стороне — город.
Не имея сил отвечать на вопросы Эрика, он,
прихрамывая, направился вперед, а тот двинулся вслед
за ним.
Дорога была пыльной и каменистой, и шагать по ней
было сущим мучением для людей, привыкших ездить
верхом.
У Эндрю имелись причины для раздражения. Во-
первых, приходилось внимательно следить за тем, чтобы
говорить на английском диалекте пограничья; во-
вторых, его выводила из себя мысль, что с ним будут и
впредь обращаться как со слугой. Это с ним-то, богатым
образованным дворянином, придворным английского
короля! Когда он обговаривал задание с Джеффри, ему и
в голову не приходило, что изображать угодливость —
адская пытка для него.
—
Милорд! — сказал он.
—
Да?
36
—
Вас труднее будет изобличить, если вы
избавитесь
от
шлема
и
прочих
вещей,
свидетельствующих о вашем высоком происхождении.
Гордость Эрика взбунтовалась, но он признал
справедливость совета и последовал ему, стащив в себя
дорогие доспехи и знаки отличия. Эндрю понимал, что
это мало поможет: Мак-Леод двигался, говорил,
жестикулировал, как особа королевской крови. Да и
сверкающие драгоценные камни, украшавшие меч,
лучше всяких слов говорили об общественном
положении его владельца. Но Эндрю надеялся, что они
успеют пробраться в дом, подкрепить силы и получить
медицинскую помощь прежде, чем будут схвачены.
Идти
становилось
все
тяжелее:
сказывалось
утомление, все ощутимее давала знать о себе рана на
голове Эндрю.
—
Откуда ты? — полюбопытствовал Эрик.