- Я лучше отдам его Жерве.
Лианна кивнула. Теперь это уже не имело никакого значения. Даже если Жерве догадается, кому принадлежит амулет, его владелиц исчез.
- Странное место, - заметил Роланд. - Немного не по пути для паломников, ищущих святые места, - он подошел к кресту и нагнулся. - Но кто-то недавно был здесь.
У Лианны подпрыгнуло сердце. Она почти подбежала к древнему каменному изваянию: на нем лежал цветок лилии. На белых с бледно-лиловым основанием лепестках еще не высохли капли дождя.
Роланд озадаченно почесал затылок.
- Не могу представить, что бы это могло означать? - вслух размышлял он.
Лианна с трепетом взяла лилию. Капли дождя, словно слезы, упали с лепестков ей на руки.
- Но я могу, - чуть слышно прошептала она, так, чтобы не услышал Роланд, затем повернулась и направилась к лошади. - О, я могу.
Лианна прекрасно поняла послание Ранда, как будто оно было высечено на камне: "Я вернусь".
Глава 13
- Ты вернулся!
Хозяин постоялого двора радостно приветствовал Ранда в дверях таверны. На морщинистой щеке Ладжоя был виден свежий след штукатурки.
- Да, мой друг. Разве кто-нибудь сомневался в этом? - улыбнулся рыцарь.
Это была первая улыбка после бегства из Буа-Лонга. Вот уже два дня Ранд, крадучись, пробирался по лесам и болотам Пикардии.
- Только те, кто совсем тебя не знает, - Ладжой изучающе посмотрел на Ранда. - Что с тобой случилось?
- Я навестил свой новый замок.
Ладжой озабоченно нахмурился.
- Тебе нужно умыться, хорошо поесть, а также подлечить ушибы и ожоги, сказал он, - Ты уже побывал в Ле-Кротой?
- Да, остальные мои люди ждут дальнейших приказаний.
- Ранд! Ранд! - послышались радостные крики детей.
Одетые кто во что горазд, они шумной толпой выскочили из дверей, оттолкнув Ладжоя.
- Где ты был, Ранд?
- Посмотри, как вырос мой котенок!
- Почему ты такой грязный?
- Ты принес свою арфу?
- А у меня в прошлом месяце выпало два зуба.
Ранд наклонился и с трудом заключил всех в объятия, потом, улыбаясь, взглянул на Ладжоя.
Старик отвесил ему поклон.
- Добро пожаловать, милорд!
Ранд от души рассмеялся. Выпрямившись, он подмигнул детям и, пообещав им вечером спеть перед сном балладу, вслед за Ладжоем вошел в таверну.
В нос ему ударил запах свежей штукатурки и горячего хлеба. Усталость и голод сразу дали о себе знать; Ранд поднес руку ко лбу, покачнулся и начал медленно оседать на пол.
С неожиданным проворством к нему подскочил Ладжой.
- Проклятие! Это все равно, что держать падающий дуб! - он с трудом усадил Ранда на скамью и рявкнул: - Мари, принеси нашему господину поесть и выпить. Ради Бога, поскорее, женщина!
Крайне раздосадованный своей слабостью, Ранд вытер рукавом лоб, покрывшийся крупными каплями холодного пота, и разразился редким для него ругательством. Лишь съев три порции жаркого и несколько ломтей теплого хлеба, он наконец-то почувствовал себя самим собой.
- Итак, - сказал Ладжой, внимательно глядя на рыцаря. - Ты был гостем Жерве Мондрагона. Мы только вчера узнали об этом.
Ранд насторожился.
- Кто сказал вам?
Ладжой пожал плечами.
- Не знаю, он нам не представился. Этот человек возвращался из Агинкура, то ли азиат, то ли перс. Я совсем не разбираюсь в восточных лицах.
Ранд задумался, ему не был знаком человек с подобной внешностью, нужно расспросить о нем Джека.
- Как долго ты находился в Буа-Лонге?
- Восемь дней в подземелье замка.
Ранд вздрогнул, вспомнив, как подступающая вода неумолимо приближала к нему потолок. Если бы не Лианна...
Ладжой осторожно дотронулся до шишки на лбу Ранда.
- Ты ударился?
Ранд кивнул.
- В меня попал камень, когда я взорвал выход из подземелья.
- Взорвал? Что ты имеешь в виду?
- Я обнаружил порох и устроил взрыв, чтобы открыть дверь.