Фубуки оставила наконец свой воинственный вид, чтобы принять вид веселого удивления:
1. Ваш мозг должен быть задействован? Как это необычно!
- Это более, чем обычно.
- Ладно. Я подумаю о работе, которая задействует ваш мозг, - повторила моя начальница, явно забавляясь этим выражением.
- А пока, могу я помочь господину Унадзи исправить мои ошибки?
1. Ну, уж нет! Вы уже и так достаточно натворили!
Не знаю, сколько времени понадобилось моему злополучному коллеге, чтобы восстановить порядок в счетах, разрозненных моими стараниями, но мадемуазель Мори потребовалось два дня, чтобы найти занятие мне по силам.
Огромная папка ждала меня на столе.
- Вы проверите суммы командировочных расходов, - сказала она мне.
- Опять бухгалтерия? Я же вас предупредила о моей ограниченности.
- Это не имеет ничего общего с бухгалтерией. Эта работа задействует ваш мозг, - уточнила она с насмешливой улыбкой.
Она открыла папку.
- Вот, к примеру, отчет, который составил господин Сиранэ о своих командировочных расходах во время поездки в Дюссельдорф для того, чтобы компания возместила ему деньги. Вы должны пересчитать все до мельчайших сумм и установить, получается ли у вас тот же результат, что и у него, с точностью до йены. Поскольку многие счета выставлены в марках, вы должны производить расчет на базе курса марки на указанную на документе дату. Не забывайте, что курс меняется каждый день.
Так начался худший кошмар в моей жизни. С момента, когда мне была поручена эта задача, понятие времени исчезло из моей жизни, чтобы уступить место вечной муке. Никогда, ни одного раза мне не удалось прийти к результату, если не идентичному, то хотя бы сравнимому с тем, который мне приходилось проверять. Например, если служащий насчитывал, что Юмимото должна ему 93.327 йен, у меня выходило 15.211 йен или 172.045 йен. Ошибки просто преследовали меня.
В конце первого дня я сказала Фубуки:
- Я не думаю, что способна справиться с этой задачей.
- И, однако, эта работа задействует мозги! -- ответила она неумолимо.
- У меня не получается, - жалко призналась я.
- Вы привыкнете.
Но я не привыкла. Оказалось, что, не смотря на ожесточенные усилия, я была абсолютно не способна выполнить эту операцию.
Моя начальница завладела папкой, чтобы доказать мне, что это было легко. Она взяла досье и принялась с молниеносной скоростью стучать по калькулятору, даже не смотря на кнопки. Через четыре минуты, она сделала заключение:
- У меня получается тот же результат, что и у господина Саитамы, до единой йены.
И она поставила на отчет свою печать.
Подчиняясь этой новой несправедливости судьбы, я вновь принялась за свой труд. За двенадцать часов мне не удалось справиться с тем, что Фубуки осуществила за три минуты пятьдесят секунд.
Не знаю, сколько времени прошло, когда она заметила, что я не проверила ни одного досье.
- Ни одного! -- воскликнула она.
- Это правда, - сказала я, ожидая наказания.
На мое несчастье она ограничилась тем, что указала мне на календарь:
- Не забудьте, что папка должна быть закончена к концу месяца.
Уж лучше бы она выбранила меня.
Прошло еще несколько дней. Я была словно в аду: числа с запятыми и десятыми долями вихрем неслись мне в лицо. В моем мозгу они превращались в сумрачную магму, и я уже не могла отличить их друг от друга. Окулист сказал мне, что зрение тут было ни при чем.
Раньше я всегда восхищалась спокойствием и пифагорейской красотой цифр, теперь же они стали моими врагами. Калькулятор тоже желал мне зла. В числе моих психомоторных дефектов был следующий: когда мне приходилось нажимать на кнопки более пяти минут, моя рука вдруг становилась вялой, словно я погружала ее в густое и липкое картофельное пюре. Четыре моих пальца совершенно переставали двигаться, и только указательный палец еще как-то удерживался на поверхности, касался кнопок со странной неловкостью и медлительностью, словно копаясь в невидимом картофеле.
А поскольку, более того, этот феномен усугублялся моей редкой бестолковостью к цифрам, зрелище, которое являла собой моя склоненная над калькулятором фигура, могло позабавить кого угодно. На каждую новую цифру я начинала смотреть с таким же удивлением, как Робинзон, встретивший индейца на необитаемом острове, затем моя окоченевшая рука пыталась воспроизвести ее на клавиатуре. Для этого я то и дело смотрела то на бумагу, то на экран, чтобы удостовериться, что ни одна запятая или ноль не затерялись по дороге, но тщательные проверки не мешали появлению колоссальных ошибок.
Однажды, с трудом стуча по кнопкам, я подняла глаза и увидела удивленный взгляд моей начальницы.
- В чем ваша проблема? -- спросила она меня.
Чтобы ее успокоить, я рассказала ей о синдроме картофельного пюре, парализующего мои пальцы, решив, что эта история вызовет симпатию ко мне.
Но единственным результатом моей исповеди был вывод, читавшийся в величественном взгляде Фубуки: "Теперь я поняла, она действительно умственно-отсталая, этим все объясняется".
Приближался конец месяца, а папка оставалась все такой же толстой.
- Вы уверены, что не делаете этого нарочно?
- Абсолютно уверена.
- Скажите, много ли... в вашей стране таких людей, как вы?
Я была первой бельгийкой, которую она встретила. Всплеск национальной гордости заставил меня сказать правду:
- Ни один бельгиец на меня не похож.
- Меня это успокаивает.
Я засмеялась.
- Вы находите это смешным?
- Вам никогда не говорили, Фубуки, что мучить умственно отсталых стыдно?
- Говорили. Но меня никто не предупреждал, что один из них окажется у меня в подчинении.
Я еще пуще рассмеялась.