- Я так люблю тебя, - прошептала она.
- Докажите мне это, миссис Холидей, - лукаво потребовал Калеб, в глазах которого заплясали золотистые чертенята.
- Ну что ж, майор, я готова, - как можно более светским тоном произнесла Лили, выпрямляясь в кресле. - Если вас не затруднит, можете расстегнуть мне сзади пуговицы...
Калеб охотно выполнил ее просьбу, но его обычно столь ловкие пальцы почему-то то и дело спотыкались в этот раз. Лили тронула эта неловкость значит, майор нервничает в преддверии этой необычной ночи, несмотря на все то, что было между ними прежде.
Когда он все же управился с последней пуговицей, Лили не спеша спустила плечи своего взятого напрокат подвенечного платья. Под ним на Лили ничего не было, и у Калеба перехватило дыхание при виде ее обнаженной груди, словно это зрелище предстало перед ним впервые.
Лили погладила пальцами его губы, а потом повелительно прижала их к своей груди, и он жадно припал к ней. Она непрерывно ласкала его шелковистые густые волосы, побуждая ко все новым ласкам.
Не поднимаясь с колен, он приподнял Лили подол юбки, и кресло покрылось шуршащими ярдами шелка и атласа. А потом развязал ленту, удерживающую на талии ее трусы.
Лили застонала, когда он снял их с ее бедер, спустил вниз и отбросил прочь.
Одну ногу Лили он закинул на одну ручку кресла, другую - на другую. Его ладони скользили по ее бедрам.
- Докажите же мне, что любите меня, миссис Холидей, - повторил он.
Лили была переполнена сладкой истомой. Никогда прежде она не была так готова отдаться Калебу душою и телом и никогда так не наслаждалась этим. И она раскрылась навстречу ему и застонала от счастья.
- Сегодня я собираюсь получить от тебя все сполна, вертихвостка, пообещал он. - Тебе нравится это?
- О... - стонала она, - о, Калеб...
- Да или нет?
- Да! О да!
И он припал к ней всем ртом. Лили напряглась всем телом, вцепившись в его плечи.
Когда это кончилось, она безвольно поникла в кресле, ослепленная и оглушенная только что бушевавшим в ней вулканом чувственности, Калеб осторожно поднял ее с кресла и положил на кровать. Не отрывая восторженного взгляда от ее лица и обнажившись, как в День Творения, он возлег на нее.
Лили была готова принять его в себя, ее удовлетворение было лишь прелюдией, оно заставило ее еще сильнее желать вобрать в себя Калеба, слиться с ним полностью, подарить ему то же наслаждение, которое только что подарил ей он.
- Я люблю тебя, Лили, - простонал Калеб куда-то ей в плечо.
Она вся выгнулась ему навстречу, вскрикнув от острого всплеска чувственности, и их обоих подхватил неистовый вихрь наслаждения. С каждой секундой тела их двигались все быстрее, их вскрики сливались в удивительной симфонии любви, пока наконец их переплетенные тела не рухнули на кровать в полном изнеможении.
В свое время Лили дала себе слово, что после того как это случится, она расскажет ему о письме, которое заставило ее так неожиданно выйти за него замуж, но она была слишком опустошена любовной схваткой, чтобы вымолвить хоть слово. И Лили прижалась к нему всем телом и забылась сном до той минуты, пока проснувшееся в неистовых молодых телах желание не разбудило их рассудок, который они тут же и потеряли в очередном бурном слиянии.
К полудню следующего дня Лили с Калебом все же добрались до фермы, так как Лили беспокоилась о цыплятах.
Заглянув к ним в коробку, она убедилась, что птенцы чувствуют себя превосходно. Покормив их и дав им попить, Лили почувствовала себя совершенно счастливой.
Не удержавшийся от смеха Калеб легонько поцеловал ее и хлопнул пониже спины. Он предупредил, что она должна быть кое к чему готова, когда он вернется со службы. Лили и не подумала возражать: если упомянутое возле алтаря "повиноваться" касалось лишь этой стороны их отношений - она не возражает.
Распрощавшись с Калебом до вечера, Лили проверила, все ли в порядке у Танцора, а потом пошла в старый дом устроить там цыплят. Поскольку они были еще совсем крошечными, им было необходимо тепло, и Лили растопила печь, служившую еще Велвит.
Потом она перетащила сюда полную пищащих комочков коробку: у Лили пока не было клетки, куда можно было бы их пересадить. Затем она сняла с вешалки свою знаменитую ванну, выволокла ее в сад и плюхнула на то место, где ее когда-то ставил Калеб.
Натаскав полную лохань воды, Лили разложила вокруг нее костер. И когда Калеб вернулся, она уже успела перестирать целую кучу белья. У нее была припасена лохань поменьше для полоскания, а также веревка, которую она натянула между старым и новым домами. Чистые рубашки, юбки, платья, штаны и трусики хлопали на майском ветерке.
- Так рано - и уже дома, майор? - Она бросила работу и обняла Калеба за шею.
- Я не мог отделаться от мыслей о тебе, вертихвостка. - Свои слова он подтвердил поцелуем.
Лили сияла от счастья, но вдруг помрачнела, вспомнив про письмо для него из Фокс Чейпл.
Она выскользнула из объятий мужа и стала расправлять закатанные рукава.
- Лили, что с тобой? - Его взгляд продолжал оставаться лукаво-игривым.
- Вчера, когда я была в Тайлервилле, я получила для тебя письмо. А потом во всей этой суматохе забыла отдать.
- Где оно? - слегка посерьезнел Калеб.
Когда Лили вынесла письмо, Калеб, увидев почерк на конверте, нахмурился. Лили предпочла удалиться в дом. Что-то подсказало ей: письмо внесет нечто новое в их жизнь, так же как переменило их отношения известие о кончине ее матери.
- Т-ты не хочешь, чтобы я приготовила тебе поесть? - нерешительно спросила она, услышав, что Калеб тоже вошел в дом. Чтобы успокоиться, она заняла себя разведением огня в печи, а потом принялась готовить кофе.
- Никакая еда тут не поможет, - сдавленным голосом отвечал муж, и в доме надолго воцарилось молчание.
Оно тянулось и тянулось и казалось таким грозным, что Лили больше не в силах была его перенести. Она заглянула Калебу в глаза:
- Что стряслось?
- Это от моего брата, Джосса, - отвечал он. Письмо лежало перед ним на столе, а он с отсутствующим видом смотрел в окно, словно вместо весеннего пейзажа видел там какую-то сцену из давнего прошлого.
Лили затаила дыхание. Как же она до сих пор так и не удосужилась увидеть в нем это безотчетное стремление вернуться на родину, в Пенсильванию, и разобраться со своим прошлым. Судя по всему, он желал этого так же неистово, как сама Лили мечтала воссоединиться со своими сестрами.
- Он хочет, чтобы ты явился в Фокс Чейпл? - шепнула она.
- Нет, - отвечал Калеб, даже не глядя на Лили, и каждое слово падало в пространство, словно каменная глыба. - Он хочет выкупить у меня мою часть фермы, чтобы навсегда позабыть о том, что у него когда-то был брат.
- И он сможет это сделать? - Лили подошла поближе и легко положила руку ему на плечо. Хотя выражение лица мужа было непроницаемым, она чувствовала, как глубоко он ранен.
- Наверное, сможет. - Калеб наконец-то повернулся к ней лицом, и в глубине его глаз она прочла память о минувших днях. - Джосс хорошо известен в округе и имеет влияние на власти в Пенсильвании.
- Что ты хочешь делать? - Лили не знала, как ей поддержать своего мужа, хотя и очень хотела этого. Она тихонько погладила его по щеке.
- Я не знаю, - отвечал он, и рука Лили бессильно повисла, когда он поднялся со стула. Калеб прошел к выходу, распахнул дверь, и Лили физически почувствовала, как между ними в этот самый миг разверзается бездонная пропасть.
- Я приготовлю ужин, - пробормотала она, потому что просто не знала, как ей теперь себя вести.
- Хорошо, - отвечал Калеб и вышел.