Пытаюсь развязать веревку, но не получается, сильно туго затянуто, зову подмогу:
— Вир Асвидор, помогите, пожалуйста!
Чеканя шаг он вошел грозовым облаком в гостиную и сначала впал в секундное замешательство от представившейся монаршему взору картины, на лице был шок, потом злость или ярость, которые он буквально кинул в меня взглядом, я даже качнулась, но не отшагнула. Может мое лицо выражало искреннее недоумение, может просто папа мальчиков умеет брать себя в руки, не знаю. Но Асвидор повернулся к связанным, но усиленно вращающим и таращащим глаза сыновьям. Да они всем телом извивались. Монарх еще раз сердито зыркнул на меня, но принялся развязывать сыновей. Освобожденные пай-мальчики встали перед нами вытянувшись в струнку и прикрыв самое дорогое двумя руками. Вид их был как у несчастных и пристыженных котят, а у папы очень суровым и явно ждущим немедленного разъяснения, а мне стало смешно. Опустила свою русую головушку, а голубые глазки в пол, изо всех сил старалась спрятать улыбку за плащом волос, так смешно они выглядели. Кое-как переборов не очень уместное веселье, не поднимая головы произнесла, так как эти трое продолжали поединки взглядами.
- Айверин, Арлеонт, вы бы сходили, оделись. А потом на кухне к нам присоединяйтесь, а я пока кофе приготовлю. — тихо произнесла самым невинным и покорным голосом.
Братья, получив одобрительный кивок отца, молча испарились, и мы вернулись на кухню. Местный король с кустистыми бровями и острым взглядом ничего не говорил и кофе не пил. Не доверяет что ли? Или кофе не любит? Только сверлил мою ни в чем не повинную спину взглядом. Я решила, что он дожидался сыновей, чтобы из первых уст выяснить, что произошло. Мне тоже очень было интересно как такое вообще могло случиться. И смешно и грустно, но больше смешно, поэтому к большому и сердитому папе только спиной.
Я снова взялась за кофе и достала остатки готовой еды. Продукты все внизу на футбольном поле, готовить сейчас не из чего. Но на легкий завтрак должно хватить того что есть. Мысли нервно разбегались. Как мальчики оказались в кладовке? Неужели ниндзи смогли сбежать?
Арли и Рин вернулись очень быстро, в своей обычной одежде, то есть в светлых бриджах, так соблазнительно низко сидящих на бедрах и в широких обнаженных торсах. Сразу подошли ко мне. Я даже немного испугалась такой стремительности, но меня подхватили под локотки и торжественно объявили голосом Арлеонта.
— Папа, познакомься, пожалуйста. Это вира Ангелина, наша невеста. — потом он осторожно вытянул из декольте платья шнурок с алыми лирионами и показал их отцу. — У нее странная магия и лирионы на ней магически не видны. Ангелина, это наш отец вир Асвидор и, как ты поняла, наш король. — лирионы же вели себя неприлично и слегка розовато светились.
Король же не проявил никаких эмоций, стоял по другую сторону стола, заложив руки за спину и внимательно слушал, а также внимательно изучал наше трио.
И пока я хлопала глазами над “наша невеста”, Айверин вкратце поведал все происшедшее с моего появления, полностью опуская моменты “в одном полотенце”, “проверка на наличие русалочьего хвоста”, “посильная помощь возбужденной девушке” и прочего моего обнажения. Рассказали про зеркала и о том, как на самом деле оказались в спальне виры Балиры и как вчера поймали в кабинете батюшки ниндзей. И о том, как сегодня на рассвете Айверин проснулся от шороха, увидел как один из ниндзей замахнулся и чем-то тяжелым ударил по голове. Очнулся он в кладовой, когда их связывали с братом вместе и завязали рот и наложили немоту. У ниндзей в одежду были вшиты какие-то амулеты, среди которых был портальный амулет. Но поскольку здесь вокруг защита, то эти двое должны быть еще здесь, на закрытой территории и скорее всего пытаются взломать защиту.
С помощью нарисованных в воздухе знаков, названных мне поисковиком, они узнали примерное местоположение взломщиков и пошли их отлавливать. А меня оставили на попечении папочки “отвечаешь за нее головой”, который явно не жаждал общения со мной.
Я же успела уговорить Айверина принести мне продуктов, чтобы не сидеть без дела рядом с недовольным и тем давящим на психику мужчиной.
Пока готовила сытный полдник, Асвидор деликатно хмурился в мою сторону. И к моменту, когда поставила в духовку экспериментальный манник (рецепт плохо помнила, поэтому что было под рукой, того и намешала в тесто). Обернулась к столу, села напротив правителя с густыми бровями и не менее густым голосом:
— Ну, спрашивайте уже. — какая я сегодня смелая, аж внутри все дрожит.
Он усмехнулся.
— Почему на Вас, вира Ангелина, не действует магия? — все тем же густым басом, даже не поведя своей сердитой бровью.
— А как я к вам попала из своей ванной комнаты? — задала встречный вопрос.
Он все-таки поднял свои густые и кустистые брови.
— Интересно. А кто назвал тебя так? — это что разговор слепого с глухим? Ладно.
— Когда мама еще была беременна мной, папа хотел назвать дочку Ангелиной, а сына Александром, (был бы очередной Сан Саныч), но через несколько месяцев папа попал в автомобильную аварию и не выжил. Мама любила его очень и замуж больше не вышла. — да, жила у меня в душе иррациональная обида на папу.
Больше правитель ничего не спрашивал и не говорил. Экий нелюбопытный, подумалось мне. А я налила нам чаю и поставила варенье. А вскоре появились и принцы, которые как викинги на плечах несли связанных пленников. Сразу вспомнилось, что и на меня они ходили охотиться с веревкой, когда предположили, что я хищная русалка. Ужас.
Когда братья свалили добычу на полу гостиной и стали обсуждать с отцом, что делать с ними дальше, я ушла на кухню. Хотелось избежать общества грозного и папы моих мальчиков.
А вскоре довольные Рин и Арли вошли на кухню и расселись:
— Папа одобрил наш выбор.
— Какой выбор? — не поняла я.
— Выбор невесты. — довольно произнес голубоволосый.
Я впала в ступор, надеялась на объяснения, но они не торопились сами ничего пояснять. Стало неприятно, не то обидно, не то досадно, но ни капельки не радостно. Замуж мне не хочется пока, братьев я только пару дней как знаю. Любви ни от них, ни от меня пока особой не видно. Мужчины, конечно принцы, а у них больше по расчету принято. Но со мной-то какой расчет??? У меня же кроме синего полотенчика, хоть и почти нового, ничего нет. Магия конечно тоже вариант, но весьма сомнительный. А вдруг мой вредный характер перечеркнет, все положительные моменты от магии. Они же меня не знают, от слова совсем. А как же вся подноготная и высокое происхождение? Или я попала в сказку про золушку.
И вообще мальчики что, в куклы до сих пор играют, не только наряжают, но и замуж берут без спроса? А как же торжественное колечко и пылкое “люблю, сердце, печень, рука”, а потом “Выйдешь за меня и за брата моего, за нас обоих?” Однако мне вместо кольца всучили лирионы, хорошо, такая замена подойдет. Вместо “руки и сердца” охранять и прятать от Балиры и прочих посягательниц. Это уже странно. Вместо “Согласна?” Категоричное “Наша невеста.”
Хотя может зря я краски сгущаю, может они позже спросят и романтично все оформят или хотя бы разъяснят, при папе было как-то неудобно. Может это вообще был фарс и все временно. Ну, чего они молчат? Подожду. Терпение, мое терпение, где ты?
— Понятно. — немного обидевшись, сухо ответила и приготовилась ждать неизвестно чего.
***
Следующим утром проснулась одна и в тишине. Отлично, переоделась в фиагуальный спортивный костюмчик и устроила себе пробежку и восхитительный заплыв. По дороге к озеру, разыскала фантастическое дерево и сверила оттенки листиков и моего спортивного топа с шортами. Близко, хоть полностью не совпадают, но очень похоже. Как бы запечатлеть?
Вдоволь накупавшись, вытерлась и завернувшись в свое родное полотенчико (к этому предмету гардероба, я стала питать какие-то особые теплые чувства и в комнате держала его на виду, чтобы чаще попадалось на глаза), вернулась в дом. На кухне хозяйничал Айверин, а Арлеонт привычно украсил стол букетиком ярких и ароматных цветов и расставлял посуду. Я немного удивилась, что меня не дождались, но улыбнулась и поздоровалась:
— Доброе утро! — получилось бодро и весело.
Вчера мальчики никак не начинали разговор, а я старалась себя занять чем-то, чтобы не мучиться и отвлечься. Заглядывала в зеркала, кроме кухонного, которое вело в кабинет монарха. Но и там ничего интересного не было. Вира Балира лежала на кровати и весь вечер читала иногда тяжко вздыхая, уж не знаю, то ли над книжными перипетиями или по бывшим женихам. Банечка вела себя беспокойно, бегала по комнате, часто останавливаясь у зеркала, запрыгивала на кровать к своей хозяйке, ложилась на свою подушечку. А потом вскакивала и начинала очередной забег с редким, но очень неприятным повизгиванием. Девушка же на поведение своей собачонки не обращала никакого внимания.
Папа парней ушел пока я пряталась на кухне, забрал собой ниндзей, не попрощавшись со мной. Не стала заморачиваться, это конечно невежливо, но не критично. Может его какие проблемы отвлекли.
Завтрак оказался сытным и вполне съедобным, даже больше. Запеканка с бутербродами. Бутерброды были на удивление не только ровными и аппетитными, но и очень вкусными.
Мальчики мои были непривычно молчаливы и я заговаривать не торопилась. А покушав они дружно поцеловали меня в щечки, подставив в ответ свои и после свершившихся ритуальных поцелуев, сбежали поработать. Почему именно сбежали? Не знаю, но чувство было отчетливое.
Я же решила прогуляться, а прибрав посуду, вышла из дома и пошла в сторону сада. Просто брела по заросшей тропинке босиком, так и не надела балетки. Здесь приятно ходить босиком, в доме гладкий деревянный пол, на улице шелковистая, прохладная и мягкая трава, как у нас газонная, только не стриженая, а сама по себе низенькая и цветочки среди нее красуются. Разглядывала старый сад с заскорузлыми ветвями и плодами, которые были не только на деревьях и кустах, но и на земле.
Неожиданно для самой себя вышла на строение невысокое и небольшое, похожее на баньку. Оно было немного в стороне от дома и если идти напрямую, то займет, наверное, минуту или две. Я же шла слишком заковыристо и довольно долго. Подошла к домику, дверь не заперта и я осторожно переступила порог. Это оказалась совсем не банька, а или склад хлама, но очень прибранный, или скорее рабочим кабинетом ведьмы. Пучки трав по стенам, открытый очаг, в виде камина с полками и котелками на них, рядом большое уютное и старое кресло. Какие-то бутылочки из темного стекла. Здесь же были полки с десятком книг на противоположной стене, мотки ниток, большой сундук аккурат под книгами. В углу дальнем от камина, большая охапка веток, длинных и ровных. Еще на полках вдоль стен стояли небольшие коробки, закрытые крышками, вот их было много. У одного из двух окон стоял добротный, деревянный, но потертый стол. Там лежали исписанные листы, тетрадь, книга, черная ручка вполне привычного вида. У стола тяжелый на вид табурет, с мягкой обивкой. Такое ощущение, что сейчас вернется тот, кто вышел на минутку. Наверное, когда проверяли безопасность этого места, нашли его безобидным и трогать ничего не стали.
Подошла к столу, мне было интересно посмотреть, что за записи вела ведьма, но было стойкое чувство, что лезу не в свое дело, вспомнилось, что чужие вещи трогать нельзя, а записи читать неприлично. Но ведь она умерла, оправдывала я себя, когда уже тянула руку, чтобы взять ближайший лист и прочитать. Но все же не смогла. Глас совести оказался сильнее любопытства, поэтому вздохнув, отвернулась от стола. И впала в ступор. Надо мной висело сердитое облако в виде женщины. Оно погрозило мне пальчиком и отвернулось.
— Извините. — привидения же разговаривают? — Вы здесь хозяйка?
— Да, хозяйка. — быстро повернулось облако. — Как ты вошла, ведь дом под защитой и его никто не видит.
— Думаю, это от того, что я не вижу магии и она меня не видит, — а вспомнив зеркала и светящиеся амулеты, добавила, — частично.
Облако хозяйки домика маленьким вихрем облетело меня.
— Да, ты странная. Но у тебя моя магия, магия Лиры! Перешла к тебе, как же хорошо! Как давно она у тебя? — С полным вниманием разглядывало меня облачко с глазами.
— Четвертый день. — улыбнулась я.
— Замечательно! Значит осталось еще двадцать шесть дней, ох как хорошо! — женщина-облако так мило радовалось, что и моя улыбка становилась шире.
— Что именно двадцать шесть и почему?
— Разве не понятно? Я же хранительница, и после смерти должна дождаться, когда дар перейдет преемнице, закрепится за ней, это занимает тридцать дней. И только потом смогу отправиться за грань, где дожидаются любимые. Уж если не приживется в тебе магия, то выедет яркой звездочкой. В этом случае останусь здесь еще на неопределенное время, ох. — сейчас она казалась тучной и доброй старушкой.
— А она еще не закрепилась? — удивилась я, мало что понимая.
Приведение пролетело по комнате и у камина устроилось в большое кресло с пледом, словно легло, вытянулось по округлым подлокотникам.
— Нет, он только приглядывается. Дар это частичка нашей богини любви Лиры. Она отправила эту частичку детям своим, чтобы им легче было свою истинную любовь найти и соединиться разрозненными частичками в единое целое. Чтобы дети ее познавали этот мир с любовью, уф. — умиленно вздохнуло облако, зажмурив глазки. — Я ведь тоже любила и до сих пор люблю, аж дух захватывает от воспоминаний. Хочешь расскажу? — хитро улыбаясь посмотрела на меня уже женщина в летящем платье с длинными распущенными волосами.
— Конечно, расскажите! — сразу загорелась любопытством я, словно маленькая девочка.
— Ну, не знаю, история, ого-го какая, длинная, — пошло на попятную снова облако, грустно вздохнув. — знаешь, ты сильно не распространяйся, какая магия у тебя, а то неприятности начнутся, ты помогай соединиться троим, но так, чтобы либо не знали ничего, либо никому не выдали секрет. Я смогла сохранить свою тайну от большинства, но в истории были неприятные прецеденты. Начнутся категоричные требования найти любовь от личностей с криминальными наклонностями, выдать кто пары у правителей и как следствие, грязные игры с кражей этих пар, шантаж, с угрозами и прочими неприятностями, а оно тебе надо? Ведь у каждого своя судьба и своих половинок нужно найти и не только амулетам верить, но и сердцем прочувствовать.
— Спасибо за совет. — улыбнулась я и снова попросила — Расскажите, пожалуйста свою историю, мне очень интересно и времени у меня много! — пойманная на удочку жгучего любопытства принялась уговаривать приведение рассказать о здешних реалиях.
И даже поерзала на мягком стуле, устраиваясь основательнее и удобнее. А на меня сверкнули довольные глазки облака, снова лежащего в кресле, похоже ей нравились уговоры и очень хотелось поделиться чем-то любопытным, уж очень озорно глядело призрачное облако.
— Ох, даже не знаю. — скромно потупившись начала она, в голосе явственно чувствовались нотки предвкушения. — Ну, ладно, так и быть расскажу историю великой любви. Мои родненькие — после торжественных ноток, вдруг всплакнула она — ждут меня, а я тут. Ведь они ждут? — уже у меня спросила.
— Конечно ждут — уверенно ответила, даже не задумываясь.
Облако же будто успокоилось, немного уменьшилось в объемах, глазки исчезли и даже рот, но оно будто дышало, мерно поднималось и опускалось на своем кресле. А голос тек неизвестно откуда, но образы от рассказа были так ярки и реальны, будто я там сама присутствовала.
— Эта история началась давным-давно. Родители выбрали мне мужей еще в детстве. — довольно и величественно начало облачко, которое принимало все более расплывчатый вид, — Всегда знала и была вполне готова стать их женой и счастлива, тем, что выйду замуж за красивых мужей, тогда они казались мне самыми чудесными на свете. Раз в год все их семейство приезжало в наш замок на севере, и они жили у нас целую неделю. Мальчики неизменно вели себя безупречно и я старалась на них походить и всю эту неделю была сущим ангелом, идеальной дочерью и невестой, чего не случалось за весь остальной год. Мама и нянюшка всегда говорили, что я самая непоседливая. Папа хвалил за хорошее поведение, а сестренки потом несколько месяцев смеялись надо мной и подкалывали мою идеальную правильность. Пять старших сестер в такие моменты, это самая большая подстава в жизни и самое большое счастье, когда следуя моему плану мы вытворяли нечто такое, что ух! Однажды, в колдовскую и самую темную ночь в одних ночнушках бежали плавать на реку, а потом сдерживая смешки, пробирались обратно в замок, а в гостиной были застигнуты нянюшкой, мамой и папой. Тогда старшим сестренкам доставалось несравнимо больше и они меня выгораживали.
А как мы, все вшестером, ходили на свидание к новому молодому, здоровенному конюху. Нам тогда было: мне пятнадцать, дальше шестнадцать, близняшкам по восемнадцать, к слову, с восемнадцати лет у всех нас были женихи, за которых старшие сестры в двадцать пять вышли замуж. Самым старшим было по двадцать и по двадцать одному году.
Нам хотелось романтики, свиданий, цветов, а еще поцелуев. Новый конюх был относительно красив, хотя сейчас не могу сказать, что привлекательного мы тогда в нем нашли. Но он был хорошо развит физически, а еще частенько отпускал нам, проходящим мимо, комплименты.
По одной и даже парочками на свидание с этим здоровенным парнем идти было боязно и после долгих раздумий и диспутов, пришли к выводу, что вместе нам ничего не страшно.
И вот, как отважные воительницы-пленительницы сердца нашего принца (который конюх), нарядились в самые нарядные наряды, помогая друг другу прихорашиваться, пошли на свидание. Как же хорошо было! Само свидание не очень, а после драка вышла что надо. Пришли мы значит в конюшню, кони нас знают и тихонько пофыркивают. Принц чистит последний загон, весь поту, лохматый, полуголый и романтичный. И шесть нарядных девочек выстроились, теребят платочки и ручки сумочек, и стараются вести романтичную беседу.
— Шай, ты наверное знаешь все звезды на небосводе, расскажи нам легенды о них. — мы выстроились полукругом, насколько хватало ширины коридора в конюшне.
Парень стоит, смотрит на нас шокированным взглядом, сначала, он очень удивился, а в следующий момент, мне даже показалось, что испугался девичьей делегации. Но потом ногой подальше откинул выпавшую из рук лопату с навозом и медленно подошел к нашей яркой, благоухающей духами и сверкающей драгоценностями (мы очень старались) нервничающей и потому сбившейся кучке. Конюх же что-то свое просек и, пахнул непередаваемым амбре пота, навоза, сена и коней, выхватив за руку старшенькую, быстрым движением прижал к себе и начал целовать.
Та сначала замерла, но почти сразу стала отталкивать целователя, однако тепличной тростиночке не справиться с сильным, не обделенным ежедневной физической работой и слегка увлекшимся парнем. Его руки шарили по платью, ища округлости и легко сминая. Мы сначала тоже ошалели от скорости событий. Думали, сейчас поговорим о звездах, вечером он подарит каждой по букетику (если не догадается, то намекнем), будем гулять по саду, любоваться теми самыми звездами, и уже, перед окончанием такого замечательного свидания по одной, в беседке увитой цветущими розами, будем целовать нашего принца.
Но наш принц оказался вонючим и липким и шустрым, да и сестра стала отбиваться сильнее, вот мы и подоспели на помощь. Мы с криками:
— Отпусти ее!
— Не тронь! — его руки легли на попу.
— Сейчас как стукну! — и стукнула сумочкой по рукам и по попе сестре прилетело.
Кто-то прыгнул ему на спину, кто-то вместе со мной, лупил приставучего и совсем не романтичного принца навоза сумочками и даже туфлями. Бедный парень уже давно выпустил сестренку из захвата, а она схватила лопату и, не удержав, уронила ее парню на ногу. А мы все продолжали лупить его, вошли во вкус, подбадривали друг дружку. В какой-то момент, парень выкрутился из окружения, подхватил лопату и выставив вперед отгораживаясь ею от нас, тактически отступал к выходу.
К этому моменту, мы уже порядком устали, адреналин отходил, стояли и тяжело дыша, не пытались больше нападать.
Наш побитый и основательно потрепанный с царапинами и даже следами зубов на плече, явно не принц, тоже остановился и спросил:
— Вы что сумасшедшие? Разве не за этим пришли? Чего деретесь?
Где-то он был прав, но стыдно нам не было, мы заступились за сестру.
— Мы на свидание пришли, а ты лапаешь и целуешь не по плану.
— Даже цветов не подарил! — обвиняли девичьи голоса.
Но видимо парень уже имел какой-то опыт, да и был постарше нас. Он усмехнулся:
— Это какой парень станет дарить глупым девчонкам цветы, если сам не пригласил на свидание? Не приготовился, а те сами по доброй воле заявились на его территорию как расфуфыренные курицы.
— Зачем тогда целовал? — тихо краснея от обиды, спросила старшая с горящими щеками и губами.
— Почему я должен отказываться поцеловать такую красоту, тем более она сама себя мне предлагает.
Ох, выводы мы конечно сделали, а самый главный оказался тем, что мы правильно сделали, когда пошли на наше свидание все вместе. Старшая сестра сказала, что поцелуй был “фу”. Позже мы решили, что целовать нужно любимых, все книги учат, что с любимыми целоваться гораздо лучше. В комнаты мы возвращались со всеми предосторожностями и нас никто не видел. Зато мы долго дивились, смотря в зеркала и друг на друга. Были не только оторваны кружева, даже пара рукавов на платьях и ручки с бляшками на сумочках, прически растрепались, макияж лихо размазался и было жутко на нас в ночи смотреть, настоящие ведьмы. Даже синяки почти у всех нашлись. А уж пахли мы ничуть не лучше того “принца”, которого сами же избили.
Уже в комнате, оглядывая друг дружку и себя таких хорошеньких, делились впечатлениями и хохотали, так, что стены дрожали. Как никто на шум не пришел, осталось загадкой. Но больше мы на свидания не ходили, но романтику периодически устраивали.
Например, одной праздничной ночью на зимнее солнцестояние, когда все гости были еще в главной зале, а нас отправили спать. Мы с сестрами в белых простынях на голое тело со свечами и картами ходили гадать в подвал замка и застряли в проходной комнате, где хранили разные ингредиенты для настоек, а также готовые бутылочки с травяными, лекарственными и целебными настойками. Через эту комнату был проход в нужную залу для гадания, там место силы. Кто запер проход, мы так и не узнали, обычно он был открыт, а мы не озаботились проверить. Обратно в замок дверь лекарственного погребка захлопнулась и запечаталась магией, открыть никто из нас ее не смог и вот результат.
Ух, тогда мы попробовали несколько настоек для бодрости, общего тонуса, укрепления организма. Отчего-то стало весело и немного кружилась голова. Гадать решили прямо тут, не пропадать же такой ночи, только, к сожалению, утром не помнили, что нагадали. Зато помнили, как пили вкусные, ароматные настойки, пели веселые песни, танцевали друг с дружкой под бряцание двух уже пустых бутылочек. Только к обеду нас нашли сидя спящих, жмущихся друг к дружке, еще шальных, опухших, лохматых, почти голых и замерзших. Ох, и плохо же тогда нам было, папа даже не ругал нас и маме с нянюшкой не позволил, только расспросил, что делали и зачем, смеялся одними глазами и делал строгое лицо. Больше настойки я не пила, даже когда прописывал лекарь.
Так было до восемнадцати лет, тогда мне подарили женские лирионы и я поступила в магическую академию и следующие семь лет не видела женихов. А женихи были не очень далеко, буквально на другом конце города в Академии боевой магии на два курса старше моего. Я же поступила в Асвидорскую Академию магии и гуманитарных наук, на историко-исследовательский факультет. Стоит отдать должное академии, это было почти самое интересное и веселое время в моей жизни. И да, я влюбилась. Омрачало меня то, что любимые мои были не моими женихами и родителям ничего говорить было нельзя. Иначе меня бы сразу куда-нибудь в другое место отправили учиться. Ведь мой папа и папа женихов какой-то контракт подписывали. Тогда же узнала, что я маг Лир. Увидев невероятное вспомнила о довольно красивой и романтичной легенде о свете лирионов, указывающих истинную любовь. Нам ее рассказывали на первом курсе, конечно в такую магию уже никто не верил, но традиция с лирионами сохранилась.
Когда видела любимых, мой лирион нагревался, по телу проходила мелкая дрожь и их лирионы начинали светиться, через рубашки, я явственно это видела. Но вскоре научилась блокировать свечение, но по теплу от лириона, всегда узнавала, что мои милые неподалеку. Утешало меня то, что мои любимые тоже меня полюбили, правда целых три года они меня не замечали и любовь была безответной, но крепла с каждым годом, ух, сколько глупостей тогда наделала. — мечтательно произнесло облако и замолчало.
Тишина домика на несколько минут окутала нас, а потом я не выдержала и тихонько спросила:
— А что же было дальше? А что женихи? За кого вы вышли замуж? — меня настолько захватило, что никакого терпения не было ждать.
— По обычаю, за три месяца до выпуска меня на неделю забрали домой для того, чтобы женихи вручили свои лирионы и в день двадцатипятилетия, который был почти сразу после выдачи дипломов, должна была состояться свадьба.
Все было официально и как-то кисло-печально. Женихи были серьезны, если не сказать мрачны. Поздно вечером, когда я уже легла спать, они постучали в дверь. Я же накинув халат поверх ночнушки, впустила хмурых женихов.
Они сразу рассредоточились по комнате.
— Велрина, ты сильно хочешь замуж?
— Нет. — не успев подумать, ответила я.
Лица парней расцвели улыбками. Они мигом оказались рядом, и через секунду я утонула в крепких объятьях, глупо хлопая глазами, но тоже дружески похлопала их по спинам. Потом мы разожгли камин и долго сидели на полу, жуя фрукты и планируя диверсию.
Оказалось, что женихи мои тоже полюбили девушку с соседнего потока. И мы решили по-быстрому пережениться сами, чтобы родители не могли нас заставить жить с нелюбимыми.
Облако снова утихло, но вскоре поведала вот что.
Итак, вернувшись в Академию, Велрина поговорила с любимыми, долго уговаривать тех еще авантюристов не пришлось. И через час она послала магическую весточку женихам, что у них все по плану. Уже поздней ночью получила ответное, что и у тех все по плану. Просто им невесту пришлось уговаривать очень долго, но парни серьезные и упорные со столь сложной задачей справились.
Велрина отправила сестрам письма с кодом “строго секретно” прибыть к десяти утра в храм перед Академией гуманитарных наук. Все пять сестер, отменив дела, прибыли порталами в нужное место и в нужное время (после памятного свидания сестренки поклялись все авантюры проворачивать вместе и прикрывать друг дружке спины). В сопровождении еще пары друзей женихов тут же в храме провели сначала предварительный обмен лирионами, а после свадебные обряды. Перво-наперво Велрина вернула лирионы экс женихам, а они ее камушки ей и только потом уже со своими любимыми лирионами скрепили помолвку. Велрина позволила несколько минут светиться любовным камням, все видели, как те стали тянуться, чтобы соединиться по трое. То есть и бывшие женихи тоже нашли свою правильную частичку. Через десять минут все вышли из храма. Среди них были две необычайно счастливые девушки с двумя мужьями под руки, венчанные на всю жизнь, а может и дольше.
А после обеда мы уже отправились в экспедицию по древним местам силы, это была практика у Велрины. Пришлось несколько часов уговаривать ректора отправить с Велриной ее мужей. Тот вообще порывался вызвать родителей обеих сторон незамедлительно. Но все обошлось, после того как мужья попросили девушку подождать на лавочке в коридоре, пока они поговорят с ректором по-мужски. Научная экспедиция занимала два месяца и десять загадочных мест планеты, которые нужно посетить и изучить и описать.
Это место, где мы сейчас, на юге королевства в Борелийском лесу было второе по списку, но настолько им понравилось, что молодожены вернулись сюда после экспедиции, построили домик, спрятали магией от всего мира и здесь же родили первенца.
Место не просто загадочное и неповторимо красивое, о нем ходят разные легенды. О том, что именно здесь зародилась первая жизнь, в озере, что недалеко от дома, именно здесь зародилась первая искра магии и первый свет любви. Маги и люди побаиваются этого места, говорят о страшных монстрах, но молодые люди не встретили ни одного. Однако подстраховались щитами.
Ко времени родов родители молодоженов остыли, приняли и благословили брак, мама Велрины (как очень опытная в этом нелегком деле и обладающая целительным даром) помогала в родах. Сыновья, близняшки родились крепышами и с хорошими зачатками магического дара. Папа, конечно, пожурил любимую младшенькую и посмотрел строгим взглядом, но всерьез он никогда не сердился на дочку и очень радовался первым внукам (с сыном-то не задалось, одни дочки и пять внучек) и таким зятьям был несказанно рад, скупую мужскую слезу утер со щеки. Но отцу принять зятьев было тем легче, что они одного круга и дочери не придется прозябать в нищете. Даже более чем.
Вообще, то что в семье Велрины очень много девочек нонсенс для этого мира. Все вокруг удивлялись. В основном рождаются в семьях мальчики, часто близнецами и редко девочки. Может поэтому и повелось, что братья выбирают себе одну невесту на двоих. Бывает и не братья являются парами для девушки и даже не друзья. В тайне, отец Велрины (к слову, он был единственным мужем у своей женщины) гордился дочерьми, очень любил их, хоть и мечтал о сыне или сыновьях.
— А почему Айверин и Арлеонт считают, что Вы погибли? — прервав новую тишину, поинтересовалась я.
— Ошиблись они, не погибла, от старости умерла. — спокойно улыбнулось облако. — Просто магией Лир меня, после смерти, сюда перенесло, прямо в центр озера. Магия вернулась домой и душа осталась хранительницей. А без тела никак, оно дает связь.
— А откуда Вы знаете, что мужья ждут за гранью, они тоже умерли?
— Конечно, ведь истинные частички становятся одним целым и часто умирают все вместе. Нам повезло, вынянчили четыре десятка внуков, правнуков и даже праправнуков. Мы ушли во сне, вместе, но меня вытянуло сюда, а мужьям остается только ждать.
Я тихонько сидела, на сердце была светлая грусть, а приведение снова большим пушистым облаком возлежащее в кресле, на “лице” которого была мечтательная улыбка, а вот глаз снова не было.
А потом я вдруг осознала, что обед прошел и сейчас время ужина или около того. Меня, наверное, мои разноцветные мачо потеряли, пора возвращаться. Вместе со мной встрепенулось и облако, приняв четкую форму призрачной женщины, она быстро заговорила.
— Как хорошо, что ты заглянула, даже светлее на душе стало. Заглядывай к старушке еще. Вот возьми подарок, это крем для лица и тела, очень хороший, сама делала. — она подлетела к полкам и показала мне на баночку. — Из стазиса выведи и втирай в тело после купания.
Решив принять своевременный подарок, я задумалась, что можно подарить в ответ приведению. Но в голову пока ничего не приходило.
Обратно я шла на автомате, обдумывая историю Велрины, какая она все-таки счастливая, даже в посмертии, будучи облаком красивая и какая-то теплая, родная.
***
Всем обнимашек и побольше любви))