можете обращаться ко мне в любое время.
Яков повернулся и побрел из комнаты. Энн молча
смотрела ему вслед, и сердце у нее сжалось: Яков мог
стать добрым и великодушным королем, но полюбить
вновь — никогда.
Пятью днями позже Яков Стюарт, поднявшись из
кресла, подошел к окну. Солнце уже садилось, и в
нескольких милях отсюда, в Дамблейнском аббатстве,
служили мессу по Мэгги Драммонд.
Ее могила была средней: справа и слева обрели свое
последнее пристанище ее сестры. В ушах короля все
еще звучало пение над могилой любимой. Страна
притихла, потому что Яков отдал приказ: никаких
празднеств, никаких пиров — ни по случаю крестин, ни
по случаю свадеб — в ближайшие три месяца.
Энн благодарила судьбу за дарованную отсрочку,
хотя и мучилась из-за того, что невольно пользуется
следствиями трагедии. Ей хотелось дать знать обо всем
Эндрю — ведь он уверен, что она вот-вот будет
обвенчана.
Джеффри Спэрроу, не отрываясь, смотрел на
ходившего по комнате Эндрю, так изменившегося за это
время. Тот был вне себя, и причиной гнева стал его
собственный король. Получив в руки улику против
изменников, Генрих Тюдор и его советники мудрили и
колдовали над условиями будущего договора с Яковом.
Дни становились все короче, и Эндрю не находил себе
места: через два дня Энн будет обвенчана!
350
—
Эндрю, сядь. Что толку метаться, все равно дело
от этого не ускорится.
—
Черт возьми, дружище, неужели ты не
понимаешь? Времени не остается, времени! Для Энн
время отсчитывает последние часы. Она лишилась
последней надежды. Если бы только можно, было, хоть
как-то повлиять на Якова или Мак-Адама, остановить
свадьбу. В конце концов...
Он осекся от стука в дверь.
—
Войдите, — крикнул Джеффри.
Вошедший человек по очереди поклонился Джеффри
и Эндрю.
—
Только что прибыл гонец из Шотландии, сэр
Джеффри. Он говорит, что имеет срочное сообщение
для вас.
Эндрю и Джеффри обменялись взглядами.