— сказал Яков. — Предлагаю всем поднять кубки по
случаю еще одного повода для нашего празднества.
Сегодня мы, ваш король, с удовлетворением объявляем
о помолвке нашего верного слуги Донована Мак-Адама
и леди Кэтрин Мак-Леод.
Под одобрительные возгласы Донован и Кэтрин
поднялись и выпили за тост, предложенный королем,
хотя Кэтрин, пожалуй, выпила уже достаточно, пытаясь
заглушить ярость поражения в борьбе с Мак-Адамом.
Сказать, что она была чуть навеселе, означало бы
сильно сгладить ситуацию. Только твердая рука
178
Донована удержала ее на ногах, когда, покачнувшись,
она, не переводя дыхания, выпила еще один кубок.
Донован, понимая, что через минуту-другую Кэтрин
окажется в таком состоянии, в котором будет способна
совершить
непоправимые
глупости,
чувствовал
некоторую растерянность. Ее необычайная красота
привлекала к себе внимание всего зала. С момента
оглашения
помолвки
на
Доноване
лежала
ответственность за обоих, а Кэтрин во хмелю способна
была сказать в лицо самому королю горькую правду, а
Якову такая прямота едва ли пришлась бы сейчас по
душе. Задетый за живое, король, в свою очередь, был
способен на поступки, о которых стал бы впоследствии
жалеть. Все эти соображения подвигли Мак-Адама
немедленно что-то предпринять, и он тихо, но твердо
сказал невесте:
—
Полагаю, миледи, что поступлю благоразумно,
доставив вас домой раньше, чем вы успеете выкинуть
какую-нибудь глупость.
Удерживая раздражение, Донован твердо взял ее под
локоть.
—
А я желаю остаться, — слегка заплетающимся
языком, заявила Кэтрин.
—
Мне бы крайне не хотелось устраивать здесь
представление, — сказал жених зловеще, — но дома ты
об этом горько пожалеешь!
И он почти силой вытащил ее из-за стола. Кэтрин