Съемочной группе оставалось снять несколько последних сцен. По прогнозам, скоро должны были начаться дожди, и поэтому все судорожно пытались уложиться в график.
Даже Ричард Дармер как-то суетился и помогал Бенджамину Мортону. Он внимательно вчитывался в сценарий, чтобы найти то, что они забыли снять, и действительно находил множество таких моментов, чем чуть не доводил Бенджамина до сердечных приступов.
— Ричард, — устало говорил Бенджамин, — все эти сцены мы давно сняли, уверяю тебя. Отложи сценарий и займись чем-нибудь другим.
— Не может быть, Бенджи, мы же с тобой все время что-то забывали.
— Что ты, Ричард, такое было-то пару раз.
— А в этот раз?
— В этот раз я ничего не забыл.
— А где я был, когда вы все это снимали? — искренне удивлялся Ричард.
— Ты постоянно рядом со мной был, усмехался Бенджамин.
— Так почему же я ничего не помню?
— На съемках этого фильма ты был немного не сосредоточен, — мягко отвечал Бенджамин.
— А ты не мог мне помочь сосредоточиться? — с укором произносил Ричард.
Бенджамин опять вздыхал.
— Ричард, я старался изо всех сил привлечь тебя к работе.
— Значит, мало старался, — обижался на пустом месте Ричард.
— Значит, мало старался, — соглашался Бенджамин.
Ему и самому нужно было учесть много моментов, поэтому ему было некогда обижаться на какие-то мелочи.
В одной из последних сцен снимали разговор между героями Питера Голда и Марти Кейл. Герой Питера не зря приехал в этот пансионат, он встретил там женщину своей мечты.
Эти два человека были уже не совсем молоды, и поэтому они наслаждались жизнью без каких-то особенных требований и условий. Им не нужно было выстраивать какие-то непреодолимые препятствия на пути к счастью, они просто были благодарны судьбе за эту встречу.
Герой Питера понимал, что он должен увезти эту женщину с собой. Он должен устелить ее дорогу мягкими коврами, сделать так, чтобы больше на ее голову не упало ни одной пылинки и чтобы ей было интересно только с ним.
Отрицательная героиня Мадлен Кроу тоже это понимала, а потому строила козни с удвоенной скоростью. То она провоцировала героя Питера на какие-нибудь непредвиденные встречи, то старалась найти в нем какие-то слабые стороны и пыталась подстроить так, чтобы это увидела героиня Марти Кейл.
Отрицательные герои ведь на то и отрицательные герои, они мало кому нужны, приятны и интересны, а они все лезут и лезут в чьи-то жизни. Особенно в жизни тех людей, которым они вообще не нужны.
Мадлен идеально справлялась со своей ролью. Дэвид Кроу с обожанием и восхищением смотрел на свою дорогую жену и гордился, что отпустил ее на эти съемки.
А Бенджамин в связи с приездом на площадку Дэвида Кроу мог наконец-то расслабиться и снимать свой фильм, уже не боясь, что Мадлен будет во время съемок моститься к нему на колени или пытаться делать ему непредвиденный массаж спины. Мадлен могла теперь любоваться таким шикарным мужчиной, как Бенджамин Мортон, только издалека и мысленно кусать свои ухоженные локти.
А Холли Дармер грустно наблюдала за Марти Кейл. Потому что Холли знала, что, как только закончатся съемки, Марти снова уйдет в свою раковину и будет там грустить и ждать каких-то интересных событий.
Холли знала, что если Марти пустит в свою жизнь Бенджамина Мортона по-настоящему, а не только на время съемок, то этот мужчина не даст ей больше грустить ни по какому поводу. Потому что Бенджамин Мортон действительно был очень интересным человеком, и он мог горы свернуть ради Марти Кейл, только подайте ему эти горы.
Но Холли уже устала говорить об этом Марти, потому что Марти свою подругу не слушала и поступала только так, как велело ее сердце. А сердце Марти вообще с ней не разговаривало на эту тему.
Вот-вот должна была прийти яхта Бенджамина. И на этой яхте герой Питера Голда должен был признаться героине Марти Кейл в любви, и еще там должно было много интересного произойти.
А сейчас снимали, как Питер разговаривал с Марти на берегу, пока «режиссер» Билл Колман их не слышал.
— Я все съемки наблюдаю за тобой и вижу грусть в твоих глазах, — говорил герой Питера.
— В этом фильме я грустная и одинокая женщина, которая встречает счастье в лице твоего героя, — смеясь, говорила Марти.
— Да, это так, — говорил Питер, — но ты грустна и после съемок.
— Я в образ вхожу.
— Но это не так, и мы все это знаем.
— Что вы все знаете?
— Что ты не можешь жить без одного человека.
— Это только мои проблемы, — замыкалась в себе Марти.
И Питер оставлял ее в покое.
Бенджамин снимал их крупным планом. Завтра он должен был снять тот момент, когда Марти Кейл действительно останется с тем человеком, без которого она не может жить. А сегодня ее сердце было закрыто и душа молчала.
А на следующий день и правда пришла яхта Бенджамина. Он уже устал ругаться по телефону со своими помощниками из-за того, что по каким-то причинам они все не могли ее привести.
Съемочная группа в полном составе пришла на берег посмотреть на эту замечательную яхту. Белоснежная красавица яхта собрала в тот день на берегу немало зрителей в виде отдыхающих и туристов.
— Ну вот тебе, Марти, и океан, и яхта с белым парусом, — сказал Бенджамин.
Марти улыбнулась.
— Бенджамин, ты же собирался ее перекрасить, — с упреком сказал оператор Тони Блейк.
— Я решил не портить такую красоту, — улыбнулся Бенджамин.
— Она у тебя уже в двух фильмах снималась, — стоял на своем Тони, — зрители ее скоро в лицо будут узнавать.
— О чем ты? — не соглашался Бенджамин. — В прошлых фильмах мы ее снимали спереди и сбоку, а в этом фильме у нас все съемки будут происходить на задней палубе.
Тони покачал головой. Он был совсем не согласен с таким решением вопроса, и ему как оператору были видны некоторые нюансы, которые больше никто не мог увидеть. Но доказать это режиссеру фильма Бенджамину Мортону было трудно.
Билл Колман заинтересованно разглядывал яхту сзади. Ведь это именно он, а не кто-нибудь другой из этих любопытствующих людей должен будет падать с яхты в океан вниз головой, и всем остальным людям было не понять его грустное настроение по этому поводу.
Вид яхты сзади очень опечалил Билла. Всюду были какие-то выступающие части яхты, и не удариться, летя непроизвольно вниз головой, было невозможно.
В этих сценах должны были снимать, как герой Питера Голда привел эту яхту специально для того, чтобы признаться на ней героине Марти Кейл в любви и предложить ей свои руку и сердце.
А для того, чтобы героиня Марти поверила тому, что у героя Питера все чувства к ней глубоки и серьезны, герой Питера должен был якобы просто так упасть с яхты вниз головой. Мол, показать, как он теперь не может без героини Марти жить.
Но вообще-то Питеру крупно повезло в том, что на самом деле он не должен был никуда падать вниз головой. А вместо него должен был упасть герой Билла Колмана. Вот в чем был гвоздь этой сцены.
Ведь по фильму героиню Марти Кейл любил герой Билла Колмана. И он специально для нее снимал этот фильм и специально для нее сделал эту сцену.
Чтобы она поняла, что он и правда не может без нее жить. И ему нужна только она, и ничто ему не страшно. А страшно только то, что она опять ему не поверит и ответит отказом.
И так якобы «режиссер» в исполнении Билла Колмана будет как бы объяснять герою Питера Голда, как надо падать с яхты во время признания в любви и предложения руки и сердца, и тем временем буднично и просто упадет с яхты вниз головой сам.
А героиня Марти Кейл должна будет сильно испугаться, и ее сердце и душа должны будут открыться, и она наконец-то поймет, что она зря все эти годы жила без героя Билла Колмана. И что она действительно не может без него ни дышать, ни жить.
Съемочная группа после падения Билла должна будет застыть в немой сцене, а какой-то техник должен будет показать на выступающих частях яхты якобы кровь Билла, которую художник фильма там тщательно нарисует.
И все будут так потрясены этим моментом, что никто не сможет сдвинуться с места. И только Марти бросится в океан за своим любимым мужчиной и скажет, что она поняла, что ей без него не мил весь белый свет и она согласна быть рядом с ним всю оставшуюся жизнь.
Марти вообще-то тоже не могла прыгать и боялась. Но она согласилась сниматься и собиралась преодолеть свой страх.
Все полезли на яхту. Отсюда, с верхней палубы, высота казалась еще больше. Первой начала паниковать Марти.
— Бенджи, — сказала она, — я никогда в жизни не ныряла, ты это прекрасно знаешь.
— Марти, — устало сказал Бенджамин, — ты читала сценарий?
— Разумеется, я читала сценарий. Это ты к тому, что я подписала контракт?
— Да, — спокойно сказал Бенджамин, — это я к тому, что ты подписала контракт.
— Ну и что?
— Что значит, ну и что, Марти?
— Как режиссер ты должен что-нибудь придумать.
— Что я могу придумать? Можешь пока потренироваться нырять с малой высоты.
— Но я и с малой высоты никогда не ныряла, я боюсь.
— Чего ты боишься?
— Что меня утащит какое-нибудь морское чудовище, а оно меня с любой высоты сможет утащить.
— Марти, — вздохнул Бенджамин, — ты не могла бы придумать какую-нибудь более существенную причину для того, чтобы ее бояться?
— Бенджи, у меня все причины существенные, относись с уважением к моим причинам!
— Марта, уверяю тебя, в этой жизни просто нет другого такого человека, относящегося более уважительно ко всем твоим причинам, чем я.
— Значит, придумай так, чтобы я не ныряла с твоей яхты, — сказала Марти.
— Не могу, тут нельзя ничего придумать. Герой Билла прыгает, и ты в шоке прыгаешь вслед за ним. Потому что все остальные люди, стоящие на яхте, тоже в шоке и не могут сдвинуться с места. А это твой любимый мужчина, и только тебе придется его спасать.
— Ты погибели моей желаешь, — сказала Марта.
— Нет, Марти, не желаю. Это наш общий фильм, и мы вместе читали сценарий и думали, как его снимать.
— Я до последнего была уверена, что ты не позволишь мне прыгать. Ты же знаешь, я не могу это сделать.
— В жизни есть много обстоятельств, которые люди могут преодолеть.
— Это не те обстоятельства.
— Ты не говорила, что я должен что-то придумать, — сказал Бенджамин.
— Вот сейчас говорю.
— Сейчас слишком поздно, уже ничего не придумаешь. Заканчиваются съемки, яхту меньшего размера я уже нигде не найду. И вообще, соберись и возьми себя в руки. Посмотри на Билла. Он уже взял себя в руки, а ему гораздо труднее. Он вообще должен вниз головой с яхты падать.
Марти рассеянно поискала глазами Билла Колмана. Зеленый Билл ходил по задней палубе яхты и сосредоточенно смотрел вниз.
Хорошего места для каких-либо падений он определенно не находил. Хоть вниз головой, хоть вверх головой. Ведь вся соль была в том, что Билл Колман должен был не просто нырять.
Он должен был как стоять, так и упасть. Буднично и просто. Не разглядывая, куда бы получше упасть, не беря во внимание все выступающие части яхты. Он не должен был об этом думать.
Но только так он и должен был помочь Марти Кейл определиться со своими ценностями в жизни. И помочь понять ей, что ее ценность в жизни — это он.