О, эти несуществующие грехи ее прошлого! Неужели один проступок, скорее даже неосознанный порыв, навсегда погубил ее репутацию в его глазах?
— Ты полагаешь, что я отправилась бы отдыхать с мужчиной, зная, что он помолвлен? — спросила она с горькой усмешкой.
Рикардо пожал плечами.
— А почему бы и нет? Еще девочкой ты была весьма далека от морали! Никакие твои сексуальные причуды меня не удивят, дорогуша!
— Если это все, что ты намерен сказать, то уходи сейчас же. Я не приглашала тебя сюда, тем более за тем, чтобы ты оскорблял меня,— решительно сказала она.
Но Рикардо не двинулся с места. Ни один мускул не дрогнул на его мрачном лице.
— Я останусь здесь до тех пор, пока ты не дашь слово, что оставишь Чезаре в покое.
Он и представления не имел, что ее ничего не связывало с Чезаре кроме работы, как, впрочем, и с каким-либо другим мужчиной. И совершенно неважно, помолвлен он или нет. Она непременно сказала бы ему об этом, если бы Рикардо не унизил ее когда-то. Одного взгляда на холодное, самоуверенное лицо было достаточно, чтобы кровь ее закипела: этот человек причиняет гораздо больше хлопот, чем того заслуживает.
— Как я вижу, Рикардо, тебе все еще доставляет удовольствие плести интриги. Когда-то ты выбирал подруг для сестры, теперь вторгаешься в личную жизнь секретарши.
— Иногда небольшое вмешательство необходимо,— высокомерно заявил он, игнорируя ее иронию.
— Ты так думаешь? — Она слабо улыбнулась. — Твоя секретарша… Как ее зовут?
— Люси. А что?
Пози пристально посмотрела на него.
— Бедная Люси,— сказала она, качая головой.
— Бедная Люси? — повторил он.— Почему?
— Да потому, что это несчастье быть невестой человека, которому не доверяешь и подозреваешь в том, что он проводит уик-энд, нежась на берегу Бискайского залива с другой женщиной.
— Ах, какая сакраментальная фраза! Но если бы была другая женщина, а не ты, Пози, я бы не беспокоился о будущем Люси.
Гнев промелькнул в ее глазах.
— Что ты хочешь сказать?
Он рассмеялся холодным язвительным смехом.
— Ты родилась Цирцеей, Пози. От общения с сей достойной дочерью Гелиоса мужчины теряли разум. Твоя соблазнительность выше человеческого понимания, твое тело создано для любви, а кошачьи глаза сулят столько удовольствия!.. Кто устоит против таких обещаний? Я сам чуть не поддался искушению. Чезаре и Люси — чудесные молодые люди. Но Чезаре столь неопытен! Он не понимает, что не следует обращать внимание на женщин, подобных тебе, милая.
— Ты считаешь, что это в порядке вещей, когда мужчина перед свадьбой заводит интрижку, а женщине ничего не остается, кроме терпеливого ожидания брачной ночи?
— Я говорю совсем о другом, — горячился Рикардо.— Ты похожа на кошку, которая гуляет сама по себе, поэтому представляешь опасность для мужчин.
— Я — женщина, которую тошнит от двойной морали! — выкрикнула она, не беспокоясь, что он думает о ней.— Как ты изволил заметить, женщина должна быть чиста как первый снег, в то время как мужчина имеет карт-бланш поступать, как ему вздумается! Это все равно, что открыто заявить, что мужчина может удовлетворять свою похоть, а что же можно женщине?
Он вдруг насторожился.
— Ты ведь так не думаешь, Пози? — пробормотал он.
Она дерзко вскинула подбородок, пристально глядя на него.
— Я думаю, нельзя иметь одни права для мужчин, другие—для женщин. Или у них будут равные права, или вообще не о чем говорить.
Он следил за ней из-под опущенных ресниц.
— А ты? — сказал он.— У тебя много любовников?
Она прочла настороженное ожидание в его глазах и поняла, что неосознанно провоцирует его на ревность. Неужели он жаждал ее все эти годы, сожалея, что отказался от любви? Как гнусно он поступил с ней тогда. Раскаивается ли в этом теперь?
И вдруг Пози поняла, как может отмстить за себя.
— А что, если много? — мягко спросила Пози; таинственная улыбка пряталась в уголках ее губ.— Не все ли тебе равно?
Он замер, как громом пораженный. Короткая вспышка ярости исказила его черты. Настоящее олицетворение дьявола!
— Я глупец! Отказаться от тебя, когда ты была уже почти моей! Я должен был взять тебя и делать это снова и снова, да так, чтобы ты никогда этого не забыла. Оставить свой отпечаток и на твоем теле и в твоем сознании. Так, чтобы с любым мужчиной ты думала только обо мне! Чтобы ты помнила, что только я мог заставить тебя рыдать от наслаждения!
Эта бурная тирада произвела на нее странный эффект. Дала волю смутному чувству, которое только он мог вызвать, и которое она однажды ошибочно приняла за любовь. Но это было лишь всепоглощающее первобытное желание, которое временами не поддавалось никакому контролю.
И теперь снова? Возможно ли, что ее опять терзает этот ужасный голод, который он мог вызвать одним только своим горячим темным взглядом?
Веки затрепетали, скрывая возбуждение, мелькнувшее в глубине янтарных глаз Пози.
— Пожалуйста, уходи, — сказала она пересохшими губами, боясь даже взглянуть на него из страха, что он прочтет все по ее глазам.
— Уйти? — нежно отозвался он.
Пози вздрогнула от неожиданности,— он был теперь рядом с ней, глядя сверху вниз, так близко, что его горячее дыхание овевало ее щеки.
— Но ведь ты не хочешь, чтобы я ушел, не так ли, милая?
— Хочу.
Но это была ложь. Хотелось только одного—снова ощутить вкус его губ, и, закрыв глаза, она невольно склонилась к нему.
Он схватил ее в объятия.
— Красавица моя,— нежно бормотал он, медленно окидывая взглядом ее лицо с сияющими, словно топазы, глазами.— Совершенная красавица, молящая о поцелуе!
— Нет! — выдохнула Пози, в страстном порыве подставляя ему губы.
— О да, Пози, да!
Это было совсем не похоже на грубое и пугающее нападение, которого она ожидала. Нет, поцелуй был нежным и долгим, вызывающим в памяти давнее ощущение, и Пози сразу поняла, что это было именно то, что она так безуспешно искала всю свою жизнь. Она услышала, как он издал короткий невнятный звук, когда ее губы открылись навстречу ему; как она сама повторила его вздох, когда его язык проник в глубь ее рта, делая их слияние глубоким и нескончаемым.