Среди ночи Джосс почувствовала, как заботливо ее накрыли одеялом, теплый, крепкий поцелуй и шепот на ухо с пожеланием спокойной ночи, затем она снова уснула.
Внезапно яркий солнечный луч на постели вернул ее на землю. Не приснилось ли ей сладострастное ночное действо? – подумала она.
Но беспорядок среди вещей доказывал обратное. Джосс затрепетала. Она глубоко вздохнула, отбросила сбившееся одеяло и встала, положила пару подушек на место. Наконец, натянув платье, она отважилась выйти в коридор, уверенная, что Адам ушел. Выяснив, что в квартире она одна, Джосс глубоко вздохнула и обняла плечи руками. Лицо ее пылало при воспоминании о ночных вольностях. Она знала людей, которые без всякого смущения находили кого-нибудь на одну ночь. Прошлая ночь в ее жизни стала первой.
Женщины, подобные тебе, имеют название, мрачно сказала себе Джосс и отправилась принимать ванну. Она лежала в ней, глубоко задумавшись, и благодарила Бога, что с Адамом ее никто не видел.
И встречаться с ним она больше не будет. Он для нее ничего не значит. После того как она покончила с прошлым, она не намерена снова прыгать в него с Адамом или с кем-либо другим. Лицо Джосс пламенело при мысли об Адаме. Она поспешно оделась, вышла на кухню и остановилась как вкопанная, увидев записку на чайнике.
Ева, ужасно тяжело расставаться с тобой, но ты, наверное, предпочтешь побыть сегодня одна. Я уезжаю на несколько дней из страны. Позвоню, когда вернусь. Адам.
Ранним утром следующего дня Джосс уже ждала автофургон для перевозок. Один из помощников редактора в газете «Пост» помогал искать квартиру в Ноттинг-Хилле, поскольку Джосс больше не хотела и не могла позволить себе жить в этой квартире одной. Она спросила Ника Холта, хотят ли он и Керри поменять их квартиру в Эктоне на ее. Холты ухватились за такую возможность, и переезд был произведен в короткое время. Новое место было менее фешенебельным, но квартира была в хорошем состоянии, а главное она не напоминала о Питере или Адаме.
Служащий закончил погрузку ее вещей в грузовой лифт и Джосс уже собиралась уходить, когда к ней поспешно подошел молодой человек, держа коробку из-под цветов.
– Мисс Ева? – спросил он.
Джосс хотела было сказать – нет, но покраснела и убедительно кивнула.
– Тогда это вам. Они должны были бы быть доставлены раньше... некоторые проблемы с оранжереей.
Коробка была заполнена желтыми розами на постели из листьев. Фиговые листья, осенило ее, и сердце затрепетало. «От Адама», значилось на карточке, и Джосс спрятала свое лицо в цветах, вспомнив его сильное тело, ласковые, искусные руки и благодарные, страстные поцелуи... Она вздрогнула, зажмурилась, затем глубоко вдохнула, усилием воли вычеркивая из памяти прошлое. Потом заперла дверь и вместе с ней год своей жизни.
Новая квартира занимала верхний этаж дома времен короля Эдуарда. Она была гораздо меньше, чем в Ноттинг-Хилле, зато требовала меньше мебели.
Когда грузчики ушли, Джосс заказала пиццу по телефону, потом позвонила Анне и сообщила о том, что переехала.
– Хотела бы я там быть, чтобы тебе помочь, – сказала Анна. – А Питер помог тебе?
– Нет, – глубоко вздохнула Джосс. – Послушай, Анна, ты очень занята?..
После разговора с подругой Джосс почувствовала себя истощенной. Анна неожиданно разозлилась, наговорила великое множество нелестных вещей о Питере Садлере, поздравила Джосс с избавлением от такой отвратительной крысы и велела в ту же минуту ехать в Лондон, где она предоставит ей свое плечо – выплакаться.
Джосс мягко отказалась.
– Со мной все будет в порядке. Не беспокойся, Анна.
– Но я действительно беспокоюсь, – горячо заявила Анна. – Хью был прав, когда говорил, что Питер ему не нравится. Между прочим, как тебе вечеринка?
– Понравилась. А кто был такой очень высокий мужчина? Он стоял с тобой рядом, когда все расходились?
– Который из них? Я незнакома с доброй половиной друзей Хью. Спросить у него?
– Нет, не стоит. Извини, мне пора. Принесли мою пиццу.
Пообедав, Джосс отправилась покупать мебель. Она выбрала мягкую софу, отреставрированную латунную кровать, пару столиков под свои лампы и договорилась насчет доставки. Покончив с этим, она переключилась на продукты, поскольку предыдущие запасы были уничтожены ее ночным гостем. Тяжелее всего справиться с этим волнением, подумала Джосс, засовывая продукты в какую-то корзину. Будем считать, четко решила она про себя, что все случившееся минувшей ночью было необходимо в ее жизни, чтобы она снова почувствовала себя желанной. И хотя Адам не шел ни в какое сравнение с Питером, у нее не было намерения видеться с ним снова.
Возвратившись домой, Джосс выгрузила продукты в холодильник и занялась книжными полками. Мысли ее убежали в прошлое, и она наконец согласилась, что ее отношения с Питером дали трещину давным-давно. Опыт с Питером стал для нее хорошим уроком. В будущем любой мужчина должен будет соответствовать ее требованиям: он должен быть старше ее, честолюбивее и удачливее в карьере. Джосс цинично усмехнулась: у такого совершенства наверняка уже есть изумительно красивая женщина – прекрасная жена и мать.
Интерес к журналистике Джосилайн Хантер обнаружила в себе, редактируя школьную газету. Работа настолько понравилась ей, что она устроилась курьером в местной утренней газете, при этом засыпая редактора огромным количеством статей и очерков, один из которых он наконец принял. Она стала своей среди журналистов, наладила контакты, которые помогли ей добиться полного рабочего дня в этой же газете; затем она получила диплом по современным языкам и окончила аспирантуру на кафедре журналистики.
Поначалу Джосс обожала свою работу, ее неиссякаемый энтузиазм охватывал и судебные дела, и местное правительство, и промышленность, и ремесла, и разнообразные местные происшествия. Она проинтервьюировала широкий круг людей – от местных членов парламента, советников администрации, бизнесменов, жертв происшествий до школьников и знаменитостей разного рода. Но спустя три года, или около того, Джосс перестал устраивать местный масштаб. Она страстно хотела работать в национальной газете и начала регулярно отправлять статьи в лондонские ежедневные газеты. Когда ее материалы стали принимать, она сделала решительный шаг и уехала в столицу, где ее опыт работы, обусловленный хорошей квалификацией и готовностью работать подолгу и в любое время, был оценен. Несколько национальных ежедневников предложили ей работу свободного журналиста.
Джосс отправилась в Лондон, имея в наличии отцовское благословение и оставшееся от матери небольшое состояние. Но вскоре после ее отъезда престарелый Джордж Хантер умер. Пораженная горем, Джосс, ставшая чужой в родном Уорвикшире, оставалась неизменно желанной в семье своей подруги Анны Херрик. Но посещения этой семьи стали редкими после ее связи с Питером, который так и не смог с ними поладить. Теперь его нет, и она может в свое удовольствие отправиться в Глиб-хауз на обед. Джосс решила сделать это немного погодя, в одно из подходящих воскресений.
Устраиваясь на новой квартире, Джосс заставляла себя забыть Адама и Питера, а теперь обнаружила, что ей даже понравилось жить одной. Как обычно, работа отнимала большую часть времени, но теперь ей не мешали и не донимали попреками, что не готов ужин и не поглажены рубашки. В одиночестве есть свои преимущества.
Однажды редактор отдела новостей попросил Джосс, разнообразия ради, выудить информацию о сдаче в аренду акционерным обществам родовых усадеб, покопаться в библиотеке «Дейли пост» и электронной базе данных и выяснить имена их владельцев и собственников, информация о которых заслуживает внимания прессы.
– У меня для тебя почта, – сказала Керри Холт, когда Джосс, жуя сэндвич, сосредоточенно изучала найденные сведения. – И еще – записка, нашли на машинке вчера вечером. – Она передала пачку конвертов и полоску бумаги. – Как ты устроилась?
– Очень хорошо, – удовлетворенно кивнула Джосс. – А вы?
– Мне нравится. И как ты решилась оставить этот район, Джосс? – спросила Керри и прикусила губу. – Извини, я бестактная корова. Наверное, было мучительно после ухода Питера.
Послание было лаконичным: «Я вернулся. Позвони мне по этому номеру. Адам».
Джосс хотелось позвонить. Очень. Но если она позвонит, Адам истолкует звонок как согласие продолжать их отношения. При мысли об этом одна половина ее сильно взволновалась, но вторая – решительно воспротивилась: она все еще помнила выходку Питера. Когда поздней ночью раздался телефонный звонок, Джосс, услышав голос Анны, почувствовала разочарование.
– Чахнешь, Джосс?
– Никоим образом. Слишком занята.
– На новом месте уже полный порядок?
– Что ты! Только что привезли мебель.
– Оставь все как есть и приезжай к нам погостить.
Джосс почувствовала сильное искушение.
– Я бы очень хотела, Анна, но в квартире совершенный хаос, – протянула Джосс с разочарованием. – Я приеду сразу, как только немного наведу порядок.
– Буду ждать, – пригрозила Анна и начала разговор о свадебных приготовлениях; выложив все, она поинтересовалась, о чем Джосс сейчас пишет. Услышав тему, она сказала: – У одного из школьных друзей Хью есть усадьба. Он был на вечеринке. Кажется, его зовут Фрэнсисом. Попрошу Хью позвонить ему.
Все утро следующего дня Джосс висела на телефоне, согласовывая время интервью с различными титулованными собственниками, а потом стала просеивать кучу региональных газет, выискивая любопытные истории. Когда телефонный звонок прервал ее занятия, Джосс была этому очень рада.
– Мисс Хантер? – легко спросил приятный мужской голос. – Меня зовут Фрэнсис Лег. Прошлой ночью звонил Хью Уэйкфилд и просил меня связаться с вами. Чем могу помочь?
Товарищ Хью, выяснила Джосс, был бы весьма рад стать частью ее истории об акционерных предприятиях.
– Возможно ли встретиться с вами на этой неделе? – с надеждой в голосе спросила Джосс. – Где, точнее, вы живете?
– В дебрях Дорсета. Вы знаете эту местность?
– Не очень хорошо, но, если вы дадите мне адрес, я вас найду.
– Я полагаю, в воскресенье вы не сможете приехать, мисс Хантер? – спросил он. – Мы должны в течение недели установить необычную электронику. Но, с другой стороны, – добавил он внезапно, – было бы величайшей дерзостью просить вас потратить свой выходной...
– Не стоит беспокоиться. Буду только рада, – быстро сказала Джосс. – Во сколько я могу приехать?
– В полдень, – сразу ответил он. – Угощу вас обедом.
Позже шеф-редактор новостей, держа ее за пуговицу пиджака, вкратце сообщил, что Шарлотта Трейси, закрывавшая все жгучие мероприятия сезона, позвонила и сказала, что вернулась раньше из Эскота с гриппом.
– Грипп в июне, – едко сказал Джек Ормонд. – Как, черт возьми, она ухитрилась? В любом случае, Джосс, это значит, что завтра на скачках закрывать День женщин придется тебе. Спасибо за доброту, можешь взять камеру... ты же знаешь эти «радостные» сюрпризы Шарлотты!
– Будьте уверены, – горячо отозвалась Джосс. Но не может же она поехать в Эскот в брючном костюме и в рубашке. Значит, надо мчаться к Харви Николсу, чтобы купить подходящий для торжеств наряд, но сейчас ей еще необходимо быть в универмаге «Хэрродс», чтобы взять интервью у восходящей звезды на подписании книги.
После разговора с актрисой Джосс провела целый час в магазине и выбрала шелковый костюм бронзового цвета и полупрозрачную шляпу с большими полями.
Порой лето в Британии раскрывает свои козыри, и День женщин оно благословило великолепным ярким солнцем. Джосс выбрала хорошее место у ограды, чтобы видеть процессию экипажей, в которых восседали королева и члены королевской семьи. Пробираясь сквозь элегантно одетую толпу к своей маленькой машине, она останавливалась сделать снимок особенно смелого создания. Джосс фотографировала то вздымающееся оперение конфекций[1], то хрупкие архитектурные фантазии.
Где-то к четырем часам Джосс поняла, что с нее хватит. Она решила сделать последний снимок лошадей на поле и остановилась, чтобы сфокусировать камеру, но кто-то толкнул ее, и вместо ряда великолепных лошадей она увидела через видоискатель лицо мужчины. Сердце ее заколотилось... В легком плаще и высокой шляпе Адам выглядел еще лучше при дневном свете. Его взгляд был устремлен на женщину, которая восхищенно смотрела на него из-под полей шикарного произведения с перьями. Эта пара была, по-видимому, поглощена друг другом. Неожиданно для себя Джосс щелкнула фотоаппаратом и стала быстро выбираться из толпы. Удовольствие этого дня бесследно исчезло.
Почти весь следующий день Джосс никак не могла выкинуть из головы Адама и его спутницу. Пятница показалась бесконечной, и вечером перед уходом домой она провела пару часов в баре с компанией коллег-журналистов, чтобы выкинуть Адама из головы.
– Джосс, – прозвучал негодующий голос Керри Холт на автоответчике. – Два ночных послания: одно – от Питера и второе – от этого загадочного Адама. Сжалься, дай ты им свой номер телефона!
Джосс закусила губу. Холты имели полное право быть раздраженными. С Питером она свяжется позже, а Адаму позвонит прямо сейчас. Напряженно сев на край кровати, она набрала номер... Но в ответ услышала автоответчик, просивший сообщить, кто звонил. На мгновение Джосс так растерялась, что не могла говорить. Затем она собралась и холодно произнесла:
– Это Ева. Я уехала из Ноттинг-Хилла, чтобы начать жизнь с нуля. Во всем, – акцентировала она. – Благодарю за прекрасные розы и за вашу... вашу доброту той ночью. Всего хорошего.
В воскресенье Джосс поехала в Дорсет, обогнув его согласно указателю, через несколько миль свернула на небольшую дорогу и покатила по холмистой, с глубокими расщелинами местности, привычной для любителей романов Томаса Харди. У нее еще было время, и она ехала, медленно разглядывая окрестности, и вскоре заметила Истлег-Холл, дом Фрэнсиса Лега, который, как она заранее выяснила, был девятым бароном Морвиллом, живущим здесь. Джосс свернула в раскрытые красивые ворота и ехала по аллее парка довольно долго, пока перед ней не возникло в лучах солнца стремящееся вверх здание Истлег-Холла.
Проблем со сдачей в аренду такой красоты не должно быть, подумала восхищенная Джосс. Она поднялась по каменным ступеням лестницы на террасу, пересекла галерею с колоннами, из которой через большие распахнутые двери видна была величественная зала с высеченными из камня бюстами и пьедесталом. Джосс ударила разукрашенным молоточком в одну из дверей и стала ждать, любуясь отполированным темным деревом искусно резанной двойной лестницы. Спустя какое-то время в конце холла появилась стройная фигурка хорошо одетой женщины, которая поспешила ей навстречу.
– Мисс Хантер? Лорд Морвилл приносит извинения за опоздание. Он предлагает вам осмотреть дом, пока он не освободится. Меня зовут Элизабет Уилкокс, я домоправительница.
– Спасибо, – тепло улыбнулась Джосс, – буду очень рада.
– Сейчас будет беглый осмотр, – сказала миссис Уилкокс. – А после обеда лорд Морвилл покажет вам уже более подробно.
Джосс проследовала за своим гидом через анфиладу красивых комнат, увешанных картинами, мимо длинной приемной бледно-желтого цвета с позолотой, обставленной дамасской мебелью, мимо квадратной гостиной, бальной комнаты с расписным потолком. Богатая лестница вела на длинную галерею с великим множеством картин и далее в роскошную спальню.
– Немногие старинные замки могут предложить подобные удобства. У нас есть даже центральное отопление, – добавила с гордостью миссис Уилкокс. – Оно было установлено американской бабушкой лорда Морвилла.
– Да, все это очень впечатляет, – уважительно произнесла Джосс.
– Спасибо. Мне посчастливилось работать с хорошей командой. – Домоправительница удовлетворенно улыбнулась и взглянула на часики. – А сейчас я объясню, как проехать на ферму.
– На ферму? – удивилась Джосс.
– Лорд Морвилл больше не живет здесь. Когда умер его отец, он переехал в дом на ферме.
Следуя указаниям домоправительницы, Джосс миновала заброшенный сад, обогнув его по краю, и поехала по дороге через лес, пока большой дом с дымоходами не возник над коробкой подстриженной изгороди, таинственно заключавшей в себе и дом, и сад. Джосс припарковала машину, открыла высокие кованные из чугуна ворота и пошла по вымощенной дорожке мимо клумб с розами. Только она хотела постучать в массивную дубовую дверь, как ее открыл светловолосый улыбающийся мужчина в джинсах и в клетчатой рубашке.
– Лорд Морвилл? – улыбнулась Джосс. – Я – Джосилайн Хантер.
– А я – Фрэнсис, проходите, – скороговоркой произнес он, протягивая ей руку, серые глаза смотрели дружелюбно с его вытянутого привлекательного лица, которое она уже видела на одной из картин в галерее. – Извините, что не мог вас встретить, мисс Хантер. Мы улаживали проблему с поздним заказом.
Поинтересовавшись, означает ли его «мы» существование леди Морвилл, она с улыбкой отметила его привлекательный вид и попросила:
– Тогда я – просто Джосс.
– Хорошо, Джосс.
Он провел ее через квадратный с каменным полом холл в гостиную с панельными стенами, уютно обставленную обитой ситцем мебелью и с большим камином из камня, пригласил ее сесть и подошел к подносу с напитками:
– Что вам предложить?
– Что-нибудь холодное и безалкогольное, пожалуйста, – сказала Джосс, улыбаясь, довольная своим выбором одежды для этой дальней поездки: желтовато-коричневые льняные брюки и белая рубашка прекрасно гармонировали с небрежной экипировкой ее собеседника.
– Думаю, сначала мы пообедаем, – он передал ей высокий бокал со льдом, – затем вернемся в дом, и вы зададите вопросы, какие хотите. Впрочем, можете спрашивать прямо сейчас.
– Я была удивлена, узнав, что вы не живете в Истлеге, – сказала Джосс. – Он стал для вас чужим, раз вы переехали сюда?
– Вовсе нет, – усмехнулся он. – В детстве мне никогда не разрешали оставаться в этих величественных комнатах, а спальня здесь, черт побери, намного уютнее, чем моя прежняя в Истлеге.
Он поднял глаза, когда в комнату вошла молодая женщина:
– О, Сара, это мисс Хантер из «Дейли пост».
Сара была спокойной темноволосой девушкой с мягкой очаровательной улыбкой и, похоже, своим человеком здесь.
– Здравствуйте, меня зовут Сара Уилкокс. Значит, это не леди Морвилл. Джосс улыбнулась и пожала протянутую руку:
– Здравствуйте, похоже, недавно я видела вашу мать.
– Да, она любит показывать гостям Истлег.
– Среди них, семьи Уилкокс, и проходит моя жизнь, – сказал Фрэнсис. – Элизабет – домоправительница, ее муж Алан работает и в качестве дворецкого, и в качестве управителя имения, а их потрясающе квалифицированная дочь управляет здесь и является моей правой рукой. – Он обернулся к Саре с умоляющей улыбкой: – Измени свое решение. Пообедай с нами.
– Я бы хотела, – произнесла она разочарованно, – но уже обещала своим. Я разогрею суп, приготовленный миссис Уайэт, в духовке стоит овощной пирог, есть еще салат, холодная говядина и сыр.
– Что бы я без вас делал, Сара? – тепло сказал он.
Она спокойно улыбнулась и повернулась к Джосс:
– Фрэнсис даст вам мой номер телефона, звоните, если вам нужна будет дополнительная информация.
Джосс поблагодарила, задумчиво глядя, как Фрэнсис провожал «правую руку» из комнаты. Сара не леди Морвилл, но было совершенно очевидно: она хотела бы ею стать.
Вернувшись, Фрэнсис наполнил до краев бокал Джосс и пояснил, что миссис Уайэт – это дама, обслуживающая его в будние дни.
– В выходные я сам о себе забочусь, но когда Сара узнала о вашем приезде, она настояла на своей помощи. Очень умелая молодая леди.
– И очень привлекательная, – заметила Джосс.
Фрэнсис взглянул недоуменно:
– Сара? Да, – протянул он. – Думаю, что да.
– Скажите, это действующая ферма? – спросила Джосс.
– Нет. Не буду утомлять подробностями, но мы отказались от сельского хозяйства несколько лет назад. Теперь вовсю торгуем кустарником и кормом для скота, а также всевозможными видами трав. И люди едут за несколько миль, чтобы купить натуральные овощи Сэма.
– А кто он?
– Когда-то Сэм был главным садовником, а сейчас – на пенсии. Но он все еще терроризирует местных земледельцев. Даже не знаю, кто в детстве больше пугал меня – Сэм или отец. – Фрэнсис вдруг открыл окно и крикнул: – Поторопись, Дэн, я голоден. – Потом улыбнулся Джосс. – Я уговорил своего друга присоединиться к нам. Так что прошу к столу.
Стол был сервирован на трех человек, в центре стола стояла ваза с цветами.
– Заботливость Сары? – спросила Джосс, и улыбка застыла на ее лице. В дверь, нагнув голову, входил мужчина в джинсах и в тонкой темно-синей рубашке. Ошибиться она не могла. Лицо мужчины при взгляде на Джосс окаменело.
– Дэн, – сказал Фрэнсис, улыбаясь, – позволь мне тебе представить мисс Джосилайн Хантер, для друзей – Джосс. А это – Даниэль Армстронг. – Он переводил взгляд с одного застывшего лица на другое, и его глаза загорелись любопытством. – О, да вы уже знакомы друг с другом!
Конфекция – готовое женское платье.