Л а п т е в. А они - как? Нравятся?
П р о п о т е й. Что скажешь? Конечно, может, и господам стыдно стало. Однако они свои сапоги на мои лапти не променяют.
Л а п т е в. Это - едва ли! Ну, а какое у тебя дело нам?
Д о н а т. Дело у него есть. Ну-ка прочитай...
П р о п о т е й (встал, согнулся, достаёт бумагу из-за онучи, развернул, читает нараспев и не глядя на бумажку).
Люди смятённые,
Дьяволовы пленные,
На вечные муки осуждённые!
Выслушайте слово,
От чистого сердца,
От божьего разума сошедшее к вам...
Это - вроде как запевка будет, а дальше - другой распев. (Откашлялся, понизил голос, гудит.)
На три города господь прогневался:
Он Содом, Гоморру - огнём пожёг,
А на Питер-град он змею послал,
А и та ли змея лютая,
Она хитрая, кровожадная,
Прозывается революция,
Сатане она - родная дочь,
А и жрёт она в сутки по ста голов,
Ох, и по ста голов человеческих,
Всё народа православного...
Л а п т е в. Ну - будет!
П р о п о т е й. Тут ещё много.
Л а п т е в. За эту песенку тебе рабочие голову оторвут.
П р о п о т е й. Об этом я и беспокоюсь... Вы-то как? От вас что мне будет?
Л а п т е в. Посмотрим. Это зависит от тебя.
П р о п о т е й. Да ведь я - что же?
Л а п т е в. Дай-ка бумажку-то. (Взял. Донату.) Тятин - был?
Д о н а т. Он здесь.
К с е н и я (идёт). Ба-атюшки! Кто это, ой! Пропотей! Да... как же это ты посмел? Яков, побойся бога! Донат - что же это?
Л а п т е в. Не кричите, мамаша. В чём дело?
К с е н и я. Да что вы таскаете в дом разных... эдаких? Каждый день кто-нибудь торчит! И - неизвестно кто, и неведомо - зачем? Как в трактир идут! Ведь он, Пропотей, отца крёстного твоего уморил... забыл ты?
Пропотей (ворчит). Уморил... Я многих купцов стращал - не умирали.
К с е н и я. И - не ворчи, не смей... Врёшь всё, обманщик, врёшь. (Грозит пальцем.)
П р о п о т е й. А кто врать учил? Сестра твоя учила.
Д о н а т. Чего делать, Яша?
Л а п т е в. Иди в кухню... нет, лучше ко Глафире! Я сейчас приду с Тятиным.
(Донат и Пропотей ушли.)
К с е н и я. Поп всенощну - бегом служил, видно, в карты играть торопился. Пришла домой - дома песни рычат. Ох, Яков, строго спросит с тебя господь!
Л а п т е в. Вот что, мамаша...
К с е н и я. И не хочу тебя слушать! И не мамаша я тебе. Александру ты с Тятиным совсем разбойницей сделал.
Л а п т е в. Тятин - он может разбойников воспитывать! Это - любимое его дело.
К с е н и я. То-то вот!
Л а п т е в. Хотя Шура и до Тятина была озорная девица. Вот что, вы добрая душа...
К с е н и я. Глупая, оттого и добрая. Умные-то - вон они как, Звонцовы-то...
Л а п т е в. Обещали вы отдать мне ружья отцовы и одежонку его...
К с е н и я. Да - возьми! Возьми, покуда Варвара не продала. Она всё продаёт, всё...
Л а п т е в. Вы всё это Глафире сдайте - ладно? Звонцовы-то где?