на
нем
рассматривается
дело,
к
которому
вы
имели
касательство.
Это прозвучало как удар в лицо.
Железный пояс безжалостно впился в тело Якова,
терзая его плоть при каждом движении, пока он вставал
с места, поднимая лицо ко всем присутствовавшим
155
лордам; но король словно упивался этой болью, как
напоминанием о жестокой истине и непроходящей вине.
—
Да, — сказал он тихо. — Вы говорите
совершенную правду. Я давал такую клятву. Так знайте
же, Эрик Мак-Леод, и вы, милорды, что я никогда не
нарушу клятву верности моей стране.
Он положил руку на сверкающую драгоценными
камнями
ручку
кинжала
и
оглядел
лица
присутствующих.
—
Я покидаю заседание парламента, дабы он мог
вершить правосудие, не испытывая моего давления. Я
приказываю строго держаться закона. А пока я ухожу и
буду ждать решения.
Он хотел уйти, ибо Линдсей, заявив, что Флеминг и
Дуглас втянули его в мятеж, не был вполне прав. Он сам
принял решение, а теперь лишал себя права судить тех,
кто остался верен присяге, и удалялся, чтобы ожидать
приговора.
Через узкий проход король вышел в смежную залу.
Эрик чувствовал себя потрясенным. Первый шаг
оказался абсолютно верным. Его уважение к новому
королю росло на его глазах.
Донован наблюдал за происходящим, пораженный не
меньше Мак-Леода. Он не мог отделаться от
впечатления, что за всем этим что-то стоит, но что
именно,
он
не