Потом Дэниэл отвез меня домой. Я настояла, чтобы он высадил меня у светофора.
- Нет, - запротестовал он. - Ты промокнешь насквозь.
- Дэниэл, пожалуйста, - взмолилась я. - Боюсь, Карен увидит твою машину.
- И что тут такого?
- Она меня со свету сживет.
- Мы имеем полное право видеться.
- Возможно, - согласилась я. - Но мне с ней еще жить в одной квартире. Ты бы так не храбрился, будь она твоей соседкой.
- Пошли вместе, и я сам с ней разберусь, - пригрозил он.
- Ой, нет! - воскликнула я. - Ни за что на свете. - И добавила уже спокойнее: - Не надо. Я сама с ней поговорю. Так будет лучше.
58
Я бежала домой по лужам под проливным дождем и всю дорогу мучилась, что скажу Карен, когда она спросит, где я была. Проще всего, конечно, соврать, вот только она наверняка поймет, что я вру.
Да и потом, зачем мне врать? Я ничего плохого не сделала, твердила я себе.
Я имею полное право видеться с Дэниэлом, он мой друг и был моим другом с незапамятных времен, задолго до того, как познакомился с Карен, да если на то пошло, и до того, как я сама познакомилась с Карен.
Все это звучало очень убедительно, пока я шла по улице.
Но стоило мне вставить в дверь ключ, как вся моя храбрость куда-то делась.
- Где тебя носило?
Карен ждала меня. Лик ее был ужасен, на столе дымилась переполненная пепельница.
- Э-э-э...
Я бы с радостью соврала, не будь так очевидно, что она уже все знает.
Откуда она узнала? Кто проболтался?
Потом Шарлотта рассказала мне, что Адриан. Когда паб закрылся, они с Карен решили взять напрокат кассету, чтобы убить еще пару часов ненужного им свободного времени, и Адриан спросил их, кто "тот стильный ублюдок в шикарной тачке", с которым я уехала.
- Вид у него был такой, будто вот-вот заплачет, - сказала Шарлотта. По-моему, он в тебя влюблен.
Конечно, я сама виновата. Позволила бы Дэниэлу забрать меня прямо из дома, вместо того чтобы играть в прятки, и никто меня не заметил бы. Честность удобнее всего. Или надо уметь как следует заметать следы.
- Так что происходит? - срывающимся на визг голосом спросила Карен. Лицо у нее было совсем белое, только на щеках краснели два пятна. Мне показалось, она сошла с ума от бешенства или нервного перенапряжения.
- Ничего не происходит, - скороговоркой пробормотала я. Мне хотелось поскорее разубедить ее - не из страха за собственную шкуру, просто я хорошо понимала, в какой ад превращается жизнь, когда подозреваешь, что любимый человек нашел себе другую.
- Не пудри мне мозги!
- Честно, Карен, я просто была у него в гостях. Это было совершенно невинно.
- Невинно! Мужчины ничего невинного не делают. Знаешь, кто мне это сказал? Ты, Люси Салливан.
- Со мной все по-другому.
Карен горько рассмеялась.
- Да нет, Люси, ты себе льстишь.
- Я не льщу...
- Нет, льстишь. Вот так он всегда и действует: он и меня заставил почувствовать, что я единственная стоящая девушка на свете.
- Карен, я не о том. Со мной все по-другому, потому что он не влюблен в меня, а я не влюблена в него. Мы просто друзья.
- Не будь такой наивной. Впрочем, тебя я уже давно подозревала: ты слишком усердно расписывала, как он, по-твоему, нехорош...
- Но я только из соображений здравого смысла...
- ...а ему и не захотелось бы проводить с тобой время, не будь у него намерения заловить тебя: он ведь не терпит отказов. Он приложит все силы, чтобы тебя трахнуть, только потому, что ты ведешь себя так, будто тебе не хочется.
Я открыла рот, но не издала ни звука.
- А правда, что он пустил тебя за руль?
- Правда.
- Подонок! Меня не пускал. За полгода так ни разу и не дал порулить.
- Ты же не умеешь водить машину.
- Так пусть бы научил, верно? Если б была в нем хоть капля порядочности, сам бы давал мне уроки вождения.
- Э-э-э...
- Так что, он уже с кем-нибудь встречается? - спросила Карен. Лицо у нее жалко дергалось: она пыталась улыбнуться.
- По-моему, нет, - мягко сказала я. - Не волнуйся.
- Я и не волнуюсь, - оскалилась она. - Чего мне волноваться? В конце концов, я же его бросила.
- Конечно.
Как бы угадать, что ей сейчас лучше сказать?