Стас подал Алле шубку, она безучастно просунула руки в рукава. Протянул шарф, но девушка даже не отреагировала. Тогда он сам намотал ей шарф сверху. Быстро надел пуховик и, подхватив Аллу под руку, вывел из кафе. На улице шёл сильный снег, который хлопьями спускался на рыжие волосы Аллы. Девушка шла медленно. Стасу показалось, что она слегка прихрамывает.
Они молча прошли к машине, уже занесённой снегом. Стас усадил Аллу на переднее сидение. В автомобиле было холодно, но Алла сидела, глядя перед собой, даже не включая зажигание. «И зачем я только заказал это мороженое?» – ругался на себя Стас, наблюдая за Аллой. В таком состоянии и машину вести опасно, а у него прав нет с собой. Стас не знал, сколько они так просидели в холодной машине, наблюдая, как лобовое стекло засыпает снегом, образуя некое убежище, отгораживая их от суетного мира. Наконец, Стас потёр замёрзшие руки и решился:
− Давай прогреем машину.
Алла сунула ему в руки сумочку и, опёршись на руль, положила на него голову. Стас даже думал выйти и позвонить Андрею, чтобы посоветоваться, но боялся, что, оставшись одна, Алла может уехать. Придётся справляться самому. Стас обнял Аллу за плечи и поднял её от руля. Лицо казалось застывшей маской. Он вынул из кармана платок и стёр остатки косметики и размазавшейся красной помады.
− Расскажи мне всё, − попросил он.
Алла качнула головой, выражая то ли сомнение, то ли отрицание, и тогда он сделал то, что ему давно хотелось: начал гладить её по волосам. От неожиданной ласки девушка замерла, потом положила голову ему на плечо.
− Обещаю тебе, что бы ты не увидела, мы справимся с этим вместе. Я знаю: из-за этого мороженого, ты вспомнила своё прошлое, − Алла вскинулась на него, губы приоткрылись. – В любом случае, надо пройти это. Тебе не справиться в одиночку, − Алла сделала протестующее движение рукой, подняла голову, но тут же снова опустила её, и Стас понял, как мало у неё осталось сил. Сейчас ничто в ней не напоминало амбициозную девушку, которую он встретил у подъезда несколько часов назад.
− Но я не хочу быть такой, − еле слышно сказала Алла. – Ты не представляешь, что такое уродство. Многие люди, к счастью, не знают, что это такое. Вот почему я так ценю, какая я сейчас. И, пожалуйста, не говори, что это не я.
− Хорошо, не буду.
− Обещай, что не бросишь меня?
Стас молчал. Вспомнилась Настя. Женщины имеют особенность привязываться. Если он пообещает, Алла придумает, что она ему нравится и начнёт строить планы, а ему нужно быть свободным. Алла, между тем, не сводила с него глаз. Припухших и даже красных с так неподходящими к лицу щётками чужих ресниц.
− Алла, я не брошу тебя, но мы останемся только друзьями.
− А ты всё боишься, что я западу на тебя? Да зачем ты мне нужен?! Я сейчас такая красавица. Даже на каблуках могу ходить. И танцевать могу. Да я любого мужика могу поиметь, если захочу. Ты сам ещё будешь проситься ко мне в постель. А я не пущу.
Стас слегка улыбнулся. Кризис миновал: девушка возвращалась к своему прежнему состоянию.
− И правильно. Не пускай. Мне нужно найти мою Алисочку.
− Ой, Алисочку. Не верю я в любовь и прочую фигню.
Стас резко повернулся к ней.
− А почему ты тогда не могла ходить на каблуках и танцевать? Что у тебя было с ногами?
Алла побледнела, не готовая к такому повороту. Отвернулась к окну. Опять длиннющая пауза. В машине уже занесло и боковые стёкла, а на лобовом стекле тепло от мотора пробило мокрую дорожку. Жизнь, хотели они или нет, возвращалась, напоминая о себе спешащими мимо прохожими и проезжающими автомобилями.
Алла повернулась к Стасу.
− Мне нужно съездить к моему дому.
− Зачем?
− Мне кажется, теперь я пойму, почему меня так притягивает это место.
− Сначала ты мне всё расскажешь. Иначе я тебя не пущу.
− Хорошо, как ты меня достал! – лицо у Аллы стало злым. − Хромоножка я была в той жизни, − выплёвывала она слова, словно шелуху от семечек. − Понимаешь?! Припадала на правую ногу. Из-за этого и танцевать не могла и на каблуках ходить. Ты вот не знаешь, что это такое?! Ты не знаешь, какой кошмар для восемнадцатилетней девушки быть хромой?!
− Не знаю, − покачал головой Стас и потянулся к её руке, но она отдёрнула её. – Не надо меня утешать! Ты хотел услышать? Изволь. Когда в кафе он сказал, что я ему нравлюсь, я забыла о своей хромоте. Почувствовала себя желанной и чуточку любимой. И на этот миг мне показалось, что я, как те девчонки, которые проходили мимо меня, красиво встану и пройду мимо него в туалет привести себя в порядок. И я вскочила, но больная нога затекла, и я, чтобы не упасть, ухватилась за стол. Стол наклонился, и с него упала на пол моя вазочка с недоеденным мороженым. Мой спутник так растерялся, что даже не помог мне, и я проковыляла мимо него к лестнице. И когда я спускалась, увидела в зеркале девушку, которая припадала на одну ногу. Я смотрела на себя, не отрываясь. Моё уродство притягивало меня. Когда я дошла до туалета, то приникла к другому зеркалу. Думала, что я похорошела от его слов и моё лицо изменилось. Но я увидела гладко зачёсанные назад волосы мышиного цвета, нос картошкой и такого же цвета глаза, в которых застыла моя печаль. Как этот красивый парень мог сказать, что я ему нравлюсь? Как такая девушка, как я, может, вообще, кому-то нравится, если я противна самой себе?
Алла тыльной рукой ладони стёрла слёзы, катившиеся по щекам. Повернулась всем телом к Стасу, ожидая, как приговора, его слов.
Стас знал: от того, что он скажет, многое зависит. Нужно найти правильные слова, чтобы поддержать её. Теперь он окончательно понял: тело Алисы заняла другая душа. Душа, которая до этого жила в искалеченном теле и страдала. Алла не договорила, но из её слов можно предположить, что этот парень, с которым она ела мороженое, скорее всего, поиграл с ней и бросил. Вопрос: зачем ему хромоногая девушка? Стас, честно говоря, бежал бы от неё подальше. Так же поступили бы и остальные парни. Но этот парень сказал, что Алла ему нравится. Вполне возможно, им руководил некий расчёт. Стас вспомнил: как Алла смотрела на высотку на Котельнической набережной. Скорее всего, её родители были из высокопоставленной семьи, и он, зная это, надеялся войти в эту семью. Другой вопрос, который мучил Стаса, сколько лет было этой душе Аллы, когда она покинула тело? Если бы она жила, ей сейчас было около пятидесяти. Ладно, он подумает об этом позже.
Стас взял Аллины руки. Они долго, словно дети, которые играют в игру, кто кого переглядит и не моргнёт, смотрели друг другу в глаза.
− Я не знаю, что тебе сказать, − признался Стас. – Все слова будут лишними. Единственное, что я могу: помочь тебе раскрутить этот клубок. Придётся копать глубже. Всё, что в моих силах, я сделаю, кроме… − он остановился и прикусил себе язык. Он мог бы снова не напоминать, но вот вырвалось.
− Я поняла, кроме любви, − Алла усмехнулась. – Меньше всего об этом хотелось бы сейчас думать. Хотя вопрос: неужели, даже в теле твоей любимой девушки, я тебя не привлекаю? – Алла кокетливо поправила рыжие волосы и призывно улыбнулась.
− Ты не Алиса, − сказал Стас. – Для меня тоже стало откровением, что я люблю душу, а не тело. Я глубоко забивал на эту эзотерику, пока не пришлось убедиться лично. Так что уж, извини.
− Да ладно, − Алла освободила руки и забарабанила пальцами по рулю.
− Нас основательно засыпало, − сказала она.
− Если у тебя есть щётка, я почищу машину от снега.
− Щётка в багажнике, − Алла взглянула на часы. – Вот чёрт. Совсем забыла, что у меня сегодня маникюр. А отменить уже не получится, проще успеть.
− Вот и хорошо, − обрадовался Стас. – С нас обоих на сегодня достаточно. С тем, что ты узнала, надо, как говорится, переспать.
− Это уж точно, − фыркнула Алла, − хотя меня снова тянет посмотреть на мой дом.
− Предлагаю заняться этим завтра. Кстати, у меня есть план.
− Какой?
− С тех пор, как ты там жила, прошло около тридцати лет. Многие жильцы, конечно, сменились, но, возможно, найдётся кто-нибудь из старожилов…
− Кто мог помнить хромоножку?
− Я бы сказал, девушку, которая прихрамывала, − мягко заметил Стас.
Особенно, если с ней была связана трагедия, которая Стас, чувствовал, имела место быть.
− Ты так добр ко мне. Будешь тратить на меня своё время, хотя я тебе не нужна. Это из-за того, что у меня тело Алисы? – спросила Алла.
− Отчасти да. Пусть тебя это не обижает. А ещё, распутывая твою жизнь, мне кажется, я найду её.
− Алису?
− Да.
− А ты не сердишься, что я заняла её тело? Сразу скажу: я покидать его не собираюсь. Я заслужила право побыть красивой. Нравиться мужчинам. Бросать их. Знаешь, я уже наставила своему мужу рога.
− Что? – удивился Стас, радуясь, что Алла оживает. Щёки у неё порозовели, лицо стало игривым, как и раньше.
− Сейчас расскажу. Обхохочешься. Муженёк был в соседней комнате. Крепко спал, пока мы развлекались. Ой, − спохватилась Алла, − маникюр! Опаздываю ужасно.
Стас был рад, что пристегнулся. Если Алла и раньше лихо водила машину, то сейчас она неслась, плюнув на все правила и безопасность. А когда всё же им попадался светофор, и Алла не могла его проигнорировать, она даже подпрыгивала от нетерпения на сидении. Стас не выдержал:
− Слушай, неужели для тебя так важен маникюр?
− А ты думал?! Только этот мастер делает такой дизайн ногтей.
− Ну а камеры везде стоят? Штрафы придут, − не сдавался Стас.
− Муженёк твоей Алисы пускай оплачивает, − Алла резко притормозила, и тут же обогнала впереди идущий автомобиль по встречке, и втиснулась в узкую дырочку на своей полосе. Стас еле сдержался, чтобы не выругаться.
− Если трусишь, могу тебя высадить, − заявила Алла, сигналя фарами, чтобы её пропустили на повороте.
− Да уж ладно, вдруг тебе понадобится помощь.
− Понадобится. Машину у дома припаркуешь, а то возле салона встать негде. Ой, забыла тебе рассказать, как рога этому козлику наставила. А знаешь, этот его одноклассник оказался ничего себе мужик. Хочешь, узнать, сколько раз я получила удовольствие?
− На дорогу смотри?! – взорвался Стас, когда машину занесло и крутануло на встречку. – Со всех сторон отчаянно сигналили.
− Пять, − растопырила пальцы Алла, поворачиваясь к Стасу и улыбаясь, словно кошка, наевшаяся сметаны.
Алла лихо вывернула руль и вернулась на свою полосу, ворча:
− Ну что за мир! Поговорить не дадут. И какого лысого эти чайники машин понакупали: ездить невозможно.
Наконец, Алла притормозила у салона на улице Васильевской. Парковаться здесь было совершенно негде.
− Стасик, выручай, − Алла выскочила из машины, оставив включённой зажигание и, чмокнув его в щёку.
− Подожди, телефон оставь, − успел сказать Стас.
− Ах, ну да. Давай диктуй свой, я наберу. Номер свой наизусть не помню.
Сбросив звонок и занеся его в контакты для сохранности, Стас сел за руль и поехал выполнять поручение Аллы, молясь про себя, чтобы гаишники не засекли, что у него никаких прав на красную Киа Рио нет. Да и, вообще, мужчина за рулём такой машины выглядит странно.
Алиса всё ещё не могла выбраться из квартиры, сама не зная почему. С утра наблюдала, как похитительница её тела крутится перед зеркалом, собирая волосы в причёску, даже не думая, как следует пригладить кудряшки. Она, Алиса, никогда бы не позволила себе выйти на улицу с таким вороньим гнездом на голове. А уж когда та стала одеваться, Алиса только и думала про себя: шлюшка, шлюшка, шлюшка. И только, накинув шубку, под которой скрылась юбка, больше похожая на пояс, Алиса успокоилась. Она так разозлилась, что не проводила её из окна. Она итак знала, что та сядет в её любимую Краснушку, так Алиса называла свою машинку, и куда-нибудь укатит. Эта девица так делала каждый день. Конечно, Алиса могла бы прокатиться с ней, но ей больше нравилось остаться одной в квартире.
А вот сейчас Алиса соскучилась и подлетела к окну. Ах, вот и она. Неплохо паркуется, подумала Алиса, наблюдая, как Краснушка аккуратно с первого раза втиснулась между двумя автомобилями. Ну хоть что-то ты хорошо делаешь, − одобрила Алиса. И вдруг из машины, вместо наглой девицы, вышел мужчина с тёмными волосами. Щёлкнув сигнализацией, он уставился на окна. Алиса запаниковала. Несмотря на приличное расстояние, она чувствовала, что-то знакомое в этой высокой фигуре. Если бы она была в теле, то описала бы своё состояние, как сердце замерло. Мужчина запахнул пуховик. Алисе показалось, что он видит её. Нет, ей показалось, что он ищет её. Как будто он знает, что она здесь.
Какое-то странное поведение, размышляла Алиса. Почему он стоит и смотрит на окна? И, вообще, что он делал за рулём моей машины? Может, ждёт кого-то?
Мужчина стоял достаточно долго, а потом махнул рукой и быстро пошёл через двор к переулку.
Алиса отлетела от окна, как будто её оттолкнули. Она была уверена: этот мужчина попрощался с ней.