К тому времени, как джип затормозил у грязной стоянки напротив забегаловки, Катерина была уже совершенно без сил и не могла не то, что задавать Джеку какие-то вопросы, а даже шагу ступить от машины.
Джек вышел из своего грузовика, отцепил от него джип и смотал буксирный трос, причем все это проделал мастерски, со знанием дела. Катерина молча наблюдала за ним, стараясь подавить в себе возмущение, порожденное чем-то слишком глубоким, чтобы можно было понять его причину.
Наконец она получила кое-какие ответы на свои вопросы.
Она смотрела на его печальный образ, и его вид задел в ней что-то такое глубинное, что она даже испугалась. Как смел он выглядеть таким виноватым после того, что было у них ночью? Его вид наводил ее на мысль — ему было, что от нее скрывать. Он заставлял ее думать, что ей не следовало.
Его вид заставил ее думать, а этого ей сейчас хотелось меньше всего на свете. У нее было ужасное чувство, что если она начнет размышлять, то невольно обратится к воспоминаниям. Что они делали. Что она сказала.
И что она чувствовала.
Горло у нее сжалось, и внезапно она поняла, что у нее на сердце лежит тяжелая ноша.
Она чувствовала себя так, будто они были товарищами. Любовниками. Единомышленниками. Он доверил ей содержимое компьютерного диска, а она доверила ему да все на свете.
Нет, сказала она себе, не все. Она не могла доверить ему все на свете.
Потому что в противном случае это означало что она уже вовлечена в нечто такое, о чем впоследствии будет сильно сожалеть.
А она не могла себе этого позволить.
Катерина прикрыла глаза и оперлась лбом о руль. Она не могла даже помыслить о том, что может сожалеть о происшедшем. Потому что это означало бы, что все, во что она вложила свою душу, свое сердце, было не более чем ошибкой.
До девушки донесся запах крепкого кофе заставивший ее поднять голову и убрать руки с руля.
Около джипа стоял Джек. Он держал две кружки кофе, одна из которых явно предназначалась ей.
Она решила, что кофе пахнет слишком хорошо, чтобы от него отказываться.
Она потянулась к чашке, и его губы сами собой сложились в улыбку.
— Позавтракаем? — спросил он.
Девушка кивнула, открыла плечом дверь джипа и проследовала вслед за Джеком в забегаловку.
Молчаливая официантка быстро принесла им еду — черепаховое мясо, бобы и пюре из бананов. Джек удалился в поисках какой-либо информации и вскоре вернулся с ошеломляющей новостью.
— Сообщник Бласко все еще здесь, Кэт, — сказал он, наполняя их кружки новой порцией кофе. — Говорят, что он не слишком-то обрадовался в то утро, когда его машина не завелась.
— Ах вот как!
— Да, именно так.
— А он... проверял мотор?
— Ну если он этого не делал, то уверен, что кто-то должен был это сделать.
— О-о!
Джек сказал тише:
— Перестань испытывать угрызения совести по этому поводу. Ты сделала то, что должна была сделать.
— Я и не... — Катерина закусила губу. Она не хотела сейчас это обсуждать. Кроме того, она действительно чувствовала свою вину.
— Увы! Ничего не слышно о твоей тете. Никто в округе ее не видел.
— Но никто и не должен был ее видеть, не так ли?
— Что ты имеешь в виду?
— Она ведь не станет высовываться. И не даст о себе знать кому попало.
Джек отложил вилку.
— Невозможно вести раскопки так, чтоб местные жители об этом не знали. Тому, кто их ведет, нужны рабочие, продовольствие, газ, грузовики. Поверь мне, Мадрид здесь нет.
Инстинкт подсказал Кэт присмотреться к нему повнимательнее. Похоже, он собирался потереть себе шею.
— Джек, — сказала она.
— Что?
— Смотри мне в глаза, когда будешь говорить. Пожалуйста.
— Говорить что?
— Что здесь нет Мадрид.
Джек покачал головой и откинулся на спинку стула, словно никак не мог поверить в то, что она его об этом просит.
— Кэт, — сказал он ей, — мы поступим разумно, если вернемся в Четумал и выясним там некоторые вопросы. Кто знает, может, Мадрид оставила какое-то сообщение в машине или еще где-нибудь. Мы можем проверить у местных, а потом разузнать в университете. — Он улыбнулся. — Ну что, поедем сразу после завтрака?
Катерина уставилась на него во все глаза. Ее переполняли самые противоречивые чувства. Но она их отринула. У нее было дело. Причина, по которой ей необходимо было оставаться здесь.
— Нет, — сказала она.
— Что значит нет?
— То и значит, Джек. Поезжай, если хочешь. А я остаюсь.
Джек снова отложил вилку.
— Нет, об этом не может быть и речи. Ты уедешь со мной. Сегодня же.
— Почему я должна это делать?
— Потому что твоей тети здесь нет. А сообщник Бласко тут. Потому что на этом месте грабители. Что еще тебе надо?
— Моей тете, может быть, нужна помощь.
— Нет, черт возьми!
— Откуда мне это знать?
— Потому что я тебе это говорю.
Катерина молча уставилась на него.
— Кэт, — умоляюще произнес Джек. — Неужели ты не можешь мне поверить, ну хоть на этот раз?
Она вздохнула.
— Почему я должна тебе верить?
— Но ведь прошлой ночью ты верила.
— Да, — сказала она. — Верила. И смотри, куда это меня завело.
Он содрогнулся, как будто его ударили.
— Это привело тебя как раз туда, куда нужно, красавица. А куда ты думала вернуться после окончания своей миссии? Назад в библиотеку? Ты думаешь, там твое место? Разве там ты настоящая?
— Да, возможно! Откуда тебе знать, какая я настоящая?
— Ну хорошо, если ты так думаешь, то почему не осталась там?
— Хотела узнать, что с моей тетей!
— Зачем?
Она не ответила на этот вопрос.
— Чтоб она могла вернуться к себе в библиотеку с незапятнанной репутацией? — настаивал Джек. — И ты думаешь, что Мадрид на все это не наплевать?
— Мне не наплевать!
— Почему?
— Потому что!
— Потому что почему, черт возьми?
— Потому что я хочу знать, что она чиста! — выпалила Катерина.
Вокруг установилась мертвая тишина. Все посетители отвернулись, чтобы не мешать им.
Джек бросил на нее взгляд, в котором сквозило нечто похожее на понимание.
У девушки сжало горло. Она была в двух шагах от чувства, которого старательно пыталась избежать все это время. Она просто не смела быть столь уязвимой, поскольку и так была очень ранимой.
— Твоя тетя не плутовка, Кэти.
Ее глаза расширились.
— Что?
Джек провел рукой по ее лицу.
— Бласко сделал это специально. Заявив, что кодекс поддельный, он получил возможность вывезти его из страны и сделать на нем целое состояние. Ведь в том случае, если кодекс настоящий, он должен оставаться в той стране, где найден.
— Но почему вы открыто не заявили, что кодекс настоящий?
— У нас не было достаточных доказательств. А кодекс был у него в руках.
Ну вот. История обрела наконец понятные очертания.
— И тогда ты удивил Бласко, подтвердив его заявление.
— Да. Мадрид рассудила, что это удержит его от продажи кодекса на черном рынке до тех пор, пока Бласко не сможет доказать его подлинность. По крайней мере, немного притормозит действия Бласко. А тетя твоя тем временем добудет нужные доказательства.
Катерина почувствовала, что внутри у нее все сжалось — действительно, обо всем этом ей следовало бы догадаться намного раньше.
— А! Значит, вот что она сейчас делает — ищет новые доказательства?
Джек кивнул.
Катерина нахмурилась:
— Ну, тогда не может быть и речи о том, чтобы я уехала.
— Да нет же, может.
— Ну назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна это сделать.
Джек крутил в руках кофейную чашку.
— Кэт, здесь неподходящее для тебя место. И твоей тети здесь нет. Она в Гватемале.
Катерина сжала пальцы в кулаки, так что ногти впились в кожу. Но боли она не заметила.
— Откуда ты это знаешь?
— Я с ней не теряю связи.
— А что же ты тогда здесь делаешь со мной?
— Стараюсь уберечь тебя от...
— От чего?
Джек прикрыл глаза. А когда открыл их, они были ужасно виноватыми.
— Кэт, если хочешь, пошли меня к черту. Вели мне...
— А как же все эти разговоры о том, кому я принадлежу? И то, что было между нами в тетиной палатке?
— Все это не имеет никакого отношения к делу.
Девушка не сразу поняла сказанное им.
— А я думаю, что имеет. Таким образом ты устранял меня с пути.
— Кэт, не говори так.
Но что еще она могла сказать? Она вздохнула и вздернула подбородок кверху.
— Вот что я тебе скажу, Джек. С твоей стороны это был просто гениальный ход.
Она встала из-за стола и пошла с высоко поднятой головой. Он смотрел ей вслед, а после поставил локти на стол и сжал зубы, чтобы удержаться от того, чтобы не крикнуть ей вдогонку слова, которые так и норовили сорваться у него с губ.
Нет, ему не надо было этого делать. Он и так завяз уже по самые уши.
Джек выждал пять минут после того, как за ней закрылась дверь, и пошел в укромный уголок забегаловки, где висел телефон.
На линии было полно помех.
— Джек! — доносился голос Мадрид. — Где тебя носит? Я уже два дня не могу тебя застать. Теперь у нас есть все нужные доказательства.
— Отлично, — пробормотал Джек, не выказав при этом никаких эмоций.
— Больше тебе не нужно отвлекать Бласко от моей персоны.
— Ага.
— Джек, что-то случилось? Ты какой-то странный.
— Да нет, со мной все отлично.
— Но это не связано с Катериной, ведь правда? — Мадрид разволновалась. — Надеюсь, она не спуталась с Бласко?
Джек немного помолчал, а после ответил:
— Нет, Мадрид. Она вне пределов досягаемости Бласко. И не думаю, чтобы у нее сохранился к нему интерес.
— А, это хорошо.
— Да, — с иронией заметил Джек, — хорошо.
— Джек, я так благодарна тебе за то, что ты держишь ее подальше от беды. Так благодарна.
Да, есть за что благодарить. Джек вспомнил последние слова Катерины — они болью отозвались в его сердце.
— Да, — сказал он напоследок и повесил трубку, после чего разразился таким потоком испанских ругательств, что клерк за стойкой испуганно заморгал.
Через четверть часа Джек понял, что больше не в силах ждать Катерину около гостиницы. Будь что будет, решил он, и пошел в номер.
В комнате ее не оказалось.
Хозяин гостиницы поведал ему, что она уехала в сторону Четумала, прихватив с собой весь свой багаж.
И в его грузовике.