- Нет. - Женщина сделала быстрое воспросительное движение головой, будто хотела получше разглядеть гостью.
- Он скоро приедет? - продолжала Люси.
- Не знаю, - ответила женщина. Голос звучал холодно и недружелюбно. Я не знаю, когда он прийдет. Что ему передать?
- Меня зовут Краун, произнося это Люси чувствовала смехотворность ситуации. - Я его мать.
Несколько мгновений обе стояли молча, глядя в глаза друг другу. Затем девушка рассмеялась.
- Входите, пригласила она, беря Люси за руку. - Давно нам пора было познакомиться.
Она провела Люси через большой коридор в гостинную. Комната была неприбрана, на маленьком столике перед диванчиком стоял поднос с завтраком - недопитое кофе, дымящаяся сигарета, да еще европейский выпуск газеты "Трибьюн", раскрытый на редакторской странице.
- Ну, вот, - сказала хозяйка поворачиваясь к Люси. - Добро пожаловать в Париж.
Трудно было сказать, было ли презрение в этой улыбке и в этих словах, Люси стояла выжидая, напряженная, неловкая, смущенная чужой и непривычной обстановкой.
- Сначала, - начала молодая женщина, прямо гладя на Люси. - Я полагаю, мне нужно представиться или вы знаете, как меня зовуть?
- Нет, - ответила Люси. - Боюсь, что не знаю....
- Дора, - представилась девушка. - Ваше имя я знаю. Присядьте, пожалуйста. Хотите кофе?
- Ну, - сказала гостья. - Если Тони нет дома... я наверное, не стану вам мешать так рано утром.
- У меня нет дел на сегодняшнее утро, - сказала девушка. - Я пойду принесу еще одну чашку.
Она вышла легкой походкой, розовая накидка развевалась вслед, горя в ярком утреннем свете, льющемся из окон. Люси присела на стул и огляделась. Эта комната видала и лучшие времена. Краска потускнела и облупилась, ковер на полу был протерт почти до дыр. Создавалось впечатление, что мебель взята на прокат, что вещи эти когда-то чинили. Все дышало непостоянством и безлаберностью.
Они, должно быть, бедные, или на грани нищеты. Куда они тратят деньги?
Дора вернулась с чашкой и блюдцем. Пока она разливала кофе, Люси искоса наблюдала за ней. Она была очень юной с темно-черными глазами и густой гривой темных волос, с очаровательной строгостью забранных со лба. Лицо ее было маленьким, заостренным с широким полным ртом, чувственно подчеркнутым и вызывающим на фоне бледности ее кожи. Зажав сигарету в зубах и немного кося в сторону новой знакомой, Дора склонилась над столиком и разливала кофе. Ее лицо при этом носило выражение решимости и постоянного недовольства.
Может, это так модно среди молодоженов сегодня, подумала Люси, принимая из рук Дора блюдце и чашку с кофе. Може, в этом году они все решили выглядеть недовольныи.
- Ну, вот, наконец, - сказала Дора, усаживаясь прямо напротив Люси. Жаль, что Тони нет, чтобы выразить свое почтение.
- Он уже ушел? - спросила Люси.
- Нет, - ответила юная особа. - Он еще не пришел.
- Он что работает по ночам? - смущенно спросила Люси.
- Нет, - ответила Дора.
- Я хотела сказать... Я видела его в два часа, в баре...
Люси осеклась.
- Неужели? - переспросила девушка без всякого интереса. - И как прошло воссоединение семьи?
- Я не говорила с ним. Когда он ушел, я взяла ваш адрес и бармена.
- Он был там один? - Дора откинула назад голову допивая последний глоток кофе.
- Да.
- Надо же. - Она продолжала говорить бесстрастный голосом как автомат.
- Простите, - сказала Люси. - Я не хотела бы вмешиваться. Мне наверное, лучше уйти. Если захотите, скажите ему, когда он вернется, что я в Париже, я оставлю свой номер телефона и если он...
- Не уходите, не уходите, - остановила ее девушка. - Вы нисколько не вмешиваетесь. Он должен прийти с минуты на минуту. Или с недели на неделю. - Она сухо рассмеялась. - Все не так плохо, как вам кажется. сказала она. - Или же я просто стараюсь уговорить себя, что все не так плохо. У него мастерская, и иногда, когда много работы или когда он не может вынести домашнюю обстановку, он остается там. Но если вы видели его в баре ночью, то наверное, работы у него сегодня было не так много.
- Мастерская? - удивилась Люси. - И что он делает в мастерской?!
- А вы разве не зщнаете? - Голос Доры звучал не менее удивленно.
- Нет. В послений раз я получала от него известия во вермя войны, когда он узнал, что его отец погиб, - ответила Люси. - Он прислал мне телеграмму, что не собирается приехать на похороны.
- Это в его духе. - Девушка выглядела довольно оживленной. - Он не переносит никаких церемоний. Если бы наша свадьба продлилась бы на пять минут дольше, он сбежал бы как заяц.
Она помолчала, скорчила милую гримаску, зажгла очередную сигарету и посмотрела на потолок над головой гостьи, будто вновь переживая моменты брачной церемонии.
- Я полагаю, что вы и не знали, что он женился, правда?
- Нет, не знала.
- Ну, вот, он женат, - заявила Дора. - За все его грехи. В настоящее время он женат. Но товар продается без всяких гарантий.
При этом она коротко хихикнула.
Она не настолько цинична, какой хочет казаться, подумала Люси, вглядываясь в бледное юное личико, носившее печать горчи и боли. Может, это просто ее стиль. Или же она научилась надевать эту маску, чтобы ужиться со своим мужем.
- Вы спрашивали, что он делает в своей мастерской, продолжала Дора. Он рисует карикатуры. Смешные картинки для журналов. Вы этого тоже не знали?
- Нет, - подвредила Люси. Это казалось ей невероятной профессией для ее сына. Как-то примитивно, но в ее представлении карикатуры ассоциировались с клоунами, с комедиантами в смешных шляпах, с простаками и легкомыслеными юнцами. То, каким она видела Тони этой ночью, никак не вязалось со всем этим. И когда он был еще ребенком, он был достаточно серьезным.
- Да, он изрисовывал все свои школьные учебники всякими картинками. Но они были не особенно хорошими.
- Мне кажется, он немного отточил свое мастерство с тех пор, сказала девушка. - По крайней мере в этой области.
- Но я никогда не видела его имени в ...
- Он не подписывается своим именем. Думаю, он стыдится его. Если бы он мог делать что-то другое, он бы бросил это занятие.
- А что он хочет делать?