- Милорд, как мне говорили, вы по вероисповеданию мусульманин.
- Теперь уже нет, - ответил Акбар. - Я вырос в вере пророка Мухаммеда, но всегда интересовался другими мировыми религиями. В своей бывшей столице Фатхнур-Сикри я построил дворец, куда пригласил святых людей любой веры, чтобы они могли изложить передо мной основные постулаты своих вероисповеданий. То, что мне открылось, опечалило и рассердило меня. Глубоко верующие люди, священники, ссорились и бранились между собой, доказывая, чья вера лучше, кто из них поклоняется истинному Богу. И чуть не передрались. Тогда я и нашел для себя свою собственную форму поклонения Господу, которая вобрала в себя все, что я считал лучшим в каждой из религий. Такова теперь вера моя и моих ближайших сподвижников. Я не стремлюсь навязывать ее никому, даже своим подданным, ибо пришел к выводу, что каждый человек должен найти свой путь к Божескому спасению.
- Вы говорите, - сказал Майкл, - что отобрали все лучшее из каждой религии. Веруете ли вы, что брать себе в жены жену другого человека, пока он жив, противно Богу?
- Конечно! - ответил Акбар без колебаний.
- Тогда, милостивый господин, я могу продолжать. Много месяцев назад к вам пришел караван с подарками от португальского губернатора Бомбея. Одним из этих подарков была юная англичанка, графиня Брок-Кэрнская, Велвет Гордон.
Акбар смотрел на священника с невозмутимым лицом, но сердце его забилось учащенно. Каким-то шестым чувством он понял, что этот стоящий перед ним человек принес ему огромное несчастье. Ему хотелось заставить его замолчать, но он знал, что совесть не позволит сделать это.
- Леди Гордон, - продолжал Майкл, - моя племянница, младшая дочь моей сестры. Милорд, прошу вас ответить мне честно. Она жива?
- Да, - внешне бесстрастно ответил Акбар.
- Возблагодарим же Господа нашего и Святую Богородицу Марию, услышавших наши молитвы! - радостно сказал Майкл. Потом продолжил:
- Милорд, я приехал сюда, чтобы забрать свою племянницу домой, в Англию. Ее семья заплатит любой выкуп, который вы посчитаете необходимым потребовать за нее.
- Я держу здесь вашу племянницу не из-за выкупа, отец О'Малли. Вам не приходило в голову, что она не захочет возвращаться в Англию? Вы не задумывались над тем, что, возможно, она нашла здесь свою любовь и счастье?
- Милорд, у нее есть муж.
- Я ее муж, - сказал Акбар.
- Нет, милорд, я имею в виду, что ее муж, граф Брок-Кэрнский, которого она считала погибшим, жив и с нетерпением ждет, когда его жена вернется к нему. Если вы и правда веруете в то, о чем мы говорили, ваше величество, тогда вы должны вернуть мне мою племянницу, чтобы я мог возвратить ее законному супругу.
Это был удар в самое сердце Акбара. Целую вечность, как ему казалось, он не мог вздохнуть. Его плечи поникли, как будто на них навалились груды железа. "Я сейчас умру, - подумал он, - и это лучше, чем жить без моей любимой Кандры". Наконец его голова прояснилась, он обрел способность дышать и сказал:
- Прежде всего мы должны удостовериться, что говорим именно об этой женщине, священник. Пойдем со мной!
Встав, он провел Майкла О'Малли через потайную дверь, спрятанную за его троном. Они оказались в прохладном, хорошо освещенном, но узком коридоре, и Майклу пришлось чуть ли не бежать за ним, хотя Акбар и был гораздо ниже его ростом. Наконец они остановились, и Великий Могол подтолкнул Майкла вперед. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит перед своего рода смотровым глазком.
- Скажи мне, если узнаешь кого-нибудь в этой комнате, священник. Смотри внимательно, потому что от этого зависит очень многое.
В комнате находились три женщины, но ее Майкл узнал почти сразу же. Он на мгновение заколебался, ведь он сохранил в своей памяти Велвет такой, какой видел ее в последний раз, когда ей было всего одиннадцать лет: нескладно высокой, слишком длинноногой девочкой, с массой не поддающихся щетке каштановых кудрей. Ее лицо тогда только еще начинало меняться от совсем детского к девичьему, а формы едва были заметны.
Женщина же в комнате, на которую он сейчас смотрел, была одной из самых блестящих красавиц, когда-либо им виденных. Каким-то неуловимым образом она, пожалуй, превосходила по красоте даже собственную мать. Она была чуть выше Скай, золотисто-каштановые волосы теперь были тщательно уложены с пробором посредине и гладко зачесаны к ушам, образуя пучок на затылке. Лицо приобрело оттенок безмятежности, а нос из той непонятной кнопки, которой он когда-то был, превратился в изящный прямой носик элегантных пропорций. Былая бесформенность уступила место изысканной женственности и точеным формам. На его взгляд, ее бирюзово-голубая с золотом одежда была не совсем приличной, если учесть, что ее ноги вполне явственно просвечивали через тонкую материю юбки, а чуть ли не половина грудей была открыта из-за слишком короткой кофточки. Но это была Велвет. Вне всякого сомнения, это его племянница.
- Это она, - сказал он Акбару. - Девушка с каштановыми волосами.
Ему послышался какой-то звук, чуть ли не стон животной боли, но, когда он повернулся к Властителю, лицо Акбара оставалось по-прежнему бесстрастным. И все-таки он не удержался и спросил:
- С вами все в порядке, милорд?
- Ты только что сказал мне, что моя любимая жена, мать моей дочери - жена другого человека, священник. Будь я человеком не столь высоких моральных принципов, не умей я держать себя в руках, я бы убил тебя прямо здесь, в этом тайном подземном ходе, где мы сейчас стоим.
Майкл почувствовал, как у него по спине пробежали холодные мурашки, - в глазах Властителя он вдруг увидел дикий гнев и отчаяние.
- Милорд, я понимаю, для вас это трагедия, но что я могу поделать? Я тоже человек высоких моральных принципов и тоже умею держать себя в руках.
Акбар кивнул:
- Дай мне время на необходимые приготовления, священник, а потом я опять призову тебя, и мы уладим это дело.
Майкл О'Малли согласно кивнул. Он был уверен, что этому человеку можно доверять. Они вместе выбрались из потайного хода, а потом, сопровождаемый отцом Ксавьером, он покинул дворец. К его удивлению, через несколько часов его позвали назад.
- Они сказали, что вы уже не вернетесь к нам, - поведал ему отец Ксавьер, когда их везли во дворец. - Вы уверены, что этим людям можно доверять, ваше преосвященство? В конце концов, мы несем ответственность за вашу безопасность.
- Более чем уверен. Мне ничего не грозит, отец Ксавьер, - ответил Майкл О'Малли. - Я весьма признателен иезуитам здесь, в Лахоре, за всю их помощь. Но запомните: мой приезд не должен найти отражения в ваших книгах. Таково желание Парижа и Рима.
Иезуит кивнул.
- Идите с Богом, - сказал он и повернул назад, к дому. В этот раз Майкла О'Малли пригласили не в главный дворец. Тайными тропами провели через сад в маленькое здание, где его ожидал Акбар. Слуги исчезли, оставив их вдвоем.
- Это дом Кандры, - сказал Акбар. - Под этим именем известна здесь твоя племянница. Это слово пришло из древнего санскрита и переводится как "Лунный свет". Я сказал Кандре, что хочу представить ей христианского священника. Все готово к тому, чтобы вы покинули Лахор на рассвете. Вы поедете к побережью с моей личной охраной и как можно скорее.
- Вы сказали, есть ребенок... - начал Майкл.
- Наша дочь, Ясаман Кама Бегум, - сказал Акбар.
- Я не уверен в необходимости забирать дитя, ваше величество. Не знаю, как муж Велвет воспримет новость о том, что у нее есть ребенок от другого человека.
- И ты думаешь, я отдам свое дитя вашим европейским фанатикам? - взорвался Акбар. - Никогда! Она останется здесь, со мной!
- А как относится к подобной перспективе моя племянница? - озабоченно спросил Майкл.
- Нам придется убедить ее, священник, тебе и мне. Пойдем. Кандра ждет нас.
Увидев Велвет, Майкл еще раз подивился ее красоте. В ее кремовой коже не было ни единого изъяна, и он понял, почему Властитель назвал ее Кандрой.
- Это тот священник, о котором я говорил тебе, моя роза, - сказал Акбар.
Она взглянула на него своими изумрудными глазами. Через секунду она узнала его:
- Дядя Майкл?
- Да, Велвет, это я. - Майкл О'Малли раскрыл ей свои объятия.
- Дорогой дядюшка! - Она повисла на нем. - Я уже не надеялась увидеть кого-нибудь из родных! О, как чудесно, что ты здесь! - Она крепко обняла его и отступила на шаг, чтобы лучше рассмотреть. - Ты ответил на мои мольбы, дядюшка! Теперь я смогу отослать с тобой домой Пэнси и ее малютку сына. Она так старалась приспособиться, но очень скучает по Дагалду, и вообще это нечестно, что он до сих пор не знает, что у него есть сын.
- Дорогое дитя, я приехал, чтобы забрать домой тебя, - сказал Майкл О'Малли.
- Но, дядя Майкл, я не собираюсь возвращаться в Англию. Когда ты расскажешь моим родителям, как я счастлива здесь, они все поймут. Уверена, что мой муж и повелитель позволит им навестить меня здесь, в Лахоре, или в моем дворце в Кашмире. Они должны увидеть свою внучку. Пэнси! Пэнси! Иди сюда скорее!
В комнату поспешно вошла другая молодая женщина, и Майкл отстраненно подумал, что она чем-то напоминает ему камеристку Скай - Дейзи.