- Да, три недели, - с искренним удивлением ответил он. - А что тут такого?
- Что тут такого? - насмешливо повторила я.
- Мне случалось уходить в зигзаг и больше, чем на три недели, продолжал недоумевать он.
- Ты хочешь сказать, что три недели пил без продыху?
Внезапно я услышала себя со стороны и ужаснулась: насколько я похожа на собственную мать. Все как у нее: тон, обвинения, даже слова те же.
- Ох, прости меня, моя маленькая, - сказал Гас. - Все было не так плохо, как тебе кажется. О вечеринке у Карен я просто забыл, а когда вспомнил, то слишком боялся тебе позвонить, потому что знал, что ты обиделась.
- Но почему было не позвонить на следующий день? - спросила я, морщась от боли при одной мысли о тех муках ожидания, что я вытерпела.
- Потому что я все еще дергался из-за того, что пропустил вечеринку и рассердил тебя, а Стиви мне и говорит: "Есть только один способ привести тебя в порядок, малыш, и это..."
- ...хорошая выпивка, наверно, - закончила я.
- Точно! А назавтра...
- ...тебе было так стыдно, что не позвонил мне вчера, что пришлось снова пойти напиться, чтобы совесть не мучила...
- Нет, - с удивленным видом возразил он. - Назавтра в Кентиш-таун была большая вечеринка. Начиналась она в одиннадцать утра, и мы туда пошли, и как же мы там набрались, Люси! Просто в доску! Ты, наверно, никогда таких пьяных не видела. Я едва мог вспомнить, как меня зовут.
- Это не оправдание! - воскликнула я, но тут же осеклась, потому что снова услышала мамин голос. - Ты же знаешь, я не против, чтобы ты выпивал, стараясь быть спокойной, пояснила я. - Но нельзя просто исчезнуть, а потом вернуться и вести себя так, будто ничего не случилось.
- Прости! - вскричал он. - Прости, прости, прости!
Я собралась с силами и задала свой самый ужасный вопрос:
- Гас, кто такая Менди?
И пристально посмотрела на него, чтобы сделать правильные выводы из его реакции.
Мне показалось или он действительно встревожился?
Может, и показалось. В конце концов, челюсть у него не отвисла, он не закрыл лицо руками и не зарыдал: "Я знал, что этот день настанет".
Он всего лишь надулся и обиженно буркнул:
- Никто.
- Она не может быть никем. Кто-нибудь да есть, - напряженно улыбнулась я, чтобы дать ему понять, что ни в чем его не обвиняю, а интересуюсь чисто по-дружески.
- Никто, просто знакомая.
- Гас, - с забившимся сердцем сказала я, - тебе незачем мне врать.
- Я не вру, - оскорбился он.
- Я и не говорю, что врешь. Но если ты встречаешься с кем-то еще, я хотела бы об этом знать.
Я не сказала: если ты встречаешься с кем-то еще, иди ты на хрен, хотя сказать следовало именно это. Но я не хотела впадать в смертный грех неравнодушия. Народная мудрость гласит, что женщины отчаянно стремятся поймать мужчин в свои сети, а мужчины больше всего на свете боятся быть пойманными, так что лучший способ поймать их - сделать вид, будто ловить не хочешь. Впрочем, лично я страдала от последствий подобного поведения чаще, чем хотелось бы вспоминать. Я честно говорила: "Ты не моя собственность. Но если ты встречаешься с кем-то еще, я хотела бы знать". Затем на вечеринке видела своего так называемого друга в объятиях другой женщины и едва удерживалась, чтобы не выплеснуть на них содержимое моего стакана. А друг удивленно пожимал плечами: "Но ты ведь сама сказала, что не возражаешь".
- Люси, я не встречаюсь с другими девушками, - сказал Гас. Желание защищать свою независимость у него прошло, и взгляд был искренний и открытый.
Похоже, ему действительно не хотелось причинять мне боль. Рискуя показаться неблагодарной, я решила не отступать.
- Гас, а раньше, ну, когда мы с тобой... начали встречаться, ты ни с кем не встречался?
С минуту он недоуменно смотрел на меня, пытаясь перевести мой вопрос в понятные для себя слова, но потом до него дошло.
- Встречался ли я одновременно с двумя? - ужаснулся он. - Нет, нет!
Очень возможно, что он сказал правду. Скорее всего, так оно и было, потому что Гас с его безалаберностью и полным отсутствием самодисциплины вряд ли смог бы жить двойной жизнью. Хорошо еще, что он не забывал дышать, просыпаясь поутру.
- Как ты смеешь? - возмутился он. - Ты за кого меня держишь?
Сочетание его пламенных уверений и моего отчаянного желания поверить ему уже значило, что я верю. От облегчения и счастья у меня слегка закружилась голова.
А потом он поцеловал меня, и голова закружилась сильнее.
- Люси, - сказал он, - я никогда бы не смог сделать тебе больно.
И я поверила! Придираться к словам и вспоминать, что он уже сделал мне больно, было бы глупо. Важно то, что он этого не хотел.
- Теперь я могу пойти помыться? - кротко спросил Гас.
Он ушел принимать душ, а я сидела и думала о маме. Меня очень напугало то, что в какой-то момент я стала похожа на нее, и я дала себе честное слово постараться быть еще терпимее и либеральнее.
Тем временем Гас вышел из ванной, и я услышала, как Карен и Дэниэл здороваются с ним.
- Доброе утро, Гас, - сказал Дэниэл, и в его голосе мне почудилась издевка.
- Привет, Дэнни! - весело ответил Гас как ни в чем не бывало.
- Привет, дружок, - послышался язвительный голос Карен.
- Привет, подружка, - ответил ей Гас.
Я услышала взрыв хохота. Центр нашей квартиры сейчас явно переместился к двери ванной.
Мои соседи и мой друг успешно восстановили отношения, и никто не испытывал ни малейшей неловкости, кроме меня.
49
Так мы с Гасом снова стали встречаться.