- Не говори глупостей, ты уже не маленький. Уж ее-то интересы меня нисколько не волнуют. Я ее и не люблю. Какая там любовь! - он придал последнему слову самую похотливую интонацию. - Мне ее денежки нужны. - Он неприязненно воззрился на Хэдда, словно тот упрекал его в чем-то. - А что в этом плохого?
- Да ничего, я думаю, - спокойно отозвался Хэдд. - Я знаю, у благородных так водится.
- Вот именно. А я ничем не лучше других Фэрчайлдов, черт побери! Такая же гнусная личность!
Йен пытался выдержать свой задорный тон до конца, но это у него не получилось, и он сбивчиво пробормотал:
- Только я своей гнусностью не наслаждаюсь.
- Ты, стало быть, самый порядочный.
- Да ты что! Скажешь тоже! Если я и переживаю, что мне приходится соблазнить женщину, я от этого не делаюсь лучше, чем вся эта прокаженная семейка.
Йен слишком поздно заметил суховатую нотку в голосе Хэдда.
- Да ты смеешься надо мной!
- Может быть, и так.
Хэдд вытянул свои длинные ноги и скрестил их в лодыжках.
- Ты не жил с ними, как я. Повезло тебе, повезло... - пробормотал Йен.
Тут он сбился с мысли, заметив приставшие к его жилету соломинки, особенно в одном месте. Смахивая их, он почувствовал под рукой влажность и никак не мог понять, кто бы это его облил. Он расстегнул жилет и подложил руку под мокрую ткань.
- О чем я? - Мысли путались в его пьяном сознании.
- О том, что ты обхаживаешь молодую леди ради ее денег.
Его планы в отношении Мэри так быстро пришли ему на память, что он понять не мог, как это он о них забыл.
- Каждый раз, когда она мне улыбается, каждый раз, когда она со мной танцует или смеется, я почти готов во всем признаться и просить прощения.
Хэдд отхлебнул из бутылки.
- А почему бы и нет?
- Да ты не дури. Как я могу пойти на попятный? Это же был мой план. Впервые все семейство меня зауважало.
Впрочем, откуда это мне в голову пришло, подумал Йен.
- Но если я отступлюсь теперь, они меня просто выставят вон. Положим, мне наплевать, что Фэрчайлды обо мне подумают - с их мозгами они и думать-то неспособны - но я слишком долго с ними прожил. Они уже полностью развратили меня. Я ничего не могу поделать.
Это так и было на самом деле. Прошли годы прежде чем Йен обнаружил в себе безнравственность, которую остальные Фэрчайлды так непринужденно выставляли напоказ. Теперь он понимал, что в этой безнравственности была своя притягательная сила.
- Одной женщине, считающей меня порядочным человеком, не изменить меня.
- Если ухаживание именно за этой тебя смущает, почему бы не найти другую богатую наследницу? - с любопытством спросил Хэдд.
- Приглашены были только четыре наследницы, - сообщил ему Йен. Остальных от меня скрыли, сам знаешь, какая у Фэрчайлдов репутация, да еще эта незаконнорожденность вдобавок. Нет, для меня есть только одна.
- Жаль - Хэдда вся эта история скорее позабавила, чем встревожила.
Удерживая дрожь в руке, Йен поднес бутылку ко рту и, запрокинув голову, отхлебнул, сморщившись, когда стекло звякнуло о его зубы. Опустив бутылку и вытерев губы кружевной манжетой, он сказал:
- И теперь я уж добьюсь, чего хочу и когда хочу, иначе последствия падут на мою же голову. Что ты на меня так смотришь?
- Как? - уточнил Хэдд.
- Ну, как будто ты знаешь что-то, чего мне неизвестно. Уверяю тебя, что я доведу это дело до конца.
Когда он подумал о своем положении в доме Фэрчайлдов, его решимость еще больше окрепла.
- Не желаю больше терпеть лишения. Мне надоело вечное унижение. Я никогда, ни за что не стану больше зависеть от Фэрчайлдов.
- А эта молодая леди, за которой ты ухаживаешь? - Хэдд поводил пальцем по горлышку бутылки, которую он все еще держал в руках. - Ты станешь пренебрегать ею?
- Нет.
- И не будешь бить ее?
- Нет!
- Не поселишь с ней в одном доме свою любовницу?
- Разумеется, нет. Почему ты задаешь такие странные вопросы?
- Нет, просто в чем же тогда дело? Насколько я понимаю, на этих девушках из общества женятся почти всегда ради их состояния. Ты говоришь, что ты такой же распутный, как и другие Фэрчайлды. Я не берусь судить о мужчинах, как судят о них женщины, но мне кажется, что тебе бы ничего не стоило осчастливить эту девушку. - Хэдд говорил так, будто его заботила судьба Йена.
- Еще бы! Такого любовника, как я, поискать! Она должна бы меня обожать.
- Ну, так что мешает делу?
Кто-кто, а Йен хорошо знал, что мешает. Он был слишком пьян, чтобы удержаться от признания:
- Она любит другого.
Это удручавшее Йена обстоятельство вызвало у Хэдда только улыбку.
- Откуда ты можешь это знать?
Йен посмотрел на него с недоумением. Значит, Хэдд не придает ее любви никакого значения. Или он просто не верит, что Йен знает, о чем говорит. Поэтому лучше сказать ему правду.
- А ты разве не знал, что я сын русалки?
- Русалки? - Хэдд поднялся и сел. - Твоя мать действительно из подводного царства?