Счастливого пути.
337
Эндрю с привычной ловкостью вскочил в седло.
—
Скажите в замке, что вас сбросила лошадь; я
отпущу ее, как только смогу, она сумеет найти
обратную дорогу. До свидания, Кэтрин. Да хранит вас
Бог! Помните о нашей договоренности.
—
Помню! Прощайте, Эндрю!
Крейтон пришпорил жеребца, и копыта прекрасного
животного застучали по земле, взметая в воздух комки
грязи. Кэтрин постояла, наблюдая, как он, помахав ей
напоследок рукой, исчезает вдали. Затем она
расцарапала себе колени и испачкала землей платье:
только после этого у нее возникла уверенность, что ее
версию происшедшего примут на веру. В пыли и крови,
с растрепанными волосами, она, хромая, побрела к
замку, где уже была на виду у дозорных.
Достигнув ворот замка, Кэтрин постучала в них
рукояткой хлыста. Изнутри раздавался лай собак,
ржание лошадей и человеческие голоса. Ворота
отворились — но не ради нее: из замка для поимки
Эндрю выезжал целый отряд. Первое, что увидели
преследователи, — Кэтрин Мак-Леод, испачканная и в
кое-где разорванном платье; глазами она встретилась с
Донованом.
Она стояла прямая, как тростинка, только плащ бился
на ветру. Донован повернулся, чтобы отдать какой-то
приказ, и направился к жене.
Кэтрин подняла руку, чтобы поправить прядь
выбившихся волос, падавшую ей на глаза, и посмотрела
на Мак-Адама с выражением глаз, которое он так
хорошо знал: с издевкой и насмешкой.
—
Это за мной?
Она показала на всадников и собак.
338
—
Нет. Но почему ты за пределами замка, пешком?
—
Лошадь сбросила.
—
Лошадь! Да ты!..
Он оборвал фразу на полуслове и прищурил серые
глаза.
—
Набегается и вернется, — с улыбкой заявила
Кэтрин и, поежившись, завернулась в плащ. Она уже