– Жара, – пожаловался он и предложил бутылку Татьяне.
– Я не умею из горлышка.
– Посмотрим в бардачке, – сквозь зубы сказал он и полез в бардачок, низко склонившись над ее коленями.
Вдруг он припал губами к ее руке, лежащей на коленях.
Она не оттолкнула его. Он целовал ее руку, а потом перешел на левое колено. Она была без колготок и почувствовала тепло его губ. Правой рукой она коснулась его затылка, затем провела ею по его волосам и замерла.
– Нам надо остановиться, – глухо произнесла она. – Здесь не место подобным вещам.
– Да, – коротко сказал он и достал из бардачка пластиковый стакан.
Налив в стакан минералки, он подал его Татьяне. Она жадно выпила. Сказывалась духота августовского дня.
– Поехали ко мне? – спросил Солодовников.
– Вы хотите познакомить меня со своей семьей?
– А семьи нет. Вернее, она распалась. С женой мы давно не живем. А дети уже взрослые, у каждого своя жизнь.
– Сколько их?
– Сын и дочь. Сын – шалопай, испорченный отцовскими деньгами, а дочка хорошая, самостоятельная. Учится в медицинском, мечтает о пластической хирургии.
– Почему мужчины, достигнув определенного возраста и положения, как правило, расстаются со своими подругами жизни, разделившими с ними первые невзгоды и трудности?
– Уж слишком вы утрируете. Во-первых, совсем не правило. Я могу привести десятки примеров супружеских пар, сохранивших первое чувство. Просто им повезло. Они нашли свои половинки, простите за избитую фразу.
– Что ж. Беру свои слова обратно. Значит, вам не повезло?
– Увы. Я очень любил Наташу. Мы однокурсники. С первого курса я ходил за ней по пятам. Мы встречались, ссорились, мирились. Нам казалось, что так и должно быть. Но уж слишком часто мы ссорились. Это сейчас я понимаю, что друг друга не переделать. Не потому, что один плохой, а другой хороший. Просто мы были разными. Очень разными. А потом это сказалось на семейных отношениях. Исчез флер романтики, и осталась голая правда жизни. Все! Больше на эту тему не распространяюсь. Извините за откровенность.
– А вы меня за излишнее любопытство.
– Заметано.
– Так поехали?
– Ко мне? – с надеждой в глазах спросил он.
– К вам.
Они лежали на огромной кровати поверх шелковых простынь и курили. Татьяна вновь вернулась к этой дурной привычке. Да и зачем что-то менять, если того, ради которого она хотела измениться, нет рядом? Владимир погасил сигарету, повернулся к Татьяне, спросил:
– Кофе будешь?
– Я бы и от целой сковороды мяса не отказалась, – с лукавой усмешкой ответила она, проводя пальцами по его плечу.
– Вот дубина! – стукнул он себя по лбу. – Ты же голодная! Полдня на этой идиотской выставке и в машине провели, и ни маковой росинки во рту! Сейчас я все сделаю.
– А я в душ и потом помогу тебе, хорошо?
– Я сам. Отдыхай!
– Нет уж! Вместе быстрее.
Они приготовили отбивные и салат из морепродуктов. Заварили чай и намазали тосты абрикосовым джемом. Татьяна давно не ела с таким аппетитом. Неужели к ней вернулся вкус к жизни? Возможно. Но время от времени она с грустью вспоминала Андрея и невольно сравнивала его с Владимиром. Движения Андрея, вся его пластика напоминали грацию молодого льва – немножко ленивую, но точную, выверенную до мелочей. Ничего лишнего. Все естественно, непринужденно, а потому прекрасно. Владимир был другим. Он нервничал, суетился, расстраивался по пустякам. Правда, это была их первая встреча. Вполне вероятно, что он старался показаться ей с лучшей стороны, но, как назло, ничего не получалось, наоборот, досадные промахи так и сыпались на его бедную голову. Татьяна не показывала виду, что замечает его неловкость. Но в глубине души она тосковала об Андрее, на которого могла смотреть бесконечно, любуясь его ловкими, сильными, красивыми руками.
И что за штука эта любовь? Как бы нам ни было хорошо в данный момент жизни, как бы ни лелеяли нас чьи-то руки, как бы ни угождали любому нашему желанию, нет нам того покоя и блаженства, какое испытываем мы наедине с любимым.
Утром Татьяна позвонила Ронской и предупредила, что задержится.
Толя отвез ее в Городское справочное бюро, где она прошла прямо к начальнице и попросила, на ходу придумав пустячный предлог, выдать ей в срочном порядке справку о Плужниковой Зое, проживающей по Тургенева, 16.
– Эта фамилия девичья. Возможно, что она давно сменила ее.
– Хорошо. Подождите немного.
Спустя десять минут начальница вернулась и подала Татьяне компьютерную распечатку справки. Татьяна не стала читать при ней, поблагодарила и вышла на улицу. Но там терпение ее лопнуло, и она быстро пробежала глазами справочные данные: Григорьева Зоя Антоновна (Плужникова), 1956 года рождения, проживает…
Татьяна даже споткнулась, пока подходила к своей машине, настолько она была взволнована.
– В ГИБДД, Толя! – скомандовала она, усаживаясь рядом с водителем.
– Городское?
– Да.
Татьяна, что называется, закусила удила. Теперь ее остановить могли разве что какой-нибудь смерч или другое стихийное бедствие.
В Управлении ГИБДД она хорошо знала одного из заместителей начальника, поэтому направилась именно к нему. Подполковник встал и, уже издали протягивая руку и улыбаясь, пошел навстречу.
– Татьяна Михайловна! А вы все хорошеете. Извиняюсь, конечно, за шаблонный комплимент, но он от всей души.
– Здравствуйте, Максим Игоревич! У вас тоже бравый вид. И загорели. На югах?
– Если бы! Супруга на даче загоняла, как Сивку-Бурку. Нынче такой урожай, что хоть студентов приглашай на помощь. Вы по делу?
– Разумеется. Назовите навскидку того, кто первый придет в голову: есть у нас в городе высокие чины с фамилией Григорьев?
– Григорьев? Хм. Надо подумать. Григорьевых, конечно, тьма, но чтобы из высоких… Вот! Вспомнил. Зам. начальника налоговой службы. Григорьев Сергей Иванович.
– Областной?
– Да. Областной инспекции по налогам и сборам.