- С Баннером, - ответил Оливер.
Некоторое время Люси замерла. Затем начала смеяться. При этом ее не оставляла мысль, что где-то в глубине ее сидит модель идеальной жены, которая подсказывает, когда нужно издать определенный звук, как правильно отвечать на вопросы. И все, что ей самой оставалось делать, это автоматически воспроизводить все это.
- О боже, - возмутилась она. - С этим ребенком?
Оливер пристально наблюдал за ней, уже почти убежденный в ее невинности, потому что ему так этого хотелось.
- Ты должна избавиться от своей привычки считать детьми всех мужчин, которым еще нет пятидесяти, - тихо отметил он.
- Бедный Джеф, - Люси все еще смеялась. - Он бы возгордился, если бы услышал это. А что, - продолжала она, чувствуя, что ее лицо сковала жесткая маска смеха, и начиная импровизировать наудачу, без всякого плана: "А что, всю прошлую зиму, он ходил на танцы с девчонкой - школьницей из Бостона. Она главный болельщик. Носит такую коротенькую юбку, что-то там изображает на футбольных матчах по субботам, и их даже в бары не пускают, потому что бармены отказываются их обслуживать. - Внимательно прислушиваясь к себе внутренним слухом, она искала и аходила нужные интонации для выражения искреннего шутливого удивления. Это как прыжок в воду, сравнила она. Начав, уже не можешь вернуться назад, как бы ни пугала высота, как бы глубоко не было, как бы ты ни пугался, как бы ни сожалел, о том на что уже решился. - И поэтому ты приехал сюда так внезапно? спросила она.
- Да, - признался муж.
- Такой далекий, далекий путь, ты проехал один, - сочувствующим тоном произнесла Люси. Это была самая середина прыжка - полет, парение в воздухе. - Бедный мой Оливер. И все же, если это единственный путь заполучить тебя сюда, я довольна. - Потом она заговорила более серьезным тоном. - И как же тебе в голову пришла подобная идея? Что случилось? Ты получил анонимное письмо, пропитанное ядом, от одной из этих клуш из гостиницы? Я с ними не общаюсь, и полагаю, это их раздражает. Они видят нас всякий раз вместе с Тони и Джефом, и им же нужно о чем-то поговорить, обсудить какой-то скандал...
- Я не получал анонимных писем, - перебил Оливер.
- Нет? - с вызовом бросила Люси. - Тогда что же?
- Это Тони, - начал Оливер. - Он позвони мне вчера вечером. Он просил меня срочно приехать.
- О, - ответила она. - И ты не перезвонил мне?
Он просил меня не делать этого, - сказал Оливер.
- Так вот почему он улизнул так рано с обеда. Так вот почему ты приехал в столь необычное время, - с иронией в голосе произнесла Люси. Тайная встреча мужской части нашей семьи.
- Ну, по правде говоря, - начал было защищаться Оливер. - Я пытался дозвониться тебе из Уотебери, но линия была повреждена весь день. Он мне ничего не сказал по телефону. Он просто был в истерике. И повторял, что хочет видеть только меня.
- Я... мне стыдно, - Люси вторила шепоту безупречной супруги, звучащему внутри нее. - За тебя. За Тони. За себя. За наш брак.
- А что бы сделала ты? - удрученно сказал Оливер. - Если бы Тони позвонил тебе и сказал, что я...
- Ты хочешь сказать, что я все время делала? - быстро спросила она.
- Но со мной ничего такого не было, - оправдывался он. - Ты ведь сама знаешь.
- Не было? Может, и не было, - иронизировала жена. - Кто знает? Я не спрашивала. Это что единственная проблема, с которой сталкиваются люди, живущие вместе пятнадцать лет? Разве я когда-то лгала тебе? Разве скрывала что-то от тебя?
- Нет, - устало согласился Оливер, и Люси почувствовала, что он уже готов забыть всю эту историю.
- Вдруг, - Люси старалась закрепить свои позиции и говорила быстро и напористо: - Вдруг все меняется. И всплывают заговоры, секретные посещения, слежка, детские показания. К чему все это?
- Ладно, - сдался Оливер. - Признаю - я должен был позвонить. Но это не объяснение. Все же, почему Тони сказал то, что сказал?
- Откуда мне знать? - спросила Люси. - Я даже не знаю, что именно он сказал тебе.
- Люси, - тихо сказал он. - Тони сказал, что видел тебя и молодого человека в доме его сестры.
Конец прыжка.
Люси захватила дыхание долгим и шумным вздохом.
- О. Так он и сказал?
- Да.
Она говорила безучастным мертвым голосом.
- И что именно он, по его словам, видел?
- Я не могу повторить этого, Люси.
- Ты не можешь повторить, - отозвалась она голосом, лишенным всякого тембра.
- Не могу, - подтвердил он. - Но, к сожалению, все это очень похоже на правду.
- О... мне так жаль. - Люси наклонила голову, и он не мог видеть ее лица, и на мгновение ему показалось, что она уже собирается признаться. Жаль главным образом Тони, - сказала она. Ошибка. Прыжок не закончен. Потому что это был не сам прыжок. Это было парение во сне, кружение, хватание руками за воздух. - Послушай, Оливер, - трезво обратилась к мужу Люси. - Ты должен кое-что знать о своем сыне. Это е слишком приятно. Ты ведь знаешь, как он способен выдумывать разные истории? назовем вещи своими именами. Лгать. Сколько раз мы уговаривали его.
- Он уже не делает этого, - возразил Оливер.
- Это ты так думаешь, - сказала Люси. - Просто истории его стали более замысловатыми, когда он подрос, более правдоподобными, менее невинными.
- А я думал, он уже избавляется от этого, - ответил Оливер.
- Потому что ты не знаешь его. Ты видишься с ним раз в неделю, когда он становится паинькой. Ты не знаешь его так, как знаю я. Потому что ты уже много лет не проводил с ним подряд целые сутки. - Поджог, ужаснулась Люси собственной мысли. Чиркнув спичкой, уже ничего не остается, как отойти в сторону и наблюдать за тем, как горит дом. Все отрицать, настаивать на алиби. - Вот почему, все это произошло, - сказала она. Дело в том, что он ведет себя со мной не как ребенок. А как ревнивый, властный любовник. Ты же сам это говорил.
- Не совсем, - возразил Оливер. - Я пошутил...
- Это не шутка, - сказал Люси. - Ты же знаешь, что он делает, когда приходит домой и не застает меня. Он обыскивает весь дом, звонит всем друзьям. Он идет ко мне в спальню и ждет возле окна, ни с кем не разговаривает. Ты же сам видел это сотни раз, правда?
- Да, и мне это никогда не нравилось, - угрюмо произнес Оливер. - Мне казалось, что ты это слишком поощряешь. Это было одной из причин, по которой я нанял Баннера.
- И еще ты советовал мне побольше оставлять его одного, - быстро заговорила Люси. - Давать побольше времени проводить с самим собой. Заставить его быть независимым. То же самое ты говорил Джефу. Ну, мы и следовали твоему указу. Твоему указу. Вот тебе и результат.
- Что ты хочешь этим сказать? - Оливер был в замешательстве. Мы оставляли его одного время от времени, - пояснила Люси. - Мы тщательно избегали того, чтобы он чувствовал себя постоянно в центре внимания. И ему это очень не понравилось. И вот его месть. Эта жуткая грязная история.
Оливер покачал головой.
- Маленький мальчик не может придумать такое.
- Почему? - спросила Люси. - Особенно теперь. Ведь среди прочих твоих наставлений ему был прописан курс сексуальных отношений.
- И что в этом плохого? Уже пора...
- Уже пора ему подстегнуть свою ревность этой новой интересной информацией и уничтожить нас этим.