- Почему ты спрашиваешь? - А про себя Шейн добавил: "И разве это для тебя имеет хоть какое-то значение?"
Оглянувшись вокруг. Пола пояснила:
- Твой дом отнюдь не похож на временное жилье. И ты явно вложил в него немало денег и сил.
- Да, мне очень помогает то, что при первой возможности я приезжаю сюда поработать. Теперь мне есть чем заняться, я не веду хоть сколько-нибудь насыщенной светской жизни. Кроме того, ты же знаешь, что я всегда любил восстанавливать старинные дома. - Шейн откинулся в кресле, задумчиво глядя на свою гостью. - Мы с Уинстоном хорошо заработали, когда продали те старые коттеджи в Йоркшире, что мы реконструировали. И то же произойдет и здесь, когда я решу продать свой сарай. - Он не сводил с нее глаз. Неужели в ее глазах мелькнуло облегчение или это ему только показалось?
- А что ждет Бек-хаус? Ну, когда Уинстон и Эмили поженятся? поинтересовалась Пола.
- Будучи в Нью-Йорке, Уинстон сказал, что они с Эмили намереваются пожить там некоторое время, и если Эмили дом понравится, то они выкупят мою долю. А если нет... - Шейн пожал плечами. - Не вижу проблемы. Возможно, мы по-прежнему станем совместно им владеть и приезжать туда на уик-энды. Или продадим.
- Уинстон сказал, что он попросил тебя быть шафером на их свадьбе. Шейн кивнул.
- А я буду подружкой невесты.
- Знаю.
- А до свадьбы ты в Англию не собираешься? Снова ему показалось, что он увидел волнение в ее глазах.
- Понятия не имею, - ответил он. - Как я уже говорил, отец хочет, чтобы рождественские каникулы я провел на Ямайке и Барбадосе, а в феврале - марте мне, возможно, придется лететь в Австралию.
- В Австралию! - Пола выпрямилась и с удивлением посмотрела на него.
- Да. Блэки очень понравился Сидней, и за последнее время он не раз говорил отцу, что хорошо бы построить там отель. Вчера утром я беседовал со своим стариком, и он даже получил от деда письмо на ту же тему. Так что - как знать, может, я отправлюсь туда на разведку.
- Что Блэки, что бабушка - одного поля ягоды. Интересно, они хоть когда-нибудь не думают о делах?
- А ты? Или я, если уж на то пошло? - Шейн усмехнулся. - Мы с тобой как раз те самые яблочки, что недалеко упали от старых яблонь, как ты считаешь?
- Пожалуй. - Пола подалась вперед, ее лицо вдруг стало очень серьезным. Ты действительно считаешь, что я слишком много работаю?
- Конечно, нет. Ты - трудяга по натуре. К тому же тебя такой воспитали. И меня тоже. У меня не остается времени на пустяки. Да я с ума бы сошел, окажись у меня много свободного времени. Честно говоря, я люблю нашу свистопляску, люблю суету и круговерть - как и ты. И еще одно - я испытываю гордость от сознания, что продолжаю семейное дело, начатое дедом. И ты наверняка чувствуешь то же самое.
- Конечно.
- Так и должно быть... Мы с материнским молоком всосали чувство долга. Другая жизнь для нас невозможна. - Шейн остановился и взглянул на часы. - Уже почти четыре часа, пойду найду своих плотников, расплачусь и отправлю их по домам.
Пола тоже встала и взяла поднос.
- Как быстро промелькнуло время! Пора готовить обед!
Пола загрузила посудомойку, почистила картошку, вымыла капусту, приготовила барашка, обмазала мясо маслом, поперчила его и добавила сушеных листьев розмарина. Приготовив бисквит и поставив его в холодильник, Пола взбила муку, яйца и молоко для йоркширского пудинга, не переставая счастливо мурлыкать себе под нос. За час, что она провела на кухне, Шейн не раз просовывал голову в дверь и предлагал свою помощь, но она прогоняла его. Она наслаждалась готовкой так же, как наслаждалась работой в саду. Ей нравилось иногда для разнообразия поработать не мозгами, а руками. "Действительно помотает", - подумала она, вспомнив, что Шейн говорил о своем доме.
Когда она наконец вернулась в главную комнату, то нашла там уже накрытый стол, дрова, сложенные аккуратной горкой у камина, и пластинку с Девятой сонатой Бетховена на проигрывателе. Но сам Шейн куда-то испарился. Пола уютно устроилась на диване и расслабилась под звуки музыки. Ей даже захотелось спать, и она зевнула. "Все дело в вине. Я не привыкла пить вино в середине дня", - решила Пола и закрыла глаза. Она провела замечательный день, лучший за долгое-долгое время. Никакого напряжения, никаких словесных баталий. Как хорошо побыть самой собой, не держаться постоянно настороже, как ей часто приходилось в обществе Джима.
Шейн заставил ее вздрогнуть, сказав:
- Может, пойдем погуляем?
Пола села и еще раз зевнула, прикрыв рот рукой.
- Извини. Меня что-то разморило. Ты не огорчишься, если мы сегодня отменим прогулку? Он стоял около дивана, возвышаясь над ней.
- Нет. Я и сам клюю носом. Встал сегодня с первыми лучами солнца.
Он не добавил, что и ночью почти не спал, зная, что она в соседней комнате, так близко и в то же время так далеко. Как он хотел ее прошлой ночью, как мечтал заключить ее в свои объятия!
- Почему бы тебе не поспать? - сказал он.
- Пожалуй, можно. А ты чем займешься?
- У меня есть кое-какие дела. Сделаю пару телефонных звонков, а потом, возможно, тоже лягу.
Она откинулась на подушки и улыбнулась, глядя ему вслед, как он уходит, насвистывая. Уже засыпая, Пола вспомнила, что еще не выговорила ему за его поведение в последние полтора года. "Ладно, у меня еще масса времени - весь уик-энд, - подумала она. - Как-нибудь попозже". Что-то шевельнулось в глубине ее сознания. Но мысль не получила завершения и ускользнула, прежде чем Пола успела ее додумать. Молодая женщина удовлетворенно вздохнула, наслаждаясь теплом и музыкой. Через несколько секунд она уже крепко спала.
Глава 12
Это был один из тех вечеров, которые с самого начала проходят исключительно гладко.
За несколько минут до семи часов Пола спустилась вниз в поисках Шейна.
Она надела свободное платье из тонкой шерсти, сшитое Эмили. Темно-фиолетовое, простое, ниспадающее, с необычайно широкими, похожими на крылья бабочки, рукавами, которые тем не менее туго застегивались на запястьях. К нему она выбрала длинное ожерелье из нефритовых бусин - тоже подарок Эмили, привезенный ею из Гонконга.
Она нашла его в главной комнате. Он стоял у большого окна и смотрел вдаль.
Пола заметила, что он зажег многочисленные свечи, расставленные ими ранее, и организовал бар на одном из маленьких сундуков.
Жаркий огонь гудел в камине, уютно светило несколько ламп и тихо звучал голос Эллы Фитцджералд.
Пола подошла к нему и сказала:
- Как я вижу, мне осталась только одна работа - сесть у огня и что-нибудь выпить.
Шейн резко обернулся и окинул ее взглядом.
Она подошла еще ближе, и он увидел, что она наложила на веки пурпурные тени, и поэтому, а также благодаря цвету платья ее опасные глаза казались еще более фиолетовыми, чем обычно. Блестящие черные волосы, зачесанные назад и загибающиеся внутрь, обрамляли бледное лицо, подчеркивая прозрачность ее кожи. Треугольный мысик глубоко опускался на ее широкий лоб. Она была потрясающе хороша.
Напряженность сошла с ее лица. Шейн подумал, что никогда еще она не выглядела такой прекрасной.
- Ты отлично смотришься.
- Спасибо. И ты тоже.
Шейн небрежно хохотнул и сменил тему:
- Ты хотела выпить. Чего тебе налить?