- Тронуть тебя?! - вопросил сэр Хью, и в его глазах загорелся воинственный огонь. - Пусть только попробуют!
- Это ошибка, мэм! Никто не хотел вас трогать, - пытался оправдаться мистер Пибоди. - Мы вовсе не хотели причинить вам вред. Там было плохое освещение, и мы вас не узнали.
- Это все по долгу службы, - добавил мистер Стаббс, все еще держа носовой платок у носа.
- Попридержите язык! - оборвал его мистер Хью. - Салли, что произошло?
- Я сама не знаю, - ответила его сестра. - Я вышла подышать свежим воздухом и не успела пройти и дюжины шагов, как услышала, что кто-то топочет сзади, повернулась и увидела этих двух мужчин, бегущих ко мне и размахивающих палками. Я попыталась убежать, но они схватили меня и обходились со мной так грубо, что я чуть не упала в обморок на месте. И тут, по воле Провидения, на дороге показался всадник, и это был не кто иной, как сэр Тристрам! Я позвала на помощь, потому что думала, что эти двое убьют меня или изобьют до бесчувствия, - и он соскочил с коня и спас меня! Сэр Тристрам сбил жирного мужчину на землю, а когда второй замахнулся на него дубинкой, он повалил его поперек дороги!
- Это сделал Тристрам?! - воскликнула Эстаси. - О, кузен, вы в самом деле начинаете мне нравиться!
Сэр Хью моментально сменил гнев на профессиональный интерес и спросил:
- Вы сделали ему захват руки и туловища?
- Через бедро, - уточнил Шилд. - Вы должны знать этот прием.
Сэр Хью поднял лорнет и исследовал разбитый нос мистера Стаббса.
- Этот получил свое, - с удовлетворением заключил он.
- Нет, - возразил сэр Тристрам, - честь этого удара принадлежит не мне, а мисс Тэйн.
- Это я ударила его! - призналась мисс Тэйн.
- Хорошая девушка! - одобрил ее действия брат. - Отличный, решительный удар! Но почему они преследовали тебя? Вот что меня интересует!
- Они сказали, что я - Людовик Левенхэм, и что они меня арестуют.
Сэр Хью машинально повторил:
- Сказали, что ты - Людовик Левенхэм? - Он снова взглянул на полицейских и добавил:
- Да они сошли с ума!
- Скорее пьяны, - зло заметил хозяин гостиницы. - Они провели большую часть дня у меня в баре и пили дрянной джин, пока не разучились прямо ходить.
Из-за платка мистера Стаббса послышался протестующий звук.
- Так вот оно что! - произнес сэр Хью. - Они насквозь пропитались джином!
- Это не правда, ваша честь, - заговорил мистер Пибоди в крайнем возбуждении. - Если мы и выпили по капельке, то только чтобы защититься от холода!
- По капельке! - воскликнул хозяин гостиницы. - Вылакали почти весь джин, что был в доме.
Мистер Стаббс рискнул показаться из-за своего носового платка:
- Готов присягнуть, что это не так! Мы подозревали, что леди - это тот самый Людовик Левенхэм, - вот как все получилось!
Сэр Тристрам критически осмотрел его:
- Тогда все правильно, они здорово навеселе.
- Конечно, так оно и было! - подтвердила мисс Тэйн.
- Подумать, что моя сестра - мужчина? Я ничего подобного никогда не слышал! Они так напились, что не могли смотреть прямо.
- Нет, ваша честь, нет! - порывался объяснить мистер Пибоди. - Это все из-за той служанки, которую мы здесь видели. Она сразу исчезла куда-то, и мы приняли вашу сестру за служанку.
- Вы только делаете хуже для себя, - сказал сэр Тристрам. - Сначала вы сказали, что подумали, будто мисс Тэйн - это Людовик Левенхэм, а теперь вы говорите, что приняли ее за служанку моей кузины. Боже, зачем же вам было гнаться за служанкой?
- Мне совершенно ясно, чего они хотели! - сурово заключил Тэйн.
- Я знала, что она подлая, вульгарная девка! - закричала Эстаси, немедленно используя эту возможность.
Ошарашенные сыщики только и смогли, что в тревоге посмотреть на темпераментную мисс.
- Отлично! Райт наконец узнает, как его драгоценные сыщики ведут себя, когда находятся вдали от него, - с угрозой пообещал просветить полицейское начальство сэр Хью.
- Ваша честь! Сэр, это все было не так! Мы думали, что служанка - это Людовик Левенхэм, одетый как девчонка, и когда мисс так осторожно вышла из двери, словно боялась, что ее увидят, мы заподозрили ее. Зачем леди выходить, когда уже совсем темно?
Сэр Хью повернулся, чтобы посмотреть на сестру, и в нем проснулся судья.
- Должен сказать, и мне это кажется чертовски странным. Салли, что ты там делала?
Мисс Тэйн, частично огорченная происшедшим, частично желая отомстить сэру Тристраму за то, что он предложил брызнуть ей в лицо холодной водой, отвернулась и попросила брата больше не задавать таких вопросов.
- Все это очень хорошо, - настаивал Тэйн, - но ты на самом деле вышла через заднюю дверь?
- Да, - ответила мисс Тэйн, закрывая лицо руками.
- Почему же? - спросил немного озадаченный сэр Тристрам.
- О! - Мисс Тэйн, казалось, была исполнена искреннего девичьего смущения. - Я должна сказать тебе? Я вышла, чтобы встретить сэра Тристрама!
- Да? - удивился Тэйн.
Мисс Тэйн поняла, что недооценила своего оппонента. Ни один мускул не дрогнул на лице Шилда. Он лишь сказал:
- Эту новость, мистер Тэйн, ей следовало бы сообщить вам в более подходящее время. Не вгоняйте вашу сестру в краску, прошу вас!
Мисс Тэйн, овладев собой, перебила его:
- Мы не можем обсуждать здесь такие вещи! Вели этим двоим уйти! Я понимаю, что они теперь не причинят мне вреда, но меня от одного их вида бросает в дрожь!
Это требование вполне совпадало с желаниями полицейских. Оба с надеждой посмотрели на сэра Хью, давая ему понять, что если он отошлет их обратно в Лондон, то они будут только очень рады. Полученное ими задание в результате оказалось пустым делом, и главной заботой их теперь стал не арест нарушителя закона, а боязнь, что сэр Хью пожалуется на них своему другу Сэмпсону Райту. Сыщики, конечно, не были пьяны и действовали честно, но против показаний сэра Хью и его сестры, а также сэра Тристрама и хозяина гостиницы им нечего было бы сказать там, на Боу-стрит.