-- Купить.
-- Где? Вы же знаете, что в магазинах ничего нет.
-- На стройке.
-- Значит -- украсть?
-- Почему -- украсть? Купить.
-- Значит тот, у кого я куплю, должен украсть.
-- Не знаю... Это ваше дело. Без ремонта я не дам справки.
-- Может, это могут сделать ваши маляры?
-- Они заняты.
-- Ну, потом. Мы предварительно оплатим.
Она помолчала чуть-чуть, словно обдумывала, можно ли это сделать, хотя заранее было ясно, что возражений не будет.
-- Хорошо, я составлю смету, -- сказала Наташа.
Ожидание сметы было повторением уже пройденного. Мастер была "очень занята", "где-то на объекте", а когда муж застал Наташу в конторе, оказалось, что она "еще не успела".
-- С ума сойти можно! -- восклицала я. -- Сколько они могут запросить?
-- Сколько угодно. И придется платить.
-- Ну конечно!
-- У тебя есть другой выход? -- Муж всегда отличался здравомыслием. У меня не было выхода. И у него тоже. У нас обоих не было выхода. Были деньги, немного денег, ведь мы все продали. Эти деньги мы все равно не могли увезти с собой.
Наконец, Наташа сказала:
-- Приходите.
В ЖЭКе она спокойно протянула мужу написанную от руки бумажку. Читать он не стал -- какая разница, что будет делаться в бывшей нашей квартире, -- а сразу посмотрел вниз на графу "итого", увидел сумму. Что ж, еще и побожески.
-- Нет визы главного инженера, -- сказал муж.
-- Пожалуйста, можно подписать.
Главный инженер была очень занята и подписала бумагу, не глядя.
-- Деньги сдать в кассу? -- спросил у нее муж.
-- Можете отдать мастеру.
-- Да, -- подтвердила Наташа, -- можете отдать мне. Они вышли в коридор, муж вынул из кармана и протянул Наташе пачку купюр. Она, не считая, сунула их в карман брючек. Наташа была еще в брючках -- видно, только вернулась с объекта.
-- Справку... -- напомнил муж.
-- Ах да, справку... -- Наташа нагнулась над столом, что-то написала на узеньком листочке бумаги, расписалась. Протянула листочек мужу.
-- Нужна печать, -- сказал муж.
-- Поставьте у секретаря.
Дома он развернул Наташино писание. Оказалось, что наша квартира превосходна и ремонта не требует.
-- Комедия... -- произнес муж.
Но мне не хотелось смеяться. Хотелось плакать.
...Мы спустились вниз в окружении друзей и знакомых. Маленький автобус стоял у подъезда. Он был единственной реальной вещью в этом нереальном мире. Нас ждет автобус -- мы уезжаем. Уезжаем впятером -- мы с мужем, дочка, ее муж и Алина, их дочь, наша внучка. Сейчас заедем за ними на соседнюю улицу, потом -- на вокзал в областной центр. А там: Москва -- Будапешт -- Тель-Авив. И дальше -- куда занесет.
В областном центре мы выгрузили чемоданы и баулы, сложили их у стены в здании вокзала.
Боже мой, сколько у нас оказалось вещей! Откуда?
Но нет, все верно, все нормально, ничего лишнего. На каждого из нас пятерых по сорок килограммов багажа, да еще по небольшой сумке, что разрешается брать с собой в самолет -- в руках. До Москвы нас провожают друзья, а до границы, до станции Чоп, едем всемером -- с нами наш сын и Алеша, сын дочки, наш внук. Они пока остаются. Так получилось.
Компанию эту надо чем-то кормить и в дороге и в Москве, в Москве не очень-то купишь, а будем там три дня -- нужно еще оформить какие-то документы. Да... Сумки с едой неподъемные.
Эти два баула... Они -- до Москвы. Жить там будем у родственников знакомых, слава Богу, что пускают под крышу, но обеспечить постелями такую ораву... Надо что-то стелить, чем-то укрываться. Везем с собой, в Москве оставим. Что делать?
На нас теплые пальто и сапоги -- в Москве зима. В Будапеште тоже зима. В солнечном краю, куда мы едем, нет зимы, нет морозов, там вечное лето, там не нужны сапоги и пальто. Мы везем с собой легкие куртки и кроссовки. В Будапеште перед тем, как сесть в самолет, мы их наденем. Зимнюю одежда придется бросить.
И еще -- у каждого, кто провожает, своя сумка.
Всю эту гору (как аккуратно ее не складывай, все равно -- гора) венчает выпирающий из-под прозрачной пленки велосипедный руль. Это муж дочки везет с собой своего старого верного друга -- спортивный велосипед. Он разобран на части и обтянут пленкой, но все равно привлекает внимание.
-- Ты с ума сошел, -- сказала я, когда увидела, как велосипед заносят в автобус.
-- Не провезем, -- успокоил меня хозяин велосипеда, -- выбросим.
Я забегу вперед, за черту рассказа, и скажу, что бросать нам ничего не пришлось. В Будапеште нас встречали представители страны, куда мы ехали, все, что было при нас, погрузили в самолет, мы могли прихватить и больше, но -- кто знал? В Будапеште нас только попросили проверить, нет ли в багаже бомбы или чего-нибудь другого, что может взорваться -- вдруг кто-то незаметно нам подложил. Нам и самим бомба была ни к чему, мы проверили, все было в порядке. А велосипед, против которого я так возражала, выручал нас неоднажды в начале нашего пути по дорогам исторической родины.
-- Ну и ну... -- услышала я голос мужа.
И голос сына:
-- Да...
Они стояли возле Монблана из наших чемоданов и, наверное, пытались представить себе, как эта гора переместится в вагон.