- Вы не оказываете мне никакой любезности этим предложением. Сначала вы женитесь на моей дочери и вступите во владение замком и поместьем Оррик. А потом получится так, что я умру во сне - как можно скорее после вашей свадьбы. Нет, - лорд Бартон встал, как бы собираясь уйти. - У меня уже есть два зятя. И я не отошлю мою Лиллиану в Колчестер-Касл.
- Мы будем жить здесь.
Корбетт тоже встал, и лорд Бартон испытующе взглянул на него:
- Следует ли это понимать так, что в Колчестере вас приняли не слишком приветливо? Или этот план придумал Хью?
Сэр Корбетт напрягся и еще больше помрачнел. Но когда он заговорил, он уже достаточно овладел собой, и лорд Бартон это заметил.
- Моя женитьба - это мое и только мое дело.
И снова наступило молчание.
- Моему зятю Олдису ваше присутствие здесь придется не по вкусу, предупредил лорд Бартон.
- Ах, да. Олдис Хэндли. Позвольте мне самому разобраться с Олдисом и с любым другим, кто станет возражать.
Тупая боль ударила лорда Бартона в бок, и он поспешил опуститься на стул.
- Я не могу так быстро сказать "да" или "нет". Это дело, которое касается в Оррике всех до единого. - Он поднял косматую бровь. - Не надо меня торопить.
Корбетт пожал плечами и также сел.
- Будь по-вашему. Но когда Сэнтон женится на Туллии, тогда же я женюсь на Лиллиане.
***
Напряжение в толпе, заполнившей двор, было непереносимым. Несколько человек узнали в дерзком рыцаре сэра Корбетта Колчестера, недавно вернувшегося из крестового похода. Но Лиллиана не позволяла себе в это поверить. Она помнила сэра Корбетта таким красивым юношей! Некогда он всецело завладел ее детским воображением. Она знала за ним некоторую угрюмость и молчаливость, но у него и следа не было этой свирепости и устрашающей манеры держаться. Кроме того, уверяла она себя, сэру Корбетту Колчестеру просто незачем было сюда являться. Какое дело могло быть у него с ее отцом?
Ответ на этот вопрос - ужасный ответ - принес старый Томас. Когда он вышел из главной башни, его окружили и забросали вопросами. Но он не поделился новостями с любопытствующей толпой, а направился к старому каштану, под кроной которого собрались дамы. Подобно сказочному музыканту, который ведет за собой людей, зачарованных его игрой на дудочке, Томас медленно приближался к дереву. Лиллиана заметила, что его взгляд прикован именно к ней, и почувствовала холодную дрожь страха.
Когда он остановился перед ней, толпа затихла; каждый с беспокойством ожидал, что скажет слуга.
- Леди Лиллиана, - начал он, и его старые глаза смотрели с невыразимой печалью. - Они там...
- Нет! Не здесь. - Лиллиана должна была выслушать ужасную весть не при всех, и пусть Оделия и другие дамы возмущаются, сколько им угодно. Ей приходилось замедлять шаг, чтобы приноровиться к походке немощного старика, и она была вне себя от тревоги. Но даже пока они шли по многолюдному двору, она могла уже слышать, как начинаются пересуды.
- Вот мы и пришли, Томас, - начала она, когда они добрались до пустующей каморки сокольничего, - что там надумали эти двое?
- Ваш брачный договор, миледи, - объяснил он. - Молодой Корбетт требует, чтобы вы вышли за него замуж.
Лиллиана глубоко вдохнула воздух.
- А... а отец? Что он ответил?
- Знаете, он не сказал вот точно "да". Но...
- Но?.. - шепотом переспросила Лиллиана.
- Я состою при лорде Бартоне с тех пор, как я был просто молодой парнишка, а он - просто младенец на руках у матери. - Томас покачал лохматой головой. - Он согласится. Он всегда этого хотел.
- Но почему?.. В этом просто нет никакого смысла!
Внезапно ее поразила ужасная мысль:
- Но ведь это может быть подлая ловушка, Томас! Может быть, Колчестеры задумали под этим предлогом проникнуть в наш дом, приблизиться к отцу и убить его, чтобы утолить свою месть, - хотя им не за что мстить ему!
Старик некоторое время обдумывал ее слова, но потом возразил:
- Вы плохо знаете своего отца, если думаете, что его так просто заманить в ловушку.
- Но он-то почему хочет видеть меня замужем за нашим врагом? Он забыл, как они обвинили его и пытались его погубить? Или как они убили Джарвиса? Неужели у него нет гордости?
- Вы уж простите меня, миледи, только для хозяина на первом месте должен быть Оррик. А такой союз Оррику на пользу.
- Такой союз покончит с нами раз и навсегда! - возмутилась Лиллиана. Но она знала, что зря вымещает зло на Томасе. Ее отец и тот варвар, с которым он столковался, - вот те двое, кто заслуживает всей силы ее гнева. Не в силах совладать с собой, она помчалась к главной башне. Зловещая решимость, написанная на ее лице, отбивала у любого встречного всякое желание подступаться к ней с расспросами, и она без задержки добежала до резных дверей, ведущих в парадную залу.
Она вознамерилась уже толкнуть одну из двух тяжелых дверных створок, чтобы открыть ее. Но в это самое мгновение створку рванули изнутри, и Лиллиана, потеряв равновесие, уткнулась прямо в твердую грудь мужчины, который собирался выйти из залы. Его сильные руки подхватили ее и не дали упасть.
Она, испуганная, подняла глаза - перед ней стоял сэр Корбетт Колчестер с выражением явного неудовольствия на лице. Глаза у него сузились и потемнели; когда он поставил ее на ноги, он, казалось, смотрел как будто сквозь нее. Потом он бесцеремонно отодвинул ее в сторону и, обернувшись, обратился к хозяину:
- Кажется, Оррик нуждается в более крепкой руке, если служанкам здесь дозволяется врываться к лорду, когда он ведет важные переговоры!
От абсолютной наглости этого человека Лиллиана просто лишилась дара речи, и не успела она придумать подходящий ответ, как он уже сел в седло и уехал. В бешенстве она собралась изо всей силы хлопнуть дверью. Но, словно в насмешку над тщетой ее ярости, массивная панель только слегка скрипнула и почти бесшумно закрылась... Ее переполняли возмущение и обида, сердце билось часто и дыхание прерывалось, когда она повернулась к отцу. Но умиротворенное выражение его лица погасило в ней все пылающие чувства. Заранее зная ответ на свой вопрос, она устало прислонилась к двери.
- Отец, что вы наделали?
Он ответил не сразу и некоторое время пристально всматривался в нее.
- Я сделал только то, что сделал бы каждый хозяин, если он хоть чего-нибудь стоит...
- Продал дочь самому дьяволу? - прошептала она в отчаянии.
- Возможно, не все в нем придется тебе по нраву, дочь моя, но он будет хорошим хозяином для Оррика. И хорошим мужем для тебя.
- Да я лучше в монахини постригусь, - запротестовала Лиллиана, вновь загораясь гневом. - Вы же не можете всерьез рассчитывать, что я выйду за него?
- Я всерьез рассчитываю на это, Лиллиана. Брачный договор никто в законном порядке не расторгал. И мы с ним пришли к соглашению.
Бессильная ярость захлестнула Лиллиану.
- Но я не пришла с вами к соглашению! Когда я сказала, что выйду замуж по вашему выбору, я знала, что, скорее всего, это не будет брак по любви. Но вы сказали, что выберете мне в мужья человека чести! Такого, чтобы я могла хотя бы уважать его!
- Теперь ты ставишь под сомнение мое слово?!! - загремел лорд Бартон. Сэр Корбетт - человек чести! Он долго и доблестно сражался за свою страну и за свою веру! Клянусь Богом, женщина, если ты предпочтешь не любить его, значит, так тому и быть. Но тебе придется научиться почитать его, дочка. И оказывать ему те знаки почтения, которые жена обязана оказывать своему мужу и господину!
Лиллиана безмолвствовала. Ее отец стоял у стола, насупив брови: он словно ожидал ее возражений. Но никаких слов не последовало; она повернулась и бросилась прочь. Она не слышала, как тяжело он вздохнул; не видела, какую печаль выражало его изборожденное морщинами лицо. Со стоном, в котором смешались горе и боль, он прижал руку к боку и тяжело привалился к столу. Секунду спустя появился старый Томас, который помог хозяину сесть на стул.