– Хиромант? – предположила Мэдисон, непрерывно пережевывая еду.
– Таро? – задумалась Элли. – Возврат в прошлое?
– В прошлую жизнь? – спросила Мэдисон. – Здорово! Буду рада узнать, что уже много веков делаю глупости.
– Может быть, тогда ты тоже была красавицей. Любимая куртизанка короля.
– Почему обязательно куртизанка, а не королева? – обиделась Мэдисон. – Ну почему я должна быть незаконной и к тому же аморальной?
– Но ведь на самом деле королевы отнюдь не красавицы! Их выбирают не за красоту, а за родословную.
– Пойдем, – оборвала их Лесли и, не дожидаясь ответа, стала собирать вещи.
– Куда? – спросила Элли, озадаченная резкостью Лесли.
К их столику подошла официантка.
– Вам принести еще что-нибудь? – спросила она, внимательно глядя на Элли.
Прежде чем Элли успела отреагировать на взгляд официантки, Лесли спросила:
– Как пройти на улицу Вечную? Девушка начала убирать со стола.
– Я редко хожу куда-нибудь. Вы можете купить карту в книжном магазине.
Все трое удивленно смотрели на официантку.
– Вы давно здесь живете? – поинтересовалась Лесли.
– Всю жизнь, – ответила девушка. – Вы не хотите десерта? – она снова посмотрела на Элли. – У нас есть шоколадный торт.
Элли была готова кинуться на официантку, но она улыбнулась и вовремя ушла, оставив счет.
– Только попробуйте дать ей на чай больше пяти центов! – Прошипела Элли, успевшая за два дня забыть, почему избегала людей. – Я бы хотела вернуться в те времена, когда еще не была толстой.
– Неужели вы верите в эту чепуху? Это же шарлатанство! – воскликнула Мэдисон. – Идите вдвоем!
Она не доверяла гадалкам. В детстве гадалка предсказала ей чудесное будущее и четырех детей. После развода она часто вспоминала эту обманщицу. Но подруги посмотрели на нее так, что Мэдисон поняла: придется согласиться. И что, собственно, она теряет? Ее будущее не может быть хуже прошлого.
И все трое зашагали по главной улице городка. Но не прошли они и четырех кварталов, как увидели указатель «Улица Вечная». Мэдисон нехотя плелась следом за подругами.
– Но это же бред! – ныла она. – Гадалки просто догадываются обо всем по внешнему виду. Они все узнают о твоей жизни по одежде, украшениям, даже по манере держаться. Это очень просто, если потренироваться…
Узкая улица оказалась пустынной и без всяких зданий, зато заросшая деревьями. Вдруг она повернула резко вправо, и показался дом в викторианском стиле. Мэдисон замолчала.
Дом был небольшим, старым, но очень милым: замысловато выкрашенный в серо-зеленый, с коричневыми и темно-зелеными акцентами.
– Глядите, сирень! – Элли указала на живую изгородь трехметровой высоты справа от домика.
– Разве сирень цветет не весной? – удивилась Лесли. – Сейчас ведь октябрь.
– Растения цветут в разное время. Подумаешь! – заявила Медисон. – У здешней хо-зяйки сирень, цветущая в октябре, а тот сорт, к которому вы привыкли, цветет в мае. Что с того?
Подруги не шелохнулись. Тогда Мэдисон схватила их за руки и потащила к белому штакетнику, окружавшему дом.
– Совсем с ума сошли! Сначала притащили меня сюда, а теперь хотите сбежать?
Они так и не проронили ни слова, пока Мэдисон тащила их по дорожке и заставляла подняться на крыльцо. Тут она их отпустила, но они стояли, не двигаясь, тупо глядя по сторонам. Лесли изучала крышу веранды, а Эл-ли – качели. На крыльце не валялось ни одного листика. Оно было такое же удивительно чистое и опрятное, как и весь садик.
– Кажется, листья здесь никогда не опадают с деревьев… – пробормотала Элли.
– А сирень будет так же цвести и в январе, – прошептала Лесли.
Мэдисон в негодовании повернулась к ним.
– Да, конечно, мадам Зоя – двоюродная сестра Мерлина… нет, лучше, она его реинкарнация и… – Мэдисон заметила, что ее никто не слушает, поэтому замолчала и позвонила в дверь.
Женщина, открывшая дверь, выглядела как обычная полная старушка, чья-то бабушка, но с волосами ярко-оранжевого цвета.
А, впрочем, почему у бабушки не могут быть апельсиновые волосы?
– Входите, – любезно пригласила она. Внутри дом был отделан во французском деревенском стиле: кругом яркие ткани с крупным рисунком и широкие, туго набитые диваны и кресла.
– Мой покойный муж любил викторианский стиль, – мягко и проникновенно объяснила хозяйка.
Ей хотелось верить. Разве может человек с таким голосом сделать что-нибудь плохое?
– Но мне никогда не нравился этот стиль, поэтому мы пошли на компромисс. Снаружи – как он хотел, а внутри – как я.
Она улыбнулась всем трем, ожидая ответных улыбок, но Лесли и Элли глупо оглядывались, и на женщину смотрела только Мэдисон!
– Вы мадам Зоя? – спросила она с презрительной усмешкой.
Хозяйка не обиделась.
– Это мой псевдоним. На самом деле меня зовут Берти, сокращенно от Брутильда. Так чем могу быть полезна, леди?
– Мы… ну… нашли вашу визитку, – начала Элли и откашлялась. – Вы, э… предсказываете судьбу?
– Ну что вы, конечно, нет, – ответила мадам Зоя. – Я просто отправляю людей в прошлое, чтобы они могли сами изменить свою жизнь. Я умею только это.
– Умеете только это? – изумилась Элли.
– Только это, – радостно согласилась мадам Зоя. – Так что если кто-то из вас заинтересовался, давайте решим все финансовые вопросы и приступим.
– А-а… – протянула Мэдисон. – Финансовые вопросы…
Мадам Зоя резко повернулась и посмотрела на Мэдисон ледяным взглядом.
– Да, милочка! У меня тоже есть расходы, поэтому я беру плату за свои услуги.
Мэдисон слабо улыбнулась и отступила.
– Мне хотелось бы побольше узнать о том, что именно вы делаете, прежде чем заключить соглашение, – вмешалась Лесли. – Я никогда не слышала, что можно изменить прошлое.
Мадам Зоя посмотрела на Лесли с прежней улыбкой. Она не предложила присесть или пройти в гостиную.
– Я делаю именно то, что написано на моей визитке: помогаю людям изменить прошлое.
Элли шагнула вперед.
– Хоть убейте, все равно мы не понимаем. Объясните, пожалуйста, поподробнее!
Несколько минут мадам Зоя пристально смотрела на Элли. Неужели та действительно не знает, как это – изменить прошлое? Элли показалось, будто она попросила объяснить, что такое автомобиль или телевизор.
Мадам Зоя снова улыбнулась и обрушила на них такой поток слов, что они едва улавливали смысл.
– Я могу вас отправить в прошлое на три недели. Сами выберете, в какое время и место хотите попасть. Когда означенное время пройдет, и вы вернетесь сюда, здесь не пройдет ни секунды. Потом вам предстоит выбор. Можете выбрать свою сегодняшнюю жизнь или новое будущее. Однако учтите, что, выбирая новую жизнь, вы определенным образом рискуете. В этой жизни вы, вероятно, избежали несчастных случаев или смерти близкого человека, но никто не знает, что произойдет в новой жизни. Как-то мужчина выбрал новое будущее, и в ту же секунду у него отвалилась рука. Ну, не то, чтобы отвалилась, а скорее, растаяла. В старой жизни он не попадал в аварию, поэтому сохранил руку. Есть вопросы?
– А если мы выберем настоящую жизнь, то будем помнить о том, как бы все сложилось иначе? И еще: мы отправимся в прошлое с сегодняшними знаниями? – выпалила Элли.
– По желанию. Хотите – забудете, хотите – будете помнить. И, конечно, вы возвращаетесь в прошлое со своими знаниями. Вам в прошлом, к примеру, восемнадцать, но опыт, как у взрослой женщины.
Мэдисон четко расслышала слово «забыть».
– Я бы хотела забыть все, что произошло со мной после того, как мы втроем встретились, – прошептала она.
– А сколько это стоит? – спросила Элли.
– Сто долларов.
Подруги растерялись. Лесли пришла в себя первой.
– Вы отправите нас в прошлое за каких-то сто долларов?
Глаза мадам Зои весело заблестели. Она кивнула. Элли вытащила бумажник.
– Я плачу за всех. Даже если это не сработает… – она повернулась и протянула мадам Зое три стодолларовые бумажки.
Женщина улыбнулась, спрятала деньги в карман лилового ситцевого платья и указала им в сторону коридора. Она привела их в маленькую комнатку в дальнем конце дома. Там было два окна, выходивших в самый темный уголок сада. Густой плющ покрывал высокий забор, и деревья склоняли над ним ветви. Ни одного цветочка. Никакое яркое пятно не нарушало мрачного темно-зеленого тона.
В комнате стояли только три одинаковых стула, на гобеленовой обивке которых была изображена королева Анна в темно-зеленом платье, да еще на полу лежал огромный ковер с причудливым рисунком из сплетенных листьев. На стенах, выкрашенных в темный охристо-золотой цвет, – ни одной картины. В общем, это была приятная комната, а три стула создавали впечатление, что их ждали.
Элли попыталась пошутить.
– А если бы согласились лишь двое из нас? Вам пришлось бы прибежать сюда первой и убрать лишний стул.
Но мадам Зоя не нашла в этом ничего остроумного.
– Я тщательно выбираю будущих клиентов. Я знала, что нужна всем вам.
При этих словах Мэдисон повернулась, собираясь уйти, но Элли и Лесли схватили ее за руки и вернули обратно. Потом подвели ее к среднему стулу и слегка толкнули так, что она против воли села.
– Это больно? – спросила она.
– Конечно, нет, – ответила мадам Зоя. – Боль бывает только в настоящей жизни. А теперь скажите, кто куда хочет отправиться.
– Во времени? – уточнила Элли. Мадам Зоя посмотрела на нее, как на недоразвитую.
– Разумеется, во времени. Я же не таксист! – и мадам Зоя громко засмеялась, будто сказала что-то смешное. – Да, кстати, я забыла об одном моем условии.
Мэдисон торжествующе взглянула на Лесли и Элли: вот, видите, я же вам говорила!
– Мне надо вас сфотографировать. Я собираю портреты моих клиентов до и после изменения прошлого. Так я не забываю о них.
– А можно посмотреть вашу коллекцию? – тут же спросила Элли.
– Ты ведь писатель, милочка? – сказала мадам Зоя с улыбкой. – Писателей издалека видно. Они стараются каждое слово превратить в страницы, а страницы – в деньги.
Она это сказала таким тоном, будто Элли всю жизнь думала только о деньгах. Элли попыталась улыбнуться и покраснела.
– Я мигом вернусь. Надеюсь, к моему возвращению вы определитесь.
Как только мадам Зоя вышла из комнаты, все трое свободно вздохнули.
– Во что ты нас втянула? – выпалила Мэдисон.
– Я или Элли? – спокойно спросила Лесли.
– А какая разница? Все это полный бред. Я ухожу сию же минуту!
– Если это обман, то я лишусь трехсот долларов, но если правда все, что она обещает… не то, чтобы я верю, но… – Элли говорила шепотом и не сводила глаз с двери, – но если она может это сделать, ты найдешь Тома.
– Еще до выкидыша, – дополнила Лесли еле слышно.
Мэдисон тяжело опустилась на стул и посмотрела на зелень за окном.
– А ты хочешь вернуться в тот день, когда мы расстались? – обратилась Лесли к Элли. – До встречи со своим бывшим мужем?
– Нет! – уверенно сказала Элли. – Кто знает, что бы со мной произошло? Может, я бы встретила хорошего парня и родила бы пятерых детей. И не нашла бы свободного времени для своих книг. Несмотря на то, что Мартин подлец – или благодаря тому, что он подлец, – я стала писать. Мне бы не хотелось здесь ничего менять. Я хочу только изменить ситуацию в суде. А ты?
Лесли не успела ответить: вернулась мадам Зоя. В руках она держала дешевый полароид.
– Улыбочку! – и она сфотографировала подруг одну за другой.
Она не показала им снимки и даже сама не взглянула на них, но положила вместе с фотоаппаратом на подоконник.
– Ну что, решили? – спросила она совершенно спокойно, будто они выбирали, что съесть на завтрак.
– Да, – ответила Лесли, а остальные кивнули.
Мадам Зоя обратилась к Мэдисон:
– Ты первая, деточка, ты упустила больше всех.
– А я думала, вы не гадалка, – не подумав, брякнула Мэдисон.
Но мадам Зоя по-прежнему улыбалась:
– Так и есть. Просто я жила достаточно долго, чтобы научиться видеть боль в глазах по-настоящему несчастных людей. Так куда тебя отправить?
– В день, когда мы все встретились. 9 октября 1981 года.
Мадам Зоя повернулась к Элли.
– А ты?
– Я хочу вернуться на три года семь месяцев и две недели назад. То есть за три недели до суда.
Мадам Зоя посмотрела на Лесли.
– Я точно не знаю. В апрель 1980 года… Весенние каникулы за год до того, как я окончила колледж…
Как глупо – встречаться с мальчиком, с которым не виделась двадцать лет…
– Ты уверена? – спросила ее мадам Зоя. – Точно уверена?
– Да! – твердо сказала Лесли.
– Хорошо, девочки, тогда откиньте головы, закройте глаза и представьте то время, в которое хотите попасть.
Они послушно откинулись на спинки стульев и закрыли глаза, чувствуя себя неловко из-за абсурдности ситуации. И тотчас им показалось, что они плывут. Это было приятно. Через минуту они уже не плыли, а стремительно неслись куда-то в темном туннеле.
Мэдисон открыла глаза и поняла, что сидит на скамейке в нью-йоркском управлении автомобильным транспортом, а Элли – тонкая и молодая – идет к ней.