—
Сегодня, вечером... — повторил он. — Вы
говорите так, словно этот вечер у нас последний!..
—
Нам нужно очень о многом поговорить,
стольким поделиться. Я так долго ждала. Мы должны
отбросить прочь сомнения. Этот вечер — наш.
18
При этих словах Эндрю оторопел. Как бы он ни желал
ее, Крейтону было совершенно ясно, что ей не суждено
принадлежать ему: ведь если Энн в первую брачную
ночь окажется не девушкой, муж вправе убить ее или с
позором изгнать. И не было закона, который мог бы
защитить ее, ибо со дня венчания она становилась его
собственностью. В глазах девушки он читал, что Энн
все это понимает, но готова к расплате за недолгое
счастье. Но Эндрю не был готов ею пожертвовать.
289
Они уселись за стол и неспешно, с удовольствием,
отужинали. Впервые за все время знакомства они могли
говорить, не опасаясь посторонних. Эндрю отметил в
девушке редкое остроумие и тонкость мысли, и он все
больше чувствовал неотразимость ее обаяния, все
сильнее ощущал бессилие своей воли перед ним. Энн
смотрела на него, читая по его лицу все его мысли и
сомнения. Эта хрупкая, нежная девушка оказалась
человеком, не покоряющимся превратностям жизни,
смело идущим навстречу своей судьбе, готовым
заплатить любую цену за свой выбор.
—
Эндрю, тебе нельзя оставаться здесь. Донован
Мак-Адам слишком опасен, чтобы и дальше играть с
ним в кошки-мышки. У него длинные руки, а в подвалах
замка работают мастера по части развязывать языки.
—
И все же я не могу уехать... — сказал Крейтон.
Разумом он понимал, что ему следует немедленно
бежать, получить на руки необходимые документы и
возвратиться героем в Англию; но он не мог. Не мог, не
убедившись, что с Энн все в порядке, что в его
отсутствие с ней ничего не стрясется.
—
Почему не можешь?
—
Потому что моя миссия еще не закончена, —
солгал он, — а раз так, я должен ждать.
Энн резко встала из-за стола, словно сдерживая
внезапный приступ гнева.
—