Он посмотрел на меня в замешательстве.
- Это не я им сказал. Вспомните наш разговор, я рассчитывал поговорить об этом на высшем уровне, с господином Ганедой, без огласки: это было единственной возможностью добиться какого-то результата. Рассказав обо всем господину Омоши, мы не смогли бы избежать катастрофы.
- Тогда это господин Саито сказал вице-президенту? Какой негодяй, какой мерзавец: он мог бы избавиться от меня, устроив мое счастье, но нет же, он предпочел...
- Не говорите слишком плохо о господине Саито. Он лучше, чем вы думаете. И это не он донес на нас. Я видел докладную записку на столе господина Омоши и видел, кто ее написал.
- Господин Саитама?
- Нет. Вы действительно хотите, чтобы я вам сказал?
- Да!
Он вздохнул:
- На докладной записке подпись мадемуазель Мори.
Меня словно дубинкой по голове ударили.
- Фубуки? Это невозможно.
Мой товарищ по несчастью промолчал.
- Я в это не верю! -- снова сказала я. -- Конечно, этот трус Саито приказал ей написать эту записку, - у него даже не хватило смелости донести самому, свои кляузы он отсылает через подчиненных!
- Вы ошибаетесь на счет господина Саито, он угрюм, закомплексован, немного туповат, но он не злой. Он никогда не подставил бы вас под гнев вице-президента.
- Фубуки не способна на такое!
Господин Тенси лишь снова вздохнул.
- Зачем ей это понадобилось? -- продолжала я. -- Она вас ненавидит?
- О нет. Она сделала это не с целью повредить мне. В конечном счете, эта история хуже для вас, чем для меня. Я ничего не потерял. Вы же теряете возможность продвижения на очень и очень долгое время.
- В конце концов, я не понимаю! Она всегда по-дружески относилась ко мне.
- Да. До тех пор пока ваша задача заключалась в переворачивании календарей и ксерокопировании правил гольф-клуба.
- Но ведь невозможно, чтобы я могла занять ее место!
- В самом деле. Она этого никогда не опасалась.
- Но тогда почему она донесла на меня? Чем ей грозила моя работа на вас?
- Мадемуазель Мори много выстрадала прежде, чем добиться своего теперешнего поста. Вероятно, она нашла нетерпимым факт вашего повышения по службе после всего лишь десяти недель работы в компании Юмимото.
- Я не могу в это поверить. Это было бы так гнусно с ее стороны.
- Все, что я могу вам сказать это то, что она действительно много, очень много выстрадала во время своих первых лет работы здесь.
- И теперь она хочет, чтобы меня постигла та же участь! Это слишком низко. Мне нужно с ней поговорить.
- Вы действительно так думаете?
- Конечно. Как можно улаживать проблемы, если не говорить о них?
- Только что вы говорили с господином Омоши, когда он осыпал нас проклятиями. По-вашему, все уладилось после этого?
- Что верно, так это то, что если не поговорить, то проблема не решится.
- А мне кажется еще гораздо более верным то, что когда мы говорим, мы рискуем ухудшить ситуацию.
- Не волнуйтесь, я не буду вмешивать вас в эти истории. Но мне надо поговорить с Фубуки. Если я этого не сделаю, я просто взорвусь.
Мадемуазель Мори приняла мое приглашение с удивленно-вежливым видом. Она последовала за мной. Зал заседаний был пуст, и мы обосновались там.
Я начала мягким уравновешенным голосом:
- Я думала, что мы друзья. Я не понимаю.
- Чего вы не понимаете?
- Вы станете отрицать, что донесли на меня?
- Мне нечего отрицать. Я выполнила предписание.
- Предписание было гораздо важнее дружбы?
- Дружба слишком громкое слово. Я бы скорее назвала это "хорошими отношениями между коллегами".
Она произнесла эти ужасные слова с невинно-любезным спокойствием.
- Понимаю. И вы полагаете, что наши отношения смогут оставаться хорошими после вашего поступка?
- Если вы извинитесь, я обещаю все забыть.
- Вам не откажешь в чувстве юмора, Фубуки.
- Это поразительно. Вы ведете себя так, словно вы обижены, в то время, как совершили серьезный проступок.
Я имела неосторожность выдать:
- Любопытно. Я полагала, что японцы отличаются от китайцев.
Она посмотрела на меня, не понимая. Я снова сказала: