проблеск тепла, желания... и чего-то еще. Но через
мгновение он уже контролировал выражение своего
лица, напустив на себя холодность и отчужденность.
Кэтрин вновь ощутила тяжесть на сердце. Если бы муж
смог отказаться от своей надменной гордости и
361
произнести хотя бы одно слово любви! Увы, она знала,
что это невозможно, а значит, их борьба должна
продолжаться...
Донован подошел к кровати и сел.
—
Кэтрин... Как ты себя чувствуешь?
—
Очень... очень слабой... И пить невыносимо
хочется.
Донован поднялся, подошел к столику, налил воды в
кубок и вернулся. Кэтрин улыбнулась, беря чашу двумя
руками.
—
Да, это получше вина. Не знаю, смогу ли когда-
либо снова пить его. — Она сделала жадный глоток. —
Донован... Мэгги умерла?
—
Да. Яков безутешен. Вы с Энн в рубашке
родились, а вот сестры Драммонд — нет.
—
Да... Ужасно. А король?..
—
Раздавлен горем.
—
И что же он собирается предпринять?
—
Что предпринять? Увы, концы потеряны, и кто
преступник, сейчас уже не определишь. Если бы
удалось найти отравителей, думаю, он бы убил их
собственными руками.
—
И я бы его не обвинила, — порывисто сказала
Кэтрин.
—
Я тем более, — тихо сказал Донован.
Он подумал, что, если бы Кэтрин умерла, он бы весь
свет перевернул, но отыскал виновных.
—
Тебе надо подкрепиться! Ты в состоянии
позавтракать?
—
Попробую. — Он направился к двери. —
Донован?.. — Он обернулся к жене. — Я почти ничего