привалился к ней спиной и просунул руки за пояс,
наблюдая за своей жертвой. Кэтрин огляделась: в
комнате стояла массивная мебель и громадная,
заполняющая собой едва ли не полкомнаты кровать.
Затем она вновь оглянулась на Донована и глубоко
вздохнула.
—
Я вас не боюсь.
Девушка справилась со своей интонацией лучше, чем
ожидала.
—
Я не собираюсь вас пугать, леди Мак-Леод, —
ответил тот.
Кэтрин отвернулась от него и подошла к большому
камину; встав на колени, она растопила его. Вскоре в
лицо повеяло жаром. Затем, поднявшись, она налила
вино в кубок и повернулась к Доновану.
Медленно, словно дразня, Кэтрин поднесла кубок к
губам и осушила его, не сводя глаз с Донована. Тот чуть
не рассмеялся: даже в этой тупиковой ситуации она
считала должным держаться вызывающе и стоять до
конца. Но она не знала, что у него в кармане лежал указ
короля, объявляющий их женихом и невестой. Донован
не спешил ознакомить ее с документом: сперва
88
предстояло подчинить ее своей воле, ибо ему не
улыбалось заполучить в жены девушку, с которой
придется вести пожизненную войну. Он заставит ее
примириться со своим жребием, докажет ей всю
бессмысленность борьбы против короля и него. А уже
приручив ее, он сможет в полной мере наслаждаться
жизнью, которая станет вдвойне прекрасной от того, что
он будет обладать ею, леди Кэтрин Мак-Леод.
—
Леди Кэтрин, налейте-ка вина и мне.
Она не двинулась.
—
Позовите пажа, пусть он прислуживает.
—
Нет, — сказал Донован тихо, — это сделаете
вы. Если же вам не угодно остаться здесь, вас охотно
проводят в грязную, сырую и, честно говоря, очень
неудобную тюремную камеру: их у нас достаточно.
Говоря это, он подошел к столу и со вздохом
удовлетворения опустился на стул. Поставив локти на
стол, Мак-Адам улыбнулся девушке.
—
Там, рядом с кувшином вина, поднос со всякой
всячиной. Я бы не прочь ее отведать. Между прочим, я