— Его шаги в такой ситуации, как наша, можно спрограммировать?
— Скорее всего, Александр Валентинович, клиент за бугор свалит и затаится.
— Саша, что с этим субчиком, своим замом, делать будешь? — не утерпел Кирилл, вклинившись в их разговор.
— Подержите немного, пусть катится. Скорее бы уж выползти отсюда, устал лежать. На воздух хочу. Снежок увидеть. Февральский морозец вдохнуть.
Кирилл не удержавшись, хохотнул:
— Нашёл о чём жалеть. Я тебе сюда запросто могу даже сугроб притащить.
Своей болтовнёй он встревожил Нату.
— Братец, ты смотри и вправду такое не утвари. Кто интересно тут то таяние собирать будет.
— Я как букет его в таз посажу, — хохотал сообразительный Кирилл.
— Вам смешно, а я домой хочу, — проныл Александр. — Ничего хуже нет больницы.
— Есть кладбище, — сказал серьёзно Кирилл. — Поедешь дней через десять. Мама сказала, — обнадёжил он.
Антон, отодвинув чашку, подсел к раненому.
— Арестанта Александр Валентинович выпустим только после вашей выписки не раньше. Пусть помёрзнет сволота. А по правилам так посадить бы эту сволочь. Пусть на нарах попарится. Но дело хозяйское, конечно. Вам виднее.
— Вообще-то, засиделись в гостях. Нам пора и мы пошли. Отдыхайте, — чмокнул Кирилл в щёчку сестру.
Антон тоже поднялся. Охрана осталась за дверями.
Наташа приложилась пылающей щекой к прохладным доскам двери. Неужели все страхи позади. И Саше не надо больше бояться за жизнь.
— Полежи со мной, — попросил он девушку, сразу же, как она закрыла за ребятами дверь. Нервы расшатались. Успокой меня, — хитрил Александр.
Наташа скептически отнеслась к просьбе.
— Так я тебе и поверила. Придётся потерпеть мальчику с колыбельной, пока не покупаюсь. Тебе тоже водные процедуры принять самое время. Закончу со своим, займусь тобой. Готовься.
— Малыш, я всегда готов, как солдат к увольнению. Когда твоя тёплая ручка вольно гуляет по моему телу, я балдею.
Наташа тут же погрозила ему.
— Болтунишка. Она по делу гуляет. Не задерживай меня.
— Тогда включи телик, я футбол посмотрю, — попросил он. — Ты как к нему относишься?
Она вздёрнула носик.
— Терпеть не могу, Взрослые мужики пинают друг другу ноги, валяются в грязи, расшибают лбы мячом, тараня друг друга. Не понимая такого удовольствия. По моему разумению, это те же собачьи бои.
Его запечённые болезнью губы растянула улыбка:
— Да? а я вроде бы ещё и мяч там заметил.
Он с нетерпением ждал её возвращения. Девушка, переодевшись в шёлковый короткий халатик, вышла из душевой с тазиком тёплой воды и маленьким полотенцем. Для Саши сигнал — водные процедуры. Но пока Ната предоставляла ему возможность поговорить о футболе. В её вопросах сквозила ирония.
— Насмотрелся? Скольких уже на носилках унесли?
Саша опять принялся защищать любимую игру:
— Вообще то, они там за мячиком бегают.
Девушка же иронии не оставляла:
— Это они ловко прикидываются. Главная их задача, это вывести, как можно больше игроков противника из строя.
— Что-то мне под таким ракурсом не приходило в голову смотреть футбол, — ухмыльнулся Александр.
Тазик встал на табурет и она приказала:
— Поворачивайся на бок. Начнём со спины.
Её маленькие ладошки скользили по его заветренной коже, Саша зажмурился от удовольствия. Растерев спину жёстким полотенцем, она перевернула его, собираясь продолжить процедуру. Сашина рука бесцеремонно нырнула под халатик.
— Больной, вы точно выздоравливаете, — Наташин ледяной голос, охлаждая, совсем не понравился Александру.
— Ты обиделась? Я думал, мы всё решили.
— Саша, ты б не торопился нагонять упущенное, поостынь пока, тебе точно всё это вредно.
Ага, сейчас. Не мытьём так катаньем парень искал в такой обороне лазейку. Он принялся канючить.
— Что будет с того, если я поглажу твои ножки или грудь. Даже появятся полезные эмоции для выздоровления.
Как тут не уступишь. Маша растёрла ещё раз его. Вылила воду. Только потом подошла вновь:
— Раз полезные, тогда, конечно, придётся полежать. Осторожно подвигайся.
— Наташа, Наташенька… — горячо и бессвязно, шептал он.
"Как Маша оказалась права и так здорово, что она права, — улыбалась Тася, алея от горячего его шёпота и неосторожных рук. — Ведь, если бы не Маша, век его ей не видать. А так вот мурлыкает рядом, а большего-то мне и не надо".
Как хорошо, когда для счастья мало надо или всего достаточно. А у Машки всё не, слава богу. Её опять подкарауливал сюрприз. Да какой! Она нашла в кармане куртки Кирилла презерватив. Розовенький пахнущий земляничкой. Причём она в карманах по собственной инициативе не рылась, знаки неверности не искала. Просто обнаружилось это случайно. Сам послал, за забытым в кармане телефоном. Сходи, мол, будь лапушкой. Сунулась в один, потом в другой, ища аппарат, и вытащила совсем неожиданную находку. Вспыхнув тревожным неприятным жаром, обожгла ревность. Решивший помочь замешкавшейся Маше, Кирилл застал её растерянной. Словно поймана на краже, она краснела. Неловко спрятав за спину руку, она старалась не смотреть на него.
Но он ничего не заметил. Вопрос его был по делу.
— Ты нашла? Что так долго-то?