В течение двух часов Берну удалось так организовать работу, что любая внезапно возникшая трудность немедленно устранялась. Домашние перестали бросаться от одной проблемы к другой, то и дело требуя от Джейн разрешения всех и всяческих конфликтов. Теперь организационный комитет чинно восседал в гостиной, попивая чай и закусывая бисквитами.
Виктория, Невилл, Чарлз, Джейн и Берн сплоченно и невозмутимо двигались к конечной цели.
Кухарка сообщила, что на кухню немедленно требуются три подноса и помощница кондитеру, который готовит десерты. Помялась и добавила, что ее племянница готова немедленно вступить в должность.
Комитет посовещался и решил вопрос положительно.
Старший конюх пожаловался, что места для всех лошадей не хватит. Берн предложил привязывать животных к деревьям возле конюшни.
Далее последовала еще дюжина кошмарных проблем, для каждой из которых нашлось простое решение. Джейн особенно понравилась находчивость Виктории. Когда одна из кухарок пожаловалась, что рыбы для приготовления заливного куплено слишком мало, мисс Уилтон показала за окно и посоветовала отправить на рыбалку пару-тройку лакеев.
— Удивительно! — рассмеялся Невилл, потягивая приправленный портвейном чай. — Можно подумать, что до сих пор они ни разу не устраивали приемов.
— Так и есть, — ответила Джейн. — Те, кто служили при маме, понимают, что к чему, хотя и тогда бал давали лишь раз в год. А недавно нанятые работники так же неопытны, как и мы.
— Говорите о себе! — возмутился Чарлз, а Невилл кивнул, поддерживая брата.
Дружеское единение перед лицом хаоса продолжилось, когда к чаю вышел сам герцог и всей душой одобрил прибывший из Йорка октет. Музыканты неожиданно явились на день раньше и не смогли устроиться в единственной гостинице Рестона, так как все комнаты оказались заняты в преддверии бала. Зато они сыграли для хозяина гостеприимного дома развеселый рил, который он, к полному восторгу присутствующих, с удовольствием станцевал в паре с дочерью.
Приятное общение продолжилось и за ужином, уже в присутствии Джейсона.
Появление в доме мистера Уорта, мягко выражаясь, шокировало маркиза.
Все сидели в столовой, кроме Виктории, которой было приказано вернуться к ужину домой. В ожидании завтрашнего изобилия блюда отличались простотой, что вовсе не мешало общему веселью. Но только до тех пор, пока Джейсон не начал допрашивать Берна.
— Мистер Уорт, — заговорил он, яростно отправляя в рот ложку супа (если подобное действие вообще можно совершать с яростью). — С какой стати вы решили почтить нас сегодня своим присутствием?
— Давно собирался нанести визит вежливости, — невозмутимо ответил Берн и очаровательно улыбнулся собравшимся, каждый из которых замер в ожидании ответа. — Следовало сделать это сразу после вашего приезда, однако в то время я еще неважно себя чувствовал.
— Поверьте, вовсе не обязательно утруждаться, — процедил маркиз сквозь стиснутые зубы. — В конце концов, мы уже виделись.
Взгляды присутствующих вновь сосредоточились на госте.
— Да, но я до сих пор не успел выразить почтение герцогу. Его светлость имеет право знать, кто живет на его землях, — ответил Берн. — Кроме того, догадываясь о сложностях с подготовкой бала, решил предложить помощь.
— Мистер Уорт появился в самый ответственный момент! — воскликнул Чарлз. — Без него мы бы просто пропали!
— Точно, — подтвердил Невилл. — Пришел и сразу решил все проблемы. Я почти пожалел о том, что по ошибке заподозрил его в воровстве.
В знак благодарности Берн поднял бокал, и Невилл ответил тем же.
— Они считали вас вором? — удивленно переспросил герцог, обращаясь к гостю.
— Именно так нам в первый же день представили джентльмена, — пояснил Невилл.
— Почему же мне ничего не рассказывают? — обиделся хозяин дома. — Давным-давно не слышал хорошей сплетни.
— Я никогда не верила в то, что мистер Уорт способен совершить нечто неприглядное, — вступила в беседу Джейн и многозначительно посмотрела на брата. — Как и Джейсон. Потому мы и не обсуждали эту тему.
— Ошибиться не составляло труда, — заметил Берн. — В этих краях меня плохо знают. Да и вряд ли кто-нибудь из смертных может считать себя безгрешным.
— Хотите сказать, что не исключаете возможности недостойного поведения? — Джейсон прищурился и украдкой взглянул на сестру.
— Джейс, уж кто-кто, а ты бы молчал насчет недостойного поведения! — насмешливо фыркнул Чарлз. — Достаточно вспомнить бурные события в Барселоне, чтобы…
— Спасибо, Чарлз, — резко перебил маркиз, вызвав всеобщее веселье.
— А если говорить серьезно, — продолжил Берн, упорно глядя в пылающее лицо молодого аристократа, — то я действительно не исключаю для себя недостойного поведения. В армии, на службе королю и отечеству, приходилось совершать поступки, вспоминать о которых не слишком приятно. Но я сумел пойти дальше.
— Не надо забывать, что вы выполняли долг перед короной, — внушительно произнес герцог. — В этих условиях даже грехи служат на пользу стране. Одно дело — грешить по необходимости, во имя высокой цели, и совсем иное — поступаться нравственными принципами ради наживы и порока подобно нашему преступнику. — Заметив удивленный взгляд дочери, его светлость улыбнулся и добавил: — Да-да, я прекрасно знаю о нападениях разбойника — кроме того, что под подозрение попал вот этот молодой человек. Ничего удивительного, у меня же есть уши.
Однако, несмотря на убедительную реплику лорда Каммингса, маркиз и мистер Уорт продолжали уничтожать друг друга злыми взглядами.
— А как насчет мирного времени? — настаивал Джейсон, не обращая внимания даже на перемену блюд. — Какое оправдание вы бы нашли неблаговидным поступкам, совершенным в обыденной жизни?
Берн твердо смотрел ему в глаза.
— Не знаю, — медленно произнес он. — А вы? Джейсон покраснел еще гуще, однако мистер Торндайк успел вовремя сменить тему.
— Мистер Уорт, вы сказали, что служили в армии, — громко обратился он к гостю, не забывая при этом об аппетитном ростбифе. — Значит, успели познакомиться с игрой в подковы.
Берн благодарно кивнул:
— Успел. Парни из семнадцатого полка переняли забаву у своих американских родственников, и скоро все сошли с ума. В азарте доблестным воинам ничего не стоило просадить недельное жалованье.
— В таком случае вы не можете отказать нам в нескольких турах! — радостно воскликнул Торндайк, а Чарлз и Невилл шумно его поддержали. Лишь Хейл закатил глаза. — После обеда и начнем! За домом устроена отличная площадка.
— Благодарю за предложение, но, честно говоря, предпочел бы партию в шахматы с его светлостью.
— Не переживайте, Торндайк, я с вами сыграю, — успокоил Невилл.
Герцог заметно оживился.
— С удовольствием приму вызов, мистер Уорт. Не возражаешь, дорогая? — Он посмотрел на дочь и снова повернулся к гостю: — Обычно со мной играет дочь, но, к сожалению, она не самый сильный шахматист в Англии.
— Это точно, — согласился Берн и немедленно встретил осуждающий взгляд Джейн.
Однако у герцога замечание вызвало искренний смех. Впрочем, никто за столом не заметил, что мистер Уорт позволил себе дерзкий намек на близкое знакомство. Никто, кроме разъяренного маркиза.
После обеда Берн с герцогом погрузились в шахматную партию, а Джейсон наблюдал за занятием сестры. Джейн что-то писала, сверяясь с длинным перечнем… очевидно, продолжала подготовку к завтрашнему балу.
Она казалась вполне довольной, негромко мурлыкала какой-то мотив и время от времени с увлечением ставила жирные галочки, однако то и дело поглядывала туда, где отец вел битву умов с незваным гостем. А когда Берн, сам того не замечая, в задумчивости принялся катать в ладонях трость, мечтательно улыбнулась.
Маркизу стало дурно.
Черт возьми, подготовка к балу была призвана прекратить нежелательное знакомство, но отношения почему-то не прервались, а, судя по всему, даже углубились. Вчера, когда с отцом случился приступ, легкомысленная девчонка, конечно, задержалась на свидании, но и сегодня продолжала смотреть на наглеца с нескрываемой нежностью.
Вывод напрашивался сам собой: надо было немедленно отослать Джейн в Лондон — сразу после того как он стал невольным свидетелем ночного… купания. Но остаться наедине с отцом? А теперь еще и этот бал…
Что же, придется устранить мистера Уорта, решил маркиз и проницательно прищурился. Тем более что сделать это будет совсем не трудно.
Шахматный поединок наконец-то закончился, и Берн положил короля, признавая поражение.
— Был момент, когда ситуация едва не склонилась в мою пользу, — заметил он, вставая.
Герцог вытер платком лоб.
— Вы слишком рано вывели королеву. Но должен признаться, что испугался, когда вы загнали меня в угол и заставили провести рокировку. — Он посмотрел на дочь. — Дорогая, тебе есть чему поучиться у этого молодого человека.
— Не сомневаюсь, папа, — с улыбкой согласилась Джейн и многозначительно кивнула гостю.
Джейсон тихо застонал.
К счастью, в этот момент сиделка едва заметно кивнула госпоже. Та немедленно встала, взяла отца за руку и повела наверх, не забыв пожелать мистеру Уорту спокойной ночи.
Джейсон остался наедине с Берном.
— Вы, должно быть, отлично играете, — с улыбкой произнес маркиз, решив, что пока еще рано заострять ситуацию. — Почти обыграли отца!
— Ключевое слово «почти», — отозвался гость и, подойдя к тлеющему камину, опустился в кресло. Для полного огня было слишком жарко, но Джейн все равно не хотела оставлять отца без дополнительного источника тепла.
Джейсон остановился возле буфета:
— Мне ни разу не удалось выиграть у отца. А Джейн побеждает только тогда, когда он специально поддается. Если бы вы вдруг одержали победу, я бы заподозрил обман. Хотите бренди?
— Конечно, — ответил Берн без тени сомнения. — Но обманывать я бы ни за что не стал, ведь это недостойно.
— Ах да, — отозвался Джейсон. — Недостойное поведение, да еще и в мирное время. — Он сел напротив гостя и передал стакан. — Любопытно, какие действия, по-вашему, попадают в разряд недостойных?
Берн пожал плечами.
— Кроме обмана и воровства? Ложь.
— А драки? — предположил маркиз. — Пьянство? Обольщение?
Берн усмехнулся:
— На этом список заканчивается.
— Знаю, что вы проявляете интерес к моей сестре. — Джейсон откинулся на спинку кресла и перешел к главному. — Не забывайте, однако, что она отчаянная кокетка и обожает кружить головы мужчинам. Не советую принимать ваши отношения всерьез.
— Разве? — ответил Берн. — Но кому-то ведь все равно придется.
— Моя сестра — дочь герцога, и привыкла поступать так, как считает нужным, но в то же время отлично понимает, что рано или поздно свяжет судьбу с аристократом. Ну а я не позволю летнему увлечению встать ей поперек дороги. Она всего лишь проводит с вами время, и не больше.
— Если так, почему вы считаете необходимым меня запугивать?
— Потому что в ее интересах обязан предупредить вас об обстоятельствах. — Маркиз пригубил бренди. — И в ваших интересах тоже.
Берн опустил стакан.
— В моих интересах? В каком смысле?
— Возможно, вы захотите найти жилище в менее удаленном от мира уголке, тем более что я собираюсь реинтегрировать дом вдовы Лоу в собственную недвижимость. Думаю, пятьдесят тысяч фунтов позволят вам уехать достаточно далеко.
Оба отлично понимали, что старая хижина на берегу озера не стоила и пяти тысяч.
Берн изумленно вскинул брови:
— Но, милорд, что же я буду делать со ста тысячами фунтов?
— Не жадничайте, — раздраженно возразил маркиз. — Я предлагал пятьдесят — огромную сумму, достаточную, чтобы купить даже коттедж.
— Понимаю, что сумма огромная, и я вовсе не жадничаю. Просто я занялся арифметикой. Понимаете ли, — Берн высокомерно улыбнулся, — у меня уже есть счет в банке как раз на пятьдесят тысяч. Если я не потратил эти деньги, то куда же дену еще столько же?
— Но… неужели жизнь в этой конуре вас устраивает? — воскликнул Джейсон.
В ответ Берн лишь пожал плечами.
— В армии я очень хорошо справлялся с обязанностями. А теперь… — Он наклонился к собеседнику и заговорил без тени иронии: — А теперь все, что происходит между мной и вашей сестрой, имеет отношение исключительно к нам и больше ни к кому. И ни в коей мере не подходит под определение недостойного или предосудительного поведения — ни с моей точки зрения, ни с точки зрения леди Джейн. — Он посмотрел на маркиза так, словно собирался пронзить его насквозь. — Отвратительно, что вы готовы с легкостью пренебречь ее интересами, как, собственно, уже и происходит. Говорите, что она привыкла поступать по-своему, но на самом деле давным-давно не позволяете ей даже вздохнуть свободно. Сегодня я пришел только потому, что хотел поддержать мисс Каммингс: на ее хрупких плечах лежит тяжкий груз, а вы ничего не делаете, чтобы помочь. Более того, уезжаете из дома, прячетесь, сваливаете на сестру все дела и заботы, избегая даже самых простых решений. Праздность — вот в чем заключается ваше недостойное поведение.
— Кто дал вам право меня судить?! — Джейсон возмущенно вскочил. — Я приехал сюда из Лондона по настоянию Джейн, отказавшись от собственной жизни…
— От какой жизни? — уточнил Берн. — От прогулок верхом? От попоек с друзьями? Но этим вы благополучно занимаетесь и здесь.
— Я всего лишь пытаюсь хотя бы немного разнообразить существование, — обиженно возразил Джейсон. Как случилось, что разговор принял столь неприятный оборот? — Молодость проходит быстро.
— Во время первой встречи я посоветовал вам быстрее повзрослеть, помните? — Берн пожал плечами. — Наверное, вы забыли — у пьяных короткая память. Ну так взрослейте сейчас. Займите собственное место в жизни. Молодость уже прошла — пора стать мужчиной. Ради отца. Ради сестры. — Он помолчал и, обращаясь к самому себе, добавил: — То же самое сделаю и я. — Берн залпом осушил стакан, встал и направился к двери. — Благодарю за обед. Боюсь, мне пора.
Джейсон остался в одиночестве. Суровая правда колола глаза, но убедительных доводов в собственную защиту почему-то у него не нашлось.
Джейн отличалась острой любознательностью, нередко переходившей в откровенное любопытство, недостойное благородной леди. Уложив отца и убедившись, что Нэнси справится с любыми непредвиденными трудностями, она побежала в свою комнату, к камину, надеясь через трубу подслушать разговор в гостиной.
И не напрасно.
Вторую половину дня и вечер она провела в состоянии благоговейного ужаса: после вчерашнего резкого объяснения Берн отважно ступил на неведомую территорию и, разоблачив притворство, соединил два мира, между которыми Джейн так старательно возводила стену. Но самое удивительное заключалось в том, что мистер Уорт безупречно вписался в картину жизни коттеджа. Как бы трудно ему ни пришлось, он ни разу не выдал напряжения и с начала до конца держался с уверенным достоинством. К отцу отнесся с пониманием и сочувствием, однако без тени унизительной жалости. Гостей очаровал общительностью и чувством юмора. Попал в самое тяжелое и суматошное время — в разгар подготовки к балу, и, вместо того чтобы улизнуть, как это сделал бы на его месте любой здравомыслящий человек, немедленно вник в процесс и трансформировал вселенский хаос в видимость порядка. Не поленился оценить настроение Джейн и заполнил собственным присутствием пустоты, о существовании которых она даже не подозревала, сумев при этом остаться самим собой. Сегодня в Коттедже появился не просто человек, твердо решивший заслужить расположение хозяйки и понравиться родным, а настоящий герой — Берн Уорт.
Джейн опустилась на колени возле пустого холодного камина и, замерев в неподвижности, выслушала весь разговор с начала и до конца: презрительный тон и меркантильная попытка брата откупиться заставили покраснеть от стыда, в то время как полный достоинства и благородства ответ Берна вызвал искреннее восхищение. Слушая его слова, она наконец все поняла.
Поняла, что любит.
Голоса постепенно стихли — должно быть, джентльмены отошли от камина. Хлопнула дверь гостиной. Джейн поспешила из комнаты.
В тот момент, когда она оказалась на площадке лестницы, Берн уже стоял на крыльце.
Надо было бежать следом и постараться догнать прежде, чем он успеет уехать домой. И все же она стояла неподвижно и смотрела на входную дверь, чувствуя, как любовь разрастается и подчиняет душу.
Из гостиной вышел погруженный в мрачную задумчивость брат и властно обратился к одному из слуг:
— Срочно пришлите мистера Хейла и мистера Торндайка. Я буду ждать в библиотеке.
— Сию минуту, сэр, — с поклоном ответил слуга. — Прикажете сообщить, с какой целью их вызывают?
— Чтобы они немедленно представили все хозяйственные счета. В конце концов, они для этого сюда приехали!
Джейсон скрылся в библиотеке, а слуга вышел в сад.
Джейн бегом спустилась по лестнице.
Промчалась через холл, стремительно пролетела по лужайке. За домом джентльмены играли в подковы, но ее это не касалось.
Знакомая тропинка вдоль берега уверенно вела вперед: каждая ложбинка, каждый камень, каждая ветка знали свое место. В лунном свете Джейн бежала так быстро, что не прошло и десяти минут, как взору открылся дом вдовы Лоу, а спустя еще секунду она уже стояла на крыльце и настойчиво стучала в дверь.
Тишина.
Она постучала снова, и снова ответа не последовало.
Стало до боли неловко. Что, если он избегает ее, не хочет видеть? Или вернулся, лег и сразу уснул? Но вернуться домой, не открыв душу, не рассказав о чувствах… было невозможно.
— Джейн?
Она обернулась на голос и увидела, что Берн стоит неподалеку, все еще в парадном сюртуке.
Джейн с облегчением рассмеялась и уточнила:
— Ты пошел лесной тропинкой, вдоль ручья?
— Да, — подтвердил он. — А ты, должно быть, бежала вдоль берега?
Она с улыбкой кивнула: не просто бежала, а неслась так быстро, что даже сумела обогнать.
— И что же ты здесь делаешь? — настороженно осведомился Берн, поднимаясь по ступенькам и останавливаясь рядом.
У Джейн пересохло во рту; за весь день они впервые оказались наедине, и больше всего на свете сейчас ей хотелось стать еще ближе.
— Я… — прошептала она почти испуганно, — пришла, чтобы пожелать спокойной ночи и поцеловать.
Берн сделал шаг навстречу. Не отводя взгляда, покачал головой.
— Нет.
— Нет? — жалобно повторила Джейн. Уголки его рта поднялись в улыбке.
— Не сейчас. Еще рано, — сказал Берн, обнимая Джейн.