—
И вы сможете?.. — спросил Эндрю; надежда
сверкнула в его глазах, как внезапно разгоревшийся
костер.
—
Нет, — прошептала она, — но попытаюсь
привыкнуть, и то же придется сделать вам.
—
Будем надеяться до самого конца, Энн.
Она протянула руку и положила на его ладонь —
всего лишь на одно мгновение. Глаза Энн договорили
то, что она не осмелилась сказать...
Эндрю вернулся в дом в тот момент, когда наружная
дверь раскрылась и на пороге возникли Донован и
Кэтрин. Одного взгляда на их лица хватило, чтобы
убедиться: оба под удручающим впечатлением от своей
поездки.
Кэтрин, не говоря ни слова, даже не попрощавшись с
Донованом, поднялась по лестнице и с чувством
захлопнула за собой дверь.
Что ж, Эндрю улыбнулся своей мысли. Как бы там ни
было, Донован до последней капли изопьет ту чашу,
которую пригубил. Единственное, что беспокоило
Эндрю, — выражение глаз Кэтрин.
Любовь и ненависть, как он усвоил, подчас две
стороны одной и той же монеты. Если ему повезет в его
миссии, он станет с интересом следить, как будет
развиваться этот в высшей степени необычный брак.
13
Задолго до того, как отблеск рассвета коснулся
горизонта, Яков был уже на ногах. Подойдя к окну, он
раздвинул занавеси и выглянул наружу.
Это были мгновения одиночества, которое, как
известно, не является одной из привилегий короля. Нет,
207
вокруг него постоянно толпилось множество людей, но
среди них по пальцам можно было пересчитать тех, с
кем можно поговорить по душам, рассчитывая на их
безусловную честность.
Сегодня
приезжала
Мэгги.
Прекрасная,
пышноволосая Мэгги. До сих пор он не подозревал, что
так сильно способен любить. В его постели перебывало
много женщин, и все искали милостей короля для себя
или своих родственников. Но Мэгги не просила ничего.
Более того, она сопротивлялась чувству до последней
возможности. Нет, Мэгги ничего не надо было, ничего,