– Как прошла встреча с Валентайном?
Не успела Оливия вернуться в офис, как Тесс и Мэри уже появились на пороге кухни и уставились на нее широко раскрытыми от любопытства глазами.
– Хорошо, – Оливия стояла на стремянке и отыскивала на верхней полке шкафа рекламные буклеты кухонной техники, которую хотела купить для Мака. – Я уйду до конца дня.
– Что ты затеяла? – спросила Тесс.
– Я должна обустроить его дом. Сейчас у него практически ничего нет.
– Весь дом? – спросила Мэри.
– Почему это вас удивляет? У нас уже были такие заказы.
– Ты будешь оформлять его спальни? – вновь спросила Мэри.
– Ради бога, перестань, беременность, кажется, чересчур развила твое воображение.
Смеясь, Тесс налила себе чашку кофе и произнесла:
– Мы просто беспокоимся о тебе. Если все, что ты говорила об этом парне, правда, ты не отделаешься от него только покупкой мебели.
Мэри схватила чашку Тесс и сделала из нее глоток.
– А вдруг, пока ты будешь заниматься дизайном его спальни, он соблазнит тебя?
– Вы обе просто сумасшедшие! Он невероятно умен, изобретателен и обладает нестандартным мышлением, но у него ничего не получится... – Оливия умолкла и посмотрела на обеспокоенные лица подруг. – В чем дело?
– Он тебе нравится, – сказала Мэри.
– Перестань!
Тесс медленно кивнула.
– Ты считаешь его умным, изобретательным, вероятно, еще и страстным.
Оливия рассмеялась и спустилась со стремянки.
– Любая женщина при виде его скажет, что он страстен.
– О боже! – воскликнула Мэри и прикрыла рукой живот, будто желая, чтобы ребенок не слышал неподобающих разговоров.
– Плохо дело, – поддакнула Тесс. – Думаю, им должна заняться я.
– Вы спятили? – Оливия достала ручку из ящика письменного стола и принялась записывать, что нужно купить из кухонной утвари. – Мак Валентайн хорош собой, но я не идиотка. Кроме того, он бабник, у которого нет никаких моральных правил, да и мебели тоже.
Тесс кивнула:
– Та статья, которую я читала на прошлой неделе, не лгала. Однако все это почему-то преподнесли в тоне похвалы.
– Какая статья? О чем ты?
– Принеси ее, Тесс, – попросила Мэри и повернулась к Оливии.
– Ты тоже ее читала? – поинтересовалась Оливия.
Мэри пожала плечами.
– Я просматривала старые журналы и наткнулась на нее.
Тесс вернулась и вручила Оливии журнал «Миннеаполис мэгэзин».
– Страница тридцать пять, – сказала Мэри.
Нетерпеливо вздохнув, Оливия взяла журнал и открыла нужную страницу. На ней красовалась огромная фотография Мака и еще одного мужчины, сидящих за столом из стали на фоне панорамы деловой части Миннеаполиса. Заголовок статьи гласил: «Мы трудоголики, но любим женщин». Оливию больше всего заинтересовал не красивый и надменный Мак, а другой мужчина. При виде его у нее внутри все сжалось.
На фотографии рядом с Маком был Тим Киви.
Сердце Оливии Уинстон бешено колотилось. Она выругалась. Тим Киви знал о том, какую распутную жизнь она вела прежде. Неужели Маку уже известно о ее прошлом? Станет ли он использовать это против нее и ее отца?
Оливия потерла рукой лицо. Она дала промашку. Она думала, что Мак намеревается соблазнить ее, но уж никак не предполагала, что он станет ее шантажировать ее прошлым.
На какое-то мгновение Оливии захотелось отказаться от работы. Однако она больше не избегала трудностей и сложных ситуаций. Закрыв журнал, Оливия взяла свои заметки.
– Я должна идти.
– Будь осторожна, – сказала Мэри.
– Буду, – ответила Оливия и, направляясь к двери, швырнула журнал в мусорную корзину.
Въехав в гараж, Мак какое-то время сидел в автомобиле. Он часто бывал в домах своих любовниц, но собственного жилища у него никогда прежде не было. К сожалению, присутствие в его доме Оливии все усложнило. Она была слишком хороша собой, страстна и умна, чтобы быть для него обыкновенной служащей, выполнявшей его заказ.
Войдя, Мак услышал звон посуды и сразу направился в кухню. Увидев наклонившуюся к нижней полке шкафа Оливию, которая расставляла сковородки, он заволновался. Ее темные волосы были собраны в хвост, сама она раскраснелась. На Оливии был красный облегающий свитер и джинсы, подчеркивавшие упругие ягодицы. Маку захотелось обнять ее за талию, скользнуть руками под мягкий шерстяной свитер и почувствовать тепло ее кожи, напрягшуюся грудь.
Оливия повернулась к Маку и увидела, что он за ней наблюдает. В ее взгляде отразился немой упрек.
Поставив портфель и положив ключи, он прошел в кухню. Оливия в самом деле творила чудеса. Кухня была оформлена в зелено-серых тонах и стала уютной, полностью соответствовавшей его желаниям. Теперь оставалось проверить, хорошо ли Оливия готовит.
– Ну, мисс Уинстон, похоже, что вашему будущему мужу очень повезет, – сказал он, пытаясь казаться беспечным.
Однако Оливия не обрадовалась его шутке, а наоборот, нахмурилась.
– Это было замечание настоящего женоненавистника.
– Неужели?
– Да.
– Почему? Я сделал вам комплимент. Кухня выглядит замечательно.
– И это способен оценить только муж? – спросила она, держа в руке огромную сковороду. – Я люблю свою работу, но не потому, что она, согласно сложившемуся мнению, считается женской.
– Конечно, – он взял у нее сковородку и поставил на кухонный стол. – Это не оружие.
Она стояла в полуметре от него и была привлекательна даже в гневе.
– Мне не требуется сковорода для нападений, Валентайн.
Он кивнул.
– Я верю. – Он протянул руку и отвел прядь волос от ее лица. Ее кожа была настолько мягкой, что ему захотелось прикоснуться к ней еще. – Вот что: когда я наколю дров, ты можешь подшутить надо мной и сказать, что из меня получится хороший муж.
Оливия даже не улыбнулась. Мак не мог понять, чем так разозлил ее.
– Я очень сомневаюсь, что ты умеешь колоть дрова, – сказала она, беря кастрюлю из мойки. – Однако, даже сделав это, ты не дождешься от меня уверения в том, что из тебя получится хороший муж.
– Почему ты злишься на меня? – наконец спросил он. – Я почувствовал это, как только вошел сюда. Ты чертовски привлекательна, но явно взбешена.
– Ничего подобного! – крикнула она, хватая со стола кухонное полотенце.
– Что произошло? Ты сегодня разговаривала с отцом?
– Слушай, приятель, – язвительно произнесла она, – мне не нужно разговаривать с отцом, чтобы разозлиться на тебя.
– Значит, ты все-таки разозлилась на меня, – удивленно протянул он.
– Верно, – она поставила кастрюлю на плиту. – Я сама могу составить о тебе мнение, без чьей-либо помощи.
Мак подошел к ней ближе, но Оливия сделала шаг назад и уперлась бедрами в гранитную столешницу.
– И что ты обо мне вообразила?
– Ты бабник и...
– Это так, – он хихикнул.
– Не перебивай меня! – угрожающе сказала она. – Через пять минут после расставания с очередной любовницей ты даже не вспомнишь ее имени.
– Я не завожу продолжительных романов, Оливия. – Мак подумал: а что, если поцеловать ее?
– И ты гордишься этим? – спросила она. – Не надоело прыгать из постели в постель?
– Так может рассуждать только женщина, у которой давненько не было любовника.
Оливия уставилась на него. Ее щеки пылали, в глазах отражалось раздражение. Бросив кухонное полотенце, она направилась к двери.
– Уже поздно.
– Я провожу тебя, – произнес он, идя за ней к парадной двери.
– Не утруждай себя, – схватив пальто, шляпу, перчатки и сумочку, Оливия открыла дверь. – Я вернусь утром.
Мак заметил, что на улице идет сильный снег, и произнес:
– Подожди, погода ужасная.
– Спокойной ночи, мистер Валентайн.
– По дорогам сейчас не проехать.
Выйдя за дверь, она пошла по тропинке. И бросила ему через плечо:
– Я уроженка Миннесоты, мистер Валентайн, поэтому видела погоду и похуже.
– Черт побери!
Оливия посмотрела через плечо и вздрогнула, увидев, что задний бампер ее автомобиля врезался в почтовый ящик Мака. Даже внедорожник не способен справиться с капризами природы.
Включив передачу, она нажала на педаль газа и услышала, как буксуют колеса.
– Проклятый снег!
Оливия попыталась вернуться на место парковки. Ничего не получилось. Никогда прежде она не вела себя так непрофессионально. Страх и нервозность еще ни разу не лишали ее способности управлять автомобилем.
Включив обогрев, Оливия достала сотовый телефон и набрала номер вызова такси. Не успел диспетчер ответить, как в окно автомобиля кто-то постучал. Вздрогнув, Оливия повернулась и увидела Мака, по-прежнему одетого в джинсы и рубашку. Она опустила стекло.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Я разбила твой почтовый ящик, застряла в снегу, а теперь вызываю такси.
Мак тихо выругался.
– Тебе лучше всего вызвать буксир. В такую погоду не приедет ни один таксист. Я мог бы предложить тебе остаться у меня, но не думаю, что это разумно.
– Да, не очень, – согласилась она. – Иди домой.
Закрыв окно, Оливия снова принялась вызывать такси.
Мак постучал в окно, на этот раз сильнее. Оливия снова опустила стекло.
– Что еще?
– Ты замерзнешь.
– Замерзну, если мне придется постоянно открывать окно. Иди домой. Ты можешь простудиться, а я не собираюсь нести ответственность, если ты подхватишь воспаление легких или отморозишь себе что-нибудь.
– Ты ведешь себя как ребенок. Пойдем в дом!
– Я никуда не пойду. Неразумно оставаться с тобой в доме на ночь, – она вздохнула. Ей хотелось оказаться дома, принять ванну, выпить чего-нибудь горячего и, возможно, посмотреть очередную серию «Секса в большом городе».
Однако похоже, что эти ее желания не сбудутся.
– Выбирай, – сказал Мак, клацая зубами, – или ты согреешься у камина, или замерзнешь в автомобиле.
Оливия вздохнула.
– Хорошо, я пойду в дом... но буксир все равно вызову.
Мак помог ей выбраться из автомобиля. Оливия пошла за ним следом к парадной двери дома.
– Если буксир сегодня не приедет, – сказал Мак, открывая дверь, – ты сможешь переночевать в моей комнате.
Оливия вошла в вестибюль. Ей хотелось нахмуриться, но вместо этого она рассмеялась.
– Ты сошел с ума, раз предлагаешь мне такое!
– Я считаю, что поступаю как настоящий мужчина, – он повернулся к ней и усмехнулся. – Я редко бываю галантен.
– Можно мне воспользоваться твоим телефоном? Мой телефон плохо принимает сеть в этом районе.
– Конечно, – он помог ей снять пальто и повесил его, потом обхватил ее руки ладонями, желая снять перчатки. Волна трепета прошла по телу Оливии. Она подняла глаза и увидела, что Мак пристально смотрит на нее. Он снял с нее перчатки и настолько медленно, что у нее все сжалось внутри. Потом Мак обхватил ее руки холодными ладонями.
– Ты замерз, – сказала она.
– А ты согрелась. – Их пальцы переплелись, и Оливия напряглась. – Не хочется тебя отпускать.
К своему сожалению, Оливия поняла, что тоже не хочет сейчас расставаться с Маком, однако она не собиралась уступать ему. Мак намеревался использовать ее в качестве объекта мести, а она уже слишком часто в прошлом позволяла мужчинам использовать себя.
Оливия высвободила руки.
– Я пойду и позвоню.
– Сегодня тебе не удастся вызвать буксир, Лив, – спокойно произнес Мак. – Я устроюсь в кресле у камина, а ты, если решишь остаться, можешь воспользоваться моей кроватью. Я не стану беспокоить тебя.
Оливия не знала, верить ему или нет. Однако выбора у нее не было. Ей нужно было где-нибудь переночевать.
– Спасибо.
– Спокойной ночи, – кивнув, произнес Мак и направился в жилую часть дома.