Эшер подошел поближе и отнял у Джослина стакан.
- Но почему? И зачем все делается в такой спешке? К чему вся эта свадьба? Тебе вообще не следовало бы этого делать. Эта девушка не подходит для тебя. Я говорил тебе это много раз. У нее нет ни приданого, ни хорошей семьи, да тебе и не нужны ее деньги. Почему, Джос?
Джослин равнодушно пожал плечами и снова забрал у Эшера свой стакан с виски. Но как только он поднес его к губам, Ник мгновенно подскочил к нему и вырвал из его рук стакан.
Эшер пристально посмотрел на Джослина.
- Ты не можешь участвовать в бракосочетании в таком состоянии. Свадебные марши предназначены для жизни и радости, а ты совершенно пьян и выглядишь так, как будто готовишься броситься в кратер вулкана.
Ник, так же как и Эшер, уставился на Джослина.
- Все бесполезно, старина Фокс, - сказал он, скрестив руки на груди. Я много дней подряд пытался отговорить его от этого брака. Но безуспешно. Он собирается переступить эту черту. Самое странное заключается в том, что сразу же после обеда он полностью разочаровался в мисс Эллиот и несмотря на это решил не откладывать свадьбу.
Джослин хмыкнул и развалился в кресле. Ник и Эшер снова переглянулись, как будто советуясь друг с другом. Затем они снова уставились на Джослина, голова которого вновь свесилась на грудь. Через секунду он посмотрел на своих друзей мутными от алкоголя глазами.
- Никакого вмешательства в мои дела с вашей стороны, - вяло промолвил Джослин, с большим трудом выговаривая слова.
- Каким образом им удалось захомутать тебя? - спросил Эшер.
Джослин посмотрел на дверцу бара и привстал с кресла. Но Ник положил руку ему на плечо и толкнул обратно. Ноги Джослина подкосились, и он, чертыхаясь, рухнул в кресло. Он слышал, как Ник ответил ему длинной тирадой, незаметно для себя перейдя на привычный акцент.
- Размазня! - закончил Ник. - Набрался как сапожник.
- Боже мой! - воскликнул Эшер, услышав совершенно непривычный для себя акцент Ника.
- Перестань ахать, как баба, - резко сказал ему Ник. - Ты знаешь все обо мне. К тому же сейчас не время для демонстрации хороших манер. Джос лучше слушает меня, когда я говорю на своем языке.
В этот момент Джослин снова вскочил с кресла и сделал еще одну попытку прорваться к бару. Он двигался к нему медленно, по сложной кривой, и говорил:
- Я должен был знать, что вы тут появитесь. Лавдэй сообщил вам об этом, не так ли?
- Он сказал нам, что ты слегка не в себе сегодня вечером, запер невесту в своей спальне, - уточнил слова Лавдэя Эшер. - А поскольку я не привык, чтобы слуги сообщали мне такие вещи, в особенности Лавдэй, я сразу же понял, что здесь произошло нечто весьма серьезное.
- Правильно, - сказал Ник, догнавший Джослина, который уже приблизился к дверце бара. - Я тоже сообразил, что ты попал в ловушку, как только получил записку Лавдэя.
Джослин успел налить себе в фужер очередную порцию виски, но Нику удалось вырвать графин из рук Джослина.
- С тебя уже достаточно, дружище. Моя мама часто говорила, что крепкие спиртные напитки - это дьявольское снадобье.
Презрительно улыбнувшись, Джослин нетвердой походкой направился к своему креслу.
- Ты говоришь, как старый Поукинс.
В этот момент Лавдэй сообщил о приходе Винтропа и Терстонз-Кумеса. Джослин торжественно поднял свой фужер в знак приветствия.
- А вот и мои остальные свидетели. Входите. Давайте выпьем. Мы как раз говорили о старом Поукинсе. Ник напомнил мне его. Да, старый, добрый друг, сержант Поукинс... Он думал, что дело пошло на поправку, как, впрочем, и я.
- Не могу винить его за это, - сказал Терстонз-Кумес. - В конце концов он станет женатым человеком через некоторое время.
- Поукинс был женат, - продолжал Джослин, не обращая на друзей никакого внимания. - Он просил меня посмотреть за его женой в том случае, если он сам не сможет этого сделать. - Джослин снова уронил голову на грудь, несмотря на все попытки Ника заставить его сидеть прямо. - Он спал со мной в ту самую ночь в Скатарском госпитале. У него был жар, но я никогда не думал, что он умрет такой смертью. Я проснулся, когда уже было темно. Я сам не знаю, почему я проснулся. Я думаю, что хотел услышать его дыхание, так как доктор сказал, что он может задохнуться от выделяющейся жидкости. Лучше бы он погиб в бою.
Эшер опустился на колени рядом с Джослином, и тот грустно улыбнулся, посмотрев на него.
- Мы никогда не забудем Крым, правда? - спросил Джослин.
- Я уже забыл, - мягко сказал Эшер. - И ты должен это сделать.
- Но как? Ты же был там. Ты же видел, что случилось с Чеширом и всеми остальными. По крайней мере, мне кажется, что ты был там. Я прав?
- Не так близко, как Винтроп и Терстонз-Кумес, - уточнил Эшер. - Но я был почти рядом.
- Черт возьми! - воскликнул Ник. Как только сюда пришли остальные друзья, он сразу же перешел на изысканный слог:
- Ты только портишь ему его и так скверное настроение, вороша это дурацкое прошлое.
- Поукинс все время бредил, все поминал лошадь, - пробормотал Джослин. Он поднял голову и увидел, что все уставились на него. - Да, в самом деле. Он все время бредил про лошадь. Про Чешира и лошадь. Снова и снова. Чешир, лошадь Чешира, лошадь.
Винтроп подошел к свободному креслу, уселся на него, как на трон, и величественно произнес свой приговор:
- Он сумасшедший.
Торстонз-Кумес посмотрел на него с раздражением, а Эшер махнул рукой, чтобы все замолчали, и потряс Джослина за руку.
- Джос, старина, ты тогда тоже был в бреду. Забудь про Поукинса. Ты просто стараешься избежать дурных мыслей о предстоящей женитьбе.
- Послушайте, - Торстонз-Кумес, желая отвлечь всех от грустных воспоминаний, захлопал в ладоши. - Мне всегда хотелось учинить какой-нибудь скандал, ну, например, принять участие в незаконной свадьбе. Она же незаконна, не так ли?
Ник засмеялся, вспомнив о своем отце.
- Да, она была бы незаконна, если бы отец узнал об этом.
Легкий стук в дверь известил о том, что пришел Лавдэй.
- Прибыл викарий, милорд, - сказал слуга. - Он ожидает вас в гостиной.
Винтроп поднялся с кресла и, сохраняя свою величественную осанку, смахнул с рукава невидимую для посторонних пыль.
- Я займу разговорами викария, а ты, Фокс, немедленно приведи Джоса в порядок.
- Кумес, - обратился к офицеру Ник, - разыщи кого-нибудь и скажи, чтобы нам приготовили кофе.
Джослин осторожно встал с кресла, когда Кумес покинул комнату. Он покачнулся вправо, затем широко расставил ноги и откашлялся.
- Господа, - сказал он. - Пора вывести мою дорогую невесту.
- Нет, еще рано, - сказал Эшер и снова усадил его в кресло.