— С фирмы народ был. Секретарь приезжала. Затарила под завязку. Наташа не успела разложить, — отчитывался тот.
— Следователь был? — спросил Кирилл.
— Был. Я про встречу не сказал. Шёл в клуб и всё.
Кирилл оглянулся на дверь и таинственно заговорил:
— А у меня новости. Сука эта из агентства фьють, слиняла. Детектив проверяет, с кем она дело имела до тебя и после. И вот ещё что я тут подумал, детектив, между прочим советует тоже. У чужих продукты не берите. Давайте будем осторожными. Правильно говорят, бережёного, Бог бережёт. Только домашнее, своё ешьте. От сослуживцев вот это через секретаря передавали, больше никто не подваливал?
Саша пытался приподнять голову.
— Да. Вообще ж никому не говорили, что я пришёл в себя. А что?
Кирилл перевёл разговор на секретаря.
— Анна Павловна? Хорошая женщина. Где ты её добыл?
Александр рассказал:
— Отец организовал из своих совковских коллег.
Таран, стараясь действовать по инструкции, попросил:
— Давай перепроверим, извини.
— Зачем?
Но Кирилл, не слушая его, набрав нужный номер, уже вёл с секретарём разговор.
— Анна Павловна, это Таран беспокоит. Мы вчера с вами беседовали. Приятно, что узнали. У меня вопрос такой. Вы к Дмитриеву приходили, продукты сами лично покупали или ещё кто-то поучаствовал. Молочное не ваше, кто передал говорите, Фролов. Это кто? Первый зам. Александра Валентиновича. Я понял. Служба безопасности интересуется, — подмигнул Саше он. — Мало ль что думаем, раз попытку сделали, могут и ещё попробовать. Спасибо Анна Павловна за информацию. Прошу не говорите об наших разговорах никому. Ни о вчерашнем, ни о сегодняшнем. Договорились?
Отключившись, возбуждённый, он повернулся к Саше.
— Понял Сашёк, всё молочное выбрасываю. Наташа, — сунул он пакет вошедшей девушке, ну-ка выбрось это в мусор. И ни у кого чужих ни-ни. Уразумела?
— Не глупая же. Отнесу. Может, кто из нянечек возьмёт.
— Что угодно делай, только ни сама, ни Саша, чтоб ни прикасались.
— Хорошо.
Наташа, пожимая плечами, ушла, а он проводив её наклонился к Саше:
— Саша, давай охрану у палаты поставим. Опасно. Маша беспокоится, а у неё нюх, как у гадалки.
Александр поморщился. Такая возня ему была не по душе.
— Не будем пока в криминал впадать. Может, всё проще простого. Баба за что-то мстит или случайность.
— Смотри, дело хозяйское. Натка вернулась. Я поехал. Малого надо на прививки завтра свозить. Машуня уже ультиматум сегодня выдвинула, так что завтра я перед работой только заскочу.
Так и было ультиматум. В детской поликлинике, построенной ещё в хрущёвские времена, негде было яблоку упасть. "Интересно, о чём думали архитекторы, проектируя такой лабиринт", — чертыхнулся Таран. Узкие коридоры, забитые родителями и детьми, стонали и гудели разноголосыми малышами. Узрев такое дело, Пашка с ходу бросился в знакомство. Сидеть на руках, ни за какие коврижки он не захотел, никакие уговоры не действовали. У рослого Тарана ныла спина от беготни с ним. Бултыхаясь ещё на слабых ногах от одного к другому, колесил он, по коридору улыбаясь всем подряд малышам. Особенно он умилялся около нарядных девочек, пытаясь попробовать яркие платьица на вкус. "Как-то ты сынок неправильно ухаживаешь. Девок целовать надо, а не наряд их жевать", — хмыкал он. Сменившей Кирилла Маше было значительно легче бегать за не уклюже мотающимся мальцом. Страхуя сзади, либо за руку, которую он с визгом выдирал, не желая принимать помощи, она рулила с ним по узкому пространству.
— А ещё удивляются, что у нас футбол, как пуговица на толстом животе неудачно из петли вылетает. Набегаются пацаны с малолетства по узким коридорам, в больницах, детсадах и школах, так потом уже на широком поле не знают, что и делать. Попался бы мне этот архитектор.
— Потерпи, дорогой, — улыбалась Маша, жалея мучающегося в три погибели сложенного Тарана.
— Ага, ещё полчаса терпения и я эту контору на вилы подниму. — Взвыл Кирилл, ловя бегущего на четвереньках сына по коридору.
— Тише дорогой. Тише. Скоро наша очередь и мы заходим.
— Красиво сказано. Мы заползём туда тройкой, на четвереньках подталкивая сзади, друг друга.
Звонок взволнованной Наташи застал Кирилла, спешно упаковывающего Пашку после получения прививок и орущего во всю мощь.
— Если б ты знал хомячок, за каким мёдом мы тут стояли, то полз бы со всех рук и ног в противоположную сторону, — посмеивался Таран, включая телефон. — Алло!
— Кирюха, дуй к нам, тут такое случилось, — кричала, глотая буквы, сестра.
— Живы все? — ёкнуло сердце
— Наши да, — был получен короткий ответ.
У Кирилла отлегло.
— Я понял. Уже едем.
Поторопив Машу, мило беседовавшую с детским врачом, помчал к ребятам. С чертыханиями, объезжая заторы добрались кое-как до института. Поток машин не рассчитанный на ширину и качество наших дорог тормозит сам себя. "Как здорово в этих новых машинах! — устроилась Маша поудобнее, с задремавшим сыном. — С этими жуткими пробками, когда приходится долго ждать, такая прелесть. Ведь и так сидишь, как на гвоздях, злишься, кажется, быстрее получится добираться на метро, нежели колёсами, а комфорт скрашивает жизнь, — не раз радовалась отцовскому подарку она. — Как не крути, а удобно".
— Кирюша, что там? — решилась спросить она.
— Пока не знаю.
Она не поверила.
— Ты скрываешь от меня правду.
Кирилл попытался объяснить, но вышло непонятно:
— Нет, малыш. У Саши кавардак, но где собака зарыта, не понял. Он жив, это главное.
По коридорам бежали, как на стометровке. Обрадованная внуку Татьяна Анатольевна, утащила сокровище в свой кабинет. Наташа, в нетерпении бегавшая по палате, кинулась к брату.
— Представляешь, у нас умерла нянечка, — зашипела она ему на ухо.
— Ну и что? — не понял Кирилл. Разочарование вытесняло панику.