Поняв, что ей не отбиться, Наташа уступила. Она на удивление Саши любила так, как учили путаны.
— Это что такое, малыш, где ты набралась?
— Нас учили в той конторе, — чуть не плакала объясняясь Ната.
— "Мальвине"? — уточнил обалдевший Саша.
— Да. Мы несколько дней ходили туда на консультации. Они объясняли, как это делают путаны.
Саша не вскочил на кровати, а взлетел.
— Это чёрт знает что.
Ната пожала плечами.
— Лекция, как лекция. Очень доступно объясняли.
Побегав, Саша плюхнулся рядом и погрозил в сторону окна, быть может Маше.
— Если Кирилл не отстегает Машку ремнём, это сделаю я. Ну, сеструха.
— Помни, ты обещал, — напомнила она ему о данном слове, уходя.
— Могила, — чмокнул он её в губы. — Расскажи кому не поверят.
Наташа пришла последней, безнадёжно опаздывая и переживая.
— Александр расколол тебя? — подала Маша ей руку, помогая забраться в салон.
— Да, но он обещал ничего им не говорить.
— А у нас, Натуся, всё тип-топ, — порадовала её Юлька. — Мне даже посчастливилось своего отстегать.
— Прикольно. У меня ничего не получилось.
— Мы догадались. Не тужи, они эту ночь надолго запомнят, — погладила её ладошку Маша.
— Хватит болтать. Прощаемся с Верой и едем, — поторопила их Юля. — А то я уже спать хочу и зла страшно. Ох, я и устрою ему утром сексуальные эксперименты.
Ой-ё-ёй, что будет! Вера сопровождала девчонок до подъездов. Высадив Наташу с Машей и проводив их до квартиры, поспешила доставить последнюю. Юлька уехала домой под охраной ментов. Расстроенная Натка (лишилась романтический иллюзий) ещё в машине попросила разрешения у Маши переночевать. Домой, то есть к Саше идти не желала. Не разговаривая, боясь показаться беспомощной, она, поспешила быстрее уйти с её глаз, а уткнувшись в подушку, разрыдалась. Она опять находилась в той же комнате, где его стараниями и стала женщиной. И опять та же боль и разочарование сжигали её.
Но Маша не слепая, видела, какой вернулась Наташа от Александра. Понятно, произошло неприятное что-то для Натки, и девушка это пытается скрыть. Почувствовав неладное, Маша решительно вошла к ней.
— Наташенька, что случилось? Что у тебя пошло не так? — погладила она девушку по вздрагивающим плечам.
Та с трудом сквозь всхлипы выговорила:
— Он не любит меня, всё ложь.
Маша постаралась разобраться.
— Давай по порядку. Он тебе сказал это?
Слёзы из Наташиных глаз лились уже ручьями.
— Я сама всё поняла. Ему нужна взрослая женщина. Опытная. Которую бы он мог уважать.
— Пока ничего не понятно.
— Маша, что с меня возьмёшь. Глупышка, малышка. Разве что для рождения детей использовать или приспособить для создания тепла в семье…
— Натуся, девочка, успокойся. — Гладила её по голове Маша не находя слов для утешения. Самой в пору пореветь.
— Уж и не знаю я теперь что лучше. Жить в неведении или знать правду, — всхлипывала та.
Помолчали. Каждый думал о своём. Потом Маша спросила:
— Скажи мне, как ты к нему относишься?
— Люблю больше жизни, но что ему с того. Саше другая любовь нужна, — заливала она подушку слезами.
Маша осторожно, ладошками пошлёпала её по спине.
— Кончай этот рёв слонов. Давай-ка поговорим по бабьи. Без него ты сможешь?
— Нет.
— Значит, надо думать головой и стараться постепенно делать из себя ту особу, про которую ты только что так красноречиво описала. Ничего страшного нет, — улыбнулась Маша.
— Я не смогу.
— Глупости. Любишь, борись за мужика. Бросай, только когда не нужен. Вот смотри, — показала она ей кольцо.
— Что это? — удивилась рассматривая Наташа. Где-то я такое же видела…
— Кольцо Тарана. За работу расплатился.
Наташа прижав ладошки к щёчкам, аж прекратила плакать. Своё горе рядом с Машиным показалось маленьким.
— Боже мой!
А Маша продолжила своё повествование:
— Подёргался малость и лапки откинул. И что по твоему мне с ним делать теперь? И это ещё не вся песня.
— Что же ещё то? — не знала на сколько ей пугаться ещё Наташа.