Минни, постоянное безмолвие которой все время заставляло о ней забывать, показала коробку лучшего "Ассама", - Если вам что-нибудь понадобится, позвоните, - сказала Глория. - Звонок справа от вашего кресла.
Кейт родилась если не в роскоши, то в достатке. У них был большой, хорошо обставленный дом в Холланд-парке, она никогда не испытывала денежных затруднений, но прирожденная бережливость матери воспитала в Кейт почти пуританский ужас перед расточительностью.
По ее меркам - а по сути дела, по меркам огромного большинства людей, - Чандлеры принадлежали к сверхбогачам. Ролло говорил, что они богаче Креза, и с того момента, как за ней прислали машину к зданию "Хобарт Энтерпрайзис", Кейт поняла, что вступает в мир, где с миллионами обращаются так же, как она обращается с сотнями.
Не потому ли Доминик и вышла замуж за Блэза Чандлера? Разумеется, если не считать его собственной бесспорной привлекательности. В основе их богатства лежала медь. Черный Джек нашел баснословные залежи в том месте, которое стали потом называть Счастливый Доллар, но теперь Корпорация стала международным предприятием и добывала не только медь, но и олово, вольфрам, ванадий и даже молибден. Она также производила свинец и уголь. Ей принадлежали нефтяные скважины.
А еще "Чандлер Банк", сеть отелей и огромное количество другой недвижимости. Пароходная линия... Все это Кейт почерпнула из статьи в "Форбс" - журнал лежал в комнате, из которой она звонила в Лондон. Теперь, оглядев кипу журналов, она увидела среди них тот же номер.
Значит, она сможет не торопясь дочитать статью.
Взревели реактивные двигатели, но самолет пока не трогался с места. В дальнем конце салона открылась дверь, и человек среднего возраста, очень загорелый, с седыми волосами наклонился, чтобы пройти в салон из рубки, одновременно сняв фуражку.
- Ну как, Джейк? - обратилась к нему Агата. - Устроишь нам хорошенький спокойный полет?
- Постараюсь, мэм. Между нами и Денвером ничего опасного нет - только облака, и то немного.
- Ладно, ладно... Это Джейк Ларсен, мой пилот.
Уж сколько лет меня возит...
Летчик улыбнулся Кейт.
- Добро пожаловать на борт, мэм. Если вам что-нибудь понадобится, только слово скажите. Мы вот-вот взлетим, но я всегда сначала захожу взглянуть, как там миссис Чандлер и не желает ли она чего.
- Лети прямо и не болтайся туда-сюда, больше мне нечего желать, пробормотала Агата. - Все-таки насколько лучше себя чувствуешь, когда возвращаешься домой. Обо мне не беспокойся. Похоже, с тобой поговорил мой внук. Когда он поблизости, со мной все обращаются, будто я хрустальная.
Джейк ухмыльнулся.
- Не дай Бог подвернуться под руку мистеру Чандлеру, если с вами что-нибудь случится.
Агата что-то проворчала в ответ, но было видно, что ей приятно это слышать. Ей явно нравилось, что внук так заботится о ней, и вовсе не потому - Кейт не сомневалась в этом ни секунды, - что он ее наследник.
Пилот вернулся в рубку, и почти в тот же миг самолет плавно покатил вперед. Пока он набирал высоту, Минни, выпрямившись в кресле, не поднимала глаз от работы - она вышивала что-то бисером, а Агата уткнулась в утренний выпуск "Денвер пост". Только когда машина выровнялась - на высоте 38 000 футов, как показывал альтиметр над дверью рубки, - Кейт обратила внимание, что рука, державшая газету, слегка дрожит, и Агата это заметила.
- Никак не могу привыкнуть отрываться от земли, - ворчливо объяснила она. - Но я не могу тратить время на поезд, а об автомобиле и речи нет, так что, когда меня должны разглядывать под микроскопом, приходится летать. Блэз говорит, чтоб доктора сами ко мне приезжали, но куда это годится таскать все их приборы через всю страну.
Выпив чаю, она заметно приободрилась, и Кейт поняла, что полет пройдет под знаком откровений старой дамы. Агата любила поболтать и постоянно перескакивала с одной темы на другую. Таким образом Кейт узнала, что та не одобряла женитьбы внука, что мать Доминик просто хорошенькая пустышка, к тому же непомерно ревнивая, что между Доминик и бабкой Блэза нет и следа взаимной симпатии, что для нее, Агаты, отец тоже был кумиром, что ее мать, чистокровная индианка из племени шошонов, умерла родами, когда Агате было всего пять лет, и что ее очень тревожит, что станется с Блэзом после ее смерти, коль скоро его держит на крючке такая женщина, как Доминик.
- ..отбою от женщин не было с тех пор, как он вырос из коротких штанишек. Он любил их и уходил от них, потому что эти женщины были созданы для того, чтобы от них уходить. Я-то знала, что со временем он остепенится, но кто ж мог подумать, что Блэза Чандлера захомутает женщина, с которой он пропадет, если, конечно, не одумается. Это единственное, на что я надеюсь что в один прекрасный день он прозреет и станет таким, как прежде.
Иногда старая дама просто бурчала себе под нос, словно говорила сама с собой, но все же достаточно громко, чтобы Кейт могла слышать. Щеки у нее горели от смущения. Ролло велел бы ей навострить уши и впитывать каждое слово, но она не обладала его способностями и не любила выведывать чужие тайны. Кроме того, она понимала, что Блэз Чандлер пришел бы в ярость, если бы слышал, что говорит его бабка. Теперь Кейт поняла, почему он не был в восторге от приглашения Агаты. Правда, следовало отдать ему должное вмешиваться он даже не пытался.
- ..конечно, он работает, как мул. Только дома на ранчо ему и удается по-настоящему отдохнуть. Он любит дом - так же сильно, как я. Как первый раз попал сюда, когда был еще совсем мальчишкой, так и влюбился навек. Сначала сидел на лошади, как какой-нибудь паршивый французишка, только мы сразу же посадили его в пастушье седло, и он не слезал с коня часов по восемь, а то и больше. Так навострился, что участвовал в родео в Колорадо-Спрингс. Теперь ездит, будто родился в седле.
Совсем как мой отец. Вот уж был наездник так наездник.
Но если в жилах есть индейская кровь, то это выходит само собой.
- Ваш отец тоже наполовину индеец?
- Его мать была настоящая индианка из племени "черноногих". Блестящая Вода - вот как ее звали. Ее взяли в плен, а мой дед ее спас. Отец родился в горах - в самый разгар битвы между правительственными войсками и племенем "черноногих". Дед говорил, что бабка и звука не издала во время родов.
Агата кивнула, улыбаясь самой себе, я все с той же улыбкой погрузилась в глубокий сон.
Кейт тяжело вздохнула и вдруг заметила, что Минни за ней наблюдает. Когда она встретила ее взгляд, лицо Минни посветлело.
-Я стара, говорили ее глаза. И одинока. И заслуживаю любви. Кейт кивнула. Минни снова занялась вышивкой, а Кейт некоторое время смотрела в иллюминатор, погрузившись в собственные мысли, пока не вернулась к журналу, который оказался настоящим кладезем полезной информации. Она читала статью, ошеломленная суммами, которыми ворочала Агата Чандлер, - такие суммы обычно звучат, когда в палате общин обсуждается правительственный бюджет. Не миллионы, а миллиарды. И все началось с того, что уроженец Диких гор вместе со своей скво случайно напали на главную жилу богатейшего медного месторождения.
Агата проснулась и продолжала разговор с того места, на котором остановилась. Словно она не спала, а на мгновение задумалась. Ее слова оказались странным образом созвучны мыслям Кейт:
- Чандлеры были исконными горцами, когда впервые поднялись по Снейк-Ривер полтора века назад. Мы плоть от плоти Запада. Старого Запада. Такого, как я его помню, да нынче-то уж мало что осталось - железная дорога его прикончила. Мой отец в юности мог бродить по несколько месяцев и не встретить ни единой живой души.
В те времена пропасть в горах ничего не стоило, хотя заблудиться-то и сейчас можно, если дороги не знаешь.
- А какое у вас ранчо? Большое?
- Ну, сейчас не так чтоб очень большое. Сорок тысяч акров, а когда-то было четверть миллиона. Но сейчас в самый раз, чтоб присматривать за землей. У нас ранчо не для показа, у нас люди работают. А кроме того, высота три с половиной тысячи метров. По ночам холод страшный, и снегу много бывает. Потому и летаем на вертолете, а то раньше, бывало, снегом заметет, и сиди, пока не растает.
Глория, которая всегда была начеку, появилась в салоне, чтобы узнать, не нужно ли чего миссис Чандлер.
Агата попросила бурбон с водой, а Кейт предпочла кофе, почувствовав, что ее неодолимо клонит в сон. От жары в салоне, выпитого утром вина и монотонного голоса Агаты Кейт казалось, что веки у нее вот-вот закроются: в отличие от самолета они никак не могли преодолеть силу тяжести.
Когда Кейт наконец сморил сон, Агата улыбнулась и дала знак Глории, которая накрыла девушку легким одеялом. "Какое милое дитя, - думала Агата. - Полная противоположность Доминик". Она тяжело вздохнула.
Ей не нравилась жена любимого внука, и поведения ее она не одобряла. "Оранжерейный цветочек, - фыркала Агата про себя. - К ранчо никогда и близко не подходила. Морщит нос, услышав слово "скот", а на лошадь садится только для того, чтобы покрасоваться в этих модных штанах и шляпах. И не то чтобы у нас не хватало комфорта, без которого она жить не может. Да мой папа первым в Скалистых горах завел ванную! - Она тяжело вздохнула. - Мне наплевать, что они все болтают о современном браке. Ясно одно - мой Мальчуган получил совсем не то, что заслуживал".
Они приземлились в Денвере около половины седьмого, потому что в конце пути самолет летел против сильного встречного ветра, вздымавшего над Скалистыми горами снежные вихри, от чего очертания гор терялись в белесоватом тумане. Кейт еще не проснулась как следует, но порадовалась, что на ней плотное пальто, защищавшее от пронизывающего холода. Они побрели по рыхлому снегу, который непрерывно убирали снегоочистители, к огромному автофургону, доставившему их к вертолету.
Внутри было так же удобно и жарко, как и в самолете.
Уже стемнело, и Кейт ничего не могла разглядеть в иллюминатор, кроме дальних гор, снежные вершины которых сияли в свете молодого месяца.
- Скалистые горы? - оживленно обратилась она к Герцогине.
- Точно, - весело подтвердила та.
Они приземлились на ярко освещенной посадочной площадке, и Кейт с удивлением увидела невдалеке силуэт огромного трехэтажного дома. Она ожидала увидеть каркасный или бревенчатый дом, а это сооружение было кирпичным и чем-то напоминало Версальский дворец.
Они прошли, скрючившись, потому что мороз пробирал до костей, по вымощенной кирпичом тропинке и оказались в жаркой, насыщенной влагой и испарениями тропических растений оранжерее, словно попали прямо в дебри Конго.
- Ну вот так-то лучше, - удовлетворенно пробормотала Герцогиня, сбрасывая свои соболя. - Я вижу, опять был снегопад.
- Снег пошел незадолго до полудня, но прогноз на следующие два дня: солнечно, без осадков, - ответил мужчина, кативший кресло.
- Хорошо, хорошо... Не хочется, чтобы нашу гостью прямо с первого раза занесло снегом. Кейт, это Фрэнк Крамер, мой... Мой кто, Фрэнк?