Затем его пальцы оказались между ее бедрами, гладя
их изнутри, и вскрик замер у нее в горле; Энн
задохнулась, но Эндрю говорил ей что-то ласковое,
295
отгоняя ее страхи. Пальцы его творили чудо, волна
желания накатилась на нее, и он почувствовал, что
девушка перестала осознавать, где она и что с ней
происходит. Оставался он один, никого больше. Тело ее
содрогалось, стремясь к большему, чему Энн не знала
названия. Она обняла Эндрю, порывисто и страстно
прижимая его к себе, на какой-то момент вернувшись к
реальности, когда он, нежно поцеловав ее, встал, чтобы
сбросить с себя одежду. Он старался не шокировать ее,
поскольку Энн, неискушенная и невинная, могла
испугаться. Но даже ее неопытность радовала и трогала
его. Эндрю был счастлив стать ее учителем и хотел
только одного: остаться единственным мужчиной в ее
жизни.
Но девушка оказалась смелее, чем он ожидал: когда
его одежда упала на пол, Энн привстала на коленях и
дотронулась до него обеими руками. Она жаждала
ощутить, исследовать, познать его, как только что он
познавал ее. Эндрю задохнулся, но остался недвижим.
Ее пальцы очертили ширину его плеч и груди,
останавливаясь, чтобы приласкать каждый шрам. Их
много было на его теле, и девушка хотела знать все. Его
мускулы вздрагивали и играли от ее прикосновений,
когда же руки Энн соскользнули на его плоский живот и
бедра, Эндрю вздрогнул и напрягся. Сознание того, что
она способна так его возбуждать, на нее саму
подействовало возбуждающе.
Он шагнул к ней, осторожно опрокидывая Энн на
подушки, и жар его тела охватил ее всю, с кончиков
пальцев до губ, а руки все ласкали, ласкали и ласкали
Энн. Губами он прикасался к ее телу, целуя и
покусывая, спускаясь все ниже. Было мучительно
296
трудно сдерживать себя, но Эндрю не мог спешить, и
снова ласкал ее руками и губами, пока не почувствовал:
девушка готова стать его.
— Ничего не бойся, Энн, — прошептал он. —
Доверься мне, уступи мне.
Он повторял эти слова как заклинание, пока ее
напряженность не прошла. Он проложил поцелуями
дорожку через ее живот и бедра, дойдя до влажного,
жарко пульсирующего средоточия ее тела, языком
пробуя его вкус и лаская самое интимное место Энн.
Эндрю слышал, как она словно в бреду повторяет его
имя, чувствовал дрожь ее тела. Ему было страшно