неторопливо ответил Эндрю, осознавая, впрочем, что
говорит неправду.
Но своего он добился: Донован уже достиг высшей
точки раздражения.
Слишком долго Эндрю отказывал себе в наслаждении
выплеснуть свой гнев. Кровь в нем закипела, ему уже не
хотелось думать и изворачиваться, ему хотелось
действовать.
—
Слушай, шотландец. Если бы я тебя встретил на
поле боя, ты бы у меня давно отправился к праотцам.
—
А давно ли ты ползал у меня в ногах? — не
остался в долгу Донован, делая шаг вперед.
Если бы не охватившее их неудержимое желание
излить злобу, они бы смогли оценить, что стоят один
другого. Но кулаки сжались, кровь ударила в голову.
317
Доновану не терпелось вычеркнуть Крейтона из своей и
Кэтрин жизни, однако в глубине его души зародилось
восхищение перед умом, силой и решительностью
противника. Мак-Адам левой рукой нанес удар по плечу
Эндрю; тот извернулся, так что удар пришелся вскользь,
и немедленно ответил правой. Удар пришелся в грудь
Донована, и человек менее крепкий оказался бы на полу.
Секунду спустя оба уже утирали кровь; Эндрю слизывал
ее с губ, не намереваясь отступать. Ни он, ни Донован
не пытались уклониться от ударов друг друга,
предпочитая боль трусости отступления. Эндрю мстил
за Энн, за свои унижения, за неприятности последних
недель и дней, Донован — за Кэтрин. Через несколько
секунд Крейтону удалось сбить Мак-Адама с ног; он
стоял, тяжело дыша, чувствуя, как сочится кровь из
разбитой губы. Донован рухнул на тяжелое кресло,
которое с грохотом опрокинулось на пол вместе с ним.
Он медленно поднялся, не спуская глаз с Эндрю и
сжимая кулаки. В этот момент англичанин опомнился;
он решил поддаться противнику: пропустил первый же
удар Донована и рухнул на пол, оставшись лежать
недвижимым.
Правый глаз Донована заплыл; коснувшись руки, он
обнаружил, что ладонь вся в крови. Вытерев руку о
камзол, он подошел к двери и открыл ее.
Два стражника за дверью слышали шум, но, зная нрав
начальника, не осмелились войти. Не обращая внимания
на их вытянувшиеся лица, Донован приказал:
—
Принесите воды, — и вернулся в комнату.
Принесли воду, и Донован смыл кровь, ожидая, когда