- Может быть.., - прошептала она.
- Может быть - что?
- Может быть, я хотела подружиться с тобой.
- И не могла, потому что Хьюстон уже заявила на меня свои права, Он нащупал в воде ее ногу, поднял в воздух и намыливать, начав с пальцев и поднимаясь все выше и выше.
- Ты говоришь так, словно не имел к этому никакого отношения. Но между прочим, ты сделал ей предложение. - Блейр следила за его руками, чувствовала их прикосновения.
- Полагаю, я сделал ей предложение. Но иногда я словно забывал об этом, как будто я никому не говорил этих слов. Думаю, я сделал это из чувства мужской солидарности. Все мужчины Чандлера делали Хьюстон предложение.
- Да? - с интересом спросила Блейр. - Хьюстон даже и словом со мной об этом не обмолвилась. А мне сделал предложение только Алан. Все остальные мужчины...
- Дураки, - коротко сказал Ли, тщательно намыливая ступню.
- Но я ведь так не похожа на других, - сказала Блейр, и глаза ее начали наполняться слезами обиды. - Я всегда старалась походить на других женщин, на Хьюстон, быть спокойной и нежной. А вместо этого я стала врачом. И тогда я добилась самых больших успехов по сравнению с другими студентами, мужчинами и женщинами. И замечала, как у мужчин менялся взгляд, когда они смотрели на меня. И...
- Тебе еще нужно поработать над швами, - заметил он, отпустил ее ногу и взял в руки другую.
- И если я в чем-нибудь превосходила мужчину, он... - Ее глаза расширились. - Что?
- Когда ты спешишь, то делаешь слишком большие стежки. Тебе нужно над этим поработать.
Блейр открыла рот и тут же закрыла его. Она хотела сказать, что ее стежки безупречны, но поняла, что дело тут не в них. Он не хотел, чтобы она жалела себя. Она с улыбкой посмотрела на него:
- Ты поможешь мне?
- Я помогу тебе во всем, - сказал он, и от его взгляда ей стало тепло. Эти мужчины были дураками. Если мужчина уверен в себе, он не боится женщин. А вот тебе пришлось проделать долгий путь, чтобы соединиться со мной.
- С тобой. С женихом моей сестры, - вздохнула Блейр.
Ли молчал, он мыл ей руки, намыливал их, переплетая свои пальцы с ее.
- Если бы у меня был брат и все женщины охотились только за ним, я бы тоже стал ревновать.
- Ревновать! Но я... - Она никогда раньше об этом не думала, но, возможно, и в самом деле ревновала Хьюстон. - Я всегда хотела быть такой, как она. Я не хотела становиться врачом, но мне пришлось. А все, о чем я мечтала, - походить на Хьюстон и чтобы мои перчатки всегда оставались чистыми. У нее было так много друзей. У нее был ты.
Он даже не поднял глаз и стал намыливать ее правую руку.
- Нет, у нее никогда не было меня. Блейр продолжала:
- У Хьюстон все так хорошо получалось. Она легко заводила друзей. Все вокруг любили ее. Если бы она возглавила войска южан, они бы победили в Гражданской войне. Ей нет равных в организаторских способностях.
- Это точно. Она прекрасно организовала передачу меня в твои руки.
- Тебя! Нет, нет, это случайность. Это все я. Хьюстон здесь не виновата.
- Блейр, - тихо сказал он, - в ту ночь я собирался сказать Хьюстон, что расторгаю нашу помолвку.
- Расторгаешь? Ты сейчас специально так говоришь, но ты не думал об этом.
Он прервал процедуру омовения.
- Я совершенно не знаю Хьюстон. И, думаю, никогда не знал. Но в тебе я вижу некоторые черты, которые, как мне кажется, есть и у Хьюстон. Она просто прикрывает их своими белыми перчатками. Еще в детстве она почему-то решила, что станет моей женой. Я был для нее не личностью, а целью. Наверное, у тебя так было с медициной. Только тут цель оказалась верной. Полагаю, Хьюстон искала повода, чтобы разорвать помолвку, потому что начала понимать, что у нас с ней ничего не получится.
- Но ты не видел ее в тот вечер, когда мистер Гейтс объявил, что твоей женой стану я.
- А что почувствовала бы ты, отдав несколько лет изучению медицины и обнаружив, что падаешь в обморок при виде крови? Или что у тебя аллергия на карболку?
- Я бы.., умерла, - наконец произнесла Блейр.
- Думаю, что у Хьюстон на меня была аллергия. Мы уже просто не выносили друг друга. Мы никогда не беседовали, не смеялись, а если я хотел до нее дотронуться, она надувала губки.
- Невероятно! - с непритворным ужасом воскликнула Блейр.
Ли принялся за ее шею и щеки.
- Может быть, подсознательно она понимала, что мы с тобой подходим друг другу, и поэтому отправила тебя со мной.
- Но она же только хотела побывать в доме Таггерта и...
- Не смеши меня! Прелестная ледяная принцесса Хьюстон Чандлер никогда в жизни не проявляла благосклонности ни к одному мужчине, и вот, в первый раз, она сама обратила на кого-то внимание - на Таггерта, растопившего ее лед. Вспомни, как мы встретились с ним в городе, и он с вожделением уставился на Хьюстон. Я только позже узнал, что должен был приревновать ее. Если бы я ее любил, так и было бы. Но меня, скорее, разобрало любопытство.
- Таггерт, - сказала Блейр. - Не представляю женщину, способную полюбить этого ужасного человека.
- А ведь он всерьез рисковал жизнью ради нас, - сказал Ли, его руки заскользили вниз, к ее груди. - Банда Фрэнки приняла тебя за Хьюстон. Они потребовали пятьдесят тысяч выкупа. Таггерт захватил не только оружие, но и деньги.
Блейр не слышала слов Ли, потому что его пальцы добрались до ее груди. Она ладонями прижала его руки к своей коже, чтобы полнее насладиться его прикосновениями.
Он поднялся и бережно вынул ее из воды.
- Я так долго ждал этого мгновения, - сказал он.
Ли, несомненно, был чемпионом по избавлению от одежды, потому что, одолев три шага до кушетки, он оказался полностью раздетым. Первый порыв страсти прошел, и ему хотелось показать ей нечто большее, чем просто исступление плоти. Блейр казалось, что ее пытают. Он развел ее руки в стороны и касался ее тела только руками, губами, терся об ее кожу до тех пор, пока она почти не лишилась чувств от желания.
В момент разрядки ей показалось, что она умирает. Ее тело выгнулось дугой, извиваясь и сотрясаясь.
Ли отодвинулся и улыбнулся:
- Я знал, что мы составим отличную пару. Она посмотрела на него очень серьезно:
- Ты хотел жениться на мне только из-за постели? Он ответил не менее серьезно:
- Из-за этого и из-за твоих стежков.
- Ты! - выдохнула она и ткнула его кулаком под ребра.