Джесси сдержала порыв гнева. В конце концов, этот человек просто пытается поддержать разговор, он не собирается читать ей мораль.
— Уверяю вас, я с нетерпением жду этого путешествия.
Кондуктор тотчас же согласно кивнул, как будто хотел сказать: «Посмотрим, что будет потом».
— Если вам что нибудь понадобится, мисс, скажите мне, — с этими словами он повернулся к джентльмену, сидящему слева от нее.
Мужчина был модно одет, как, впрочем, и все остальные в купе, он улыбнулся. Джессика осмотрелась, предвкушая предстоящее путешествие, затем убрала выбившуюся прядь темных блестящих волос под сиреневую шляпку с узкими полями.
Раздался резкий свисток паровоза, и Тихоокеанский экспресс, выпустив клубы пара, тронулся. Джесси ехала не в первый раз, отец часто брал ее в свои деловые поездки, путешествовала она и с матерью, до того, как та умерла два года назад, но они редко ездили в таком шикарном вагоне. Джесси провела рукой по роскошному темно вишневому бархату сиденья. Почему бы и не доставить себе такое удовольствие? В конце концов, она ведь может себе это позволить, ее отец был состоятельным человеком.
Джесси снова вспомнила об отце, и комок подкатился к ее горлу. Она не виделась с ним почти три года, и это еще больше усиливало ее чувство потери. Хотя он сравнительно успешно вел свои дела в Бостоне, настоящая удача пришла к нему в Сан Франциско, городе, который он называл родным.
— Я полюбил Запад, — как то однажды признался он Джесси. — Я уже житель Запада, а твоя мать принадлежит Бостону. Она не сможет быть счастлива ни в каком другом месте.
Хотя Джесси понимала, что страсть к приключениям была частью его натуры, это все равно расстраивало ее — несходство характеров отдалило друг от друга отца и Бернесе, мать Джесси.
С детских лет Джесси слышала, как ссорились родители, мать часто плохо говорила об отце. Однако, отец, хотя явно был несчастлив в семейной жизни, делал все, что от него зависело, чтобы Джесси и ее мать ни в чем не нуждались. Джесси училась в самой лучшей школе, ее одежда была элегантной и дорогой. Но три года назад отец уехал в очередную поездку на Запад и больше не вернулся. В своих письмах он с гордостью сообщал, что его дела процветают, и он очень доволен своей жизнью в Сан Франциско. Он обещал, что после окончания школы, она сможет переехать к нему.
По мнению Джесси, писал он слишком редко. Она перечитывала его письма снова и снова, пока бумага совсем не изорвалась. Эти письма были символом ее мечты, в приключениях отца она видела и для себя возможность убежать от всех этих чопорных и благородных правил поведения, которым ее обучали в Академии миссис Симпсон, этой пуританской престижной школе Бостона.
Джесси всегда не хватало отца, но даже больше, чем по отцу, она тосковала по свободе, которую чувствовала, бывая с ним, по той роскошной жизни, которую вела, разъезжая с ним.
Родители по разному воспитывали ее. Мать учила пристойному поведению благовоспитанной леди, отец же предоставлял свободу: брал ее с собой в свои бесконечные поездки — на север страны она доехала с ним до штата Мэн, а на юге она побывала даже в Чарльстоне. Отец поощрял ее участие в различных деловых предприятиях. К десяти годам она научилась вести подсчеты даже лучше, чем бухгалтер отца, и у нее часто возникали идеи, как тем или иным способом увеличить прибыль.
Генри Таггарт умер через месяц после ее восемнадцатилетия и всего лишь за три недели до того, как она закончила школу. Их мечта жить вместе так и осталась мечтой, но взамен он оставил ей другое — она владела теперь пятьдесят одним процентом собственности, принадлежавшей Таггарту. И хотя она не очень хорошо представляла, каким образом зарабатываются деньги в бизнесе и как вести этот самый бизнес, но намеревалась изучить все это как можно скорее.
Джесси была уверена, что, независимо от того, как в данный момент обстоят дела в Сан Франциско, при правильном управлении компании Таггарта будут процветать, как и прежде. Это было испытание, которое она сама пожелала. Если бы только отец был рядом с ней!
По мере того, как поезд набирал скорость, Джесси постаралась отбросить печальные мысли, но не вспоминать о телеграмме Джейка Вестона она просто не могла. Гнев переполнял ее всякий раз, когда она думала об этом.
Какая наглость! Неужели Вестон считает ее полной дурой! Он думает, что она сдастся без сопротивления. Возможно, ее отец и доверял ему, но это вовсе не значит, что и она будет делать то же самое. Из того, что ей было известно, вполне можно предположить, что Вестон обкрадывал отца многие годы.
Джесси выпрямила спину. Если Вестон намеревается одержать над ней верх, его ждет большое разочарование.
Но в одном она была твердо уверена. Независимо от того, что ждет ее на Западе, Джессика Таггарт готова сама защищать свое будущее. И никто, а уж особенно такой человек, как Джейк Вестон, не помешает ей сделать это.
Глава 2
Джейк нанял легковую двухместную коляску с откидным верхом, чтобы поехать на станцию Эмбар кадеро, куда прибывал паром, не смотря на то, что у него самого была прекрасная серая лошадь, и он владел половиной капитала компании грузовых экипажей. Но леди трудно подниматься на шестифутовые ступеньки грузового экипажа, а Джейк тешил себя надеждой, что Джессика Таггарт была леди.
Паром курсировал через залив между Сан Франциско и Ричмондом, где кончалась железная дорога. Он должен был прибыть через двадцать минут, и Джейку не хотелось опаздывать. Он выбрал невысокую коляску с удобными креслами, рассчитывая, что у девушки не будет много вещей, один или два чемодана — не больше. Впрочем, это зависело от того, сколько она здесь собирается пробыть. При этой мысли Джейк помрачнел.
Он мало знал о ней, так как Генри предпочитал ничего не рассказывать о своей семье. Однако, и тех счетов на ее обучение и одежду, которые он видел, хватило, чтобы понять, что каждый каприз девушки тут же выполнялся. Генри поставил свою дочь на пьедестал, недосягаемый для любой другой женщины, и Джейк прекрасно это понимал.
— Моя дорогая милая Джесси заслуживает только самого лучшего, — частенько слышал он от Генри. Тот не очень то терпел недостатки своих служащих, но, похоже, своей дочери он прощал все. Джейк был убежден, что женщина, которой потворствовали во всех желаниях, причинит любому только одни беды.
Пустив лошадь рысью, он повернул за угол, по направлению к причалу. Конечно, он мог бы пересечь залив и встретить поезд на вокзале в Ричмонде, но после ее высокомерной телеграммы, у него совершенно пропало желание оказывать ей такую любезность. Джейк считал Джессику Таггарт просто избалованной девчонкой. Соответственно и собирался с ней обращаться, установив такой тон общения с самого начала.
Джейк надкусил кончик сигары, закурил и улыбнулся. «После такого длительного путешествия она будет усталой и сговорчивой», — думал он. Слишком усталой, чтобы нести свои сумки и чертовски усталой, чтобы причинить ему какой либо вред.
Сидя в своей коляске у края причала и поставив ногу в высоком черном сапоге на перекладину экипажа, Джейк наблюдал за китайскими рабочими, снующими с грузами вокруг него, чайки кружились над водой, портовые лодки сновали по всему заливу. Примерно в четверти мили был виден прекрасный 200 футовый клипер, который бросил якорь в заливе, и его обнаженные мачты стояли в ожидании парусов, которые помчат его назад в Новую Англию.
Было время, двадцать лет назад, когда весь порт был наполнен кораблями с голыми мачтами, без парусов. Все они были прекрасно оснащены и способны выдержать любые испытания, какие только Мыс Доброй Надежды мог подстроить, но не могли уйти в море без команды. Все мужчины бросились искать золото. Даже старина Таггарт, в те времена капитан и владелец одного из бригов, решил заколотить его досками и отправиться в Сьерру. Да у него и не было другого выбора, так как в Сан Франциско не осталось сильных мужчин, а тех, кто остался, невозможно было уговорить отправиться в плавание, даже напоив до полусмерти.
В заливе показался приближающийся паром, красные лопасти колес вспенивали воду, волны расходились по голубым водам залива.
Мысли Джейка вернулись к Джессике Таггарт. Последние две недели Джейк занимался тем, что собирал деньги — просроченные счета за азартные игры и другие долги, которые он потребовал срочно вернуть. У него уже было двадцать тысяч наличными, которые он держал в своем сейфе с зелено золотой окантовкой. Сейф стоял в углу его офиса. Это было вдвое больше, чем нужно, чтобы выкупить у Джесси Таггарт ее долю «Милого Ангела», и он надеялся, что этих денег хватит, чтобы выкупить еще и Фрахтовую Компанию Таггарта.
У них была еще Компания речного транспорта, но он и гроша бы не дал за эти речные шхуны, они давали самый маленький доход в небольшом, но прибыльном бизнесе старины Таггарта. Эти протекающие старые изношенные посудины всегда укачивали Джейка, и будь он проклят, если хочет владеть делом, за которым не может наблюдать лично. Может, ему удастся уговорить ее продать свою половину Компании за наличные, а потом продаст и свою половину, или сам продаст эти проклятые шхуны все оптом. В результате у него останется приличная сумма денег, «Милый Ангел» и Фрахтовая Компания — уж этим он будет владеть один, без этой всезнайки партнера, заканчивающего школу.
Бело красный паром громко засвистел и стал разворачиваться с помощью своих огромных колес, заставляя море бурлить, многочисленные брызги разлетались вокруг. Паром грациозно пришвартовался к причалу, и китайские рабочие сразу же принялись за дело, закрепляя швартовые канаты, устанавливая сходни.
Пока Джейк был занят своими мыслями, около его коляски остановилось еще несколько экипажей и два двухколесных кабриолета. Сойдя с коляски, он убедился, что лошадь надежно привязана, затем направился к пассажирским воротам. Глубоко затянувшись сигарой в последний раз, он швырнул ее в залив.
Джейк стоял в стороне, наблюдая за женщинами и мужчинами, покидающими паром. Раньше он видел старую помятую фотографию Джессики Таггарт, которую ее отец всегда носил с собой, но ведь сейчас она на десять лет старше — совсем взрослая девушка. Старина Таггарт обычно широко улыбался, глядя на эту фотографию ребенка с круглыми щечками, поэтому Джейк представлял себе Джесси Таггарт слегка пухленькой. Он было направился навстречу одной молодой женщине, выглядевшей так, как будто она только и делала, что ела, но вовремя остановился, увидев, что девушка — блондинка, а Джесси была брюнеткой. Кроме того, она навряд ли отправилась в такую длительную поездку одна. Благопристойность требовала, чтобы леди из Бостона сопровождала какая нибудь тетушка или нанятая для этой цели компаньонка.
Палуба почти совсем опустела, когда Джейк заметил девушку, стоящую у главного выхода салона. Переступив через порог, она подняла свой небольшой саквояж и пошла вдоль палубы. У нее были темные каштановые волосы, почти полностью спрятанные под легкой шляпкой с узкими полями, которая к тому же прикрывала часть ее лица. Ее когда то элегантное черное дорожное платье было измято и, покрыто пылью, но бедра соблазнительно покачивались, притягивая взгляд к модному, но слегка запачканному турнюру. Она держалась с таким достоинством, почти по королевски, что у Джейка сразу же исчезла его снисходительная ленивая улыбка.
Под мягкой шляпкой лицо девушки просто светилось. Цвет ее лица был чистым, как весенний дождь, черты прекрасны и нежны. Джейк, как зачарованный, смотрел, как она вручила свой саквояж носильщику китайцу, который с поклонами семенил за ней, пока она шла вдоль палубы.
Перегнувшись через перила причала, Джейк снова оглядел толпу прибывших, затем посмотрел на палубу. Несомненно, идущая навстречу девушка пересекла материк. Но у Джессики Таггарт должны быть темные круги под глазами и состояние, когда она способна мечтать только о пуховой постели. Джейк усмехнулся про себя. Если эта девушка мечтает о постели, он будет первым, кто готов оказать ей такую помощь и предложить постель — свою постель!
Он снова не спеша осмотрел ее измятое платье. Сразу было видно, что она долго была в пути. Леди приостановилась, когда один из пассажиров, высокий, хорошо сложенный блондин, в котором Джейк сразу признал Рене Ла Порте, приподнял шляпу, прощаясь с ней. Джейку было не слышно, что он ей сказал, но в ответ послышался приятный женский смех. Она повернулась, чтобы спуститься по трапу. «Не может быть, чтобы это была дочь Таггарта», — подумал Джейк. Старина Генри взвился бы от возмущения, если бы его дочь прибыла на Запад без компаньонки, на поезде, полном незнакомых мужчин, особенно таких, как Рене Ла Порте!
Ла Порте был завсегдатаем «Милого Ангела». Он был их конкурентом во фрахтовом бизнесе, француз по национальности, он также имел дурную репутацию ловеласа. Джейк слышал, что Ла Порте уехал по делам в Рено. По крайней мере, он провел с девушкой только несколько часов, а не дней.
Все еще неуверенный, что это именно Джесси, Джейк подошел к трапу, по которому она спускалась. Вблизи она была еще красивее — огромные зеленые глаза, розовые щечки. При любых других обстоятельствах Джейку доставило бы удовольствие просто смотреть на нее. Но прежде, чем он успел привлечь ее внимание, навстречу вышел Харас МакКаферти, в модном приталенном пальто с бархатным воротником. Сняв свой черный котелок, он поклонился.
— Мисс Таггарт, — адвокат широко улыбнулся, сверкнув зубами, что очень не понравилось Джейку. — Я Харас МакКаферти.
Прежде, чем она успела ответить, Джейк выступил вперед, снял свою широкополую белую шляпу и протянул ей руку:
— Я Джейк Вестон. Рад, что вы добрались благополучно. Вас ожидает двухместная открытая коляска.
— И я приехал за вами на двухместном экипаже, как вы и просили, мисс Таггарт, — МакКаферти бросил на Джейка недружелюбный взгляд и снова широко улыбнулся девушке. Адвокат пользовался дурной славой за свои темные делишки. Джейк удивился, как это Джесси Таггарт угораздило связаться с таким проходимцем, как МакКаферти, находясь за три тысячи миль отсюда.
— Рада видеть вас обоих, — Джесси посмотрела на Джейка с легким презрением, проигнорировав его протянутую руку. — Я не ожидала, что вы меня встретите, мистер Вестон. Я сообщила вам время своего прибытия из вежливости. Надеюсь, что не отвлекла вас от дел.
— Тендерлон — не самый безопасный район для молодой леди, Джесси, — Джейк надел на голову шляпу. — Кроме того, я думал, что вы захотите как можно скорее устроить свои дела.
Он заметил, что она недовольно нахмурилась, когда он назвал ее просто по имени. «Это хорошо», — подумал Джейк. Ведь он намеревался с самого начала дать ей понять, кто здесь главный — пусть продает свою долю, или никаких дел.
— Мистер МакКаферти займется моими делами, мистер Вестон, — на ее лице была непроницаемая улыбка. — Всеми моими делами, за исключением похорон отца. Это я предоставила вам.
— Похороны состоятся через три часа. Поезда часто опаздывают, поэтому я приехал удостовериться, что вы прибыли вовремя.