- Именно.
- Нет, я серьезно, - чуть не рассмеялась я. - Алкоголики - это такие вонючие старики в подпоясанных веревками пальто и пластиковых пакетах вместо обуви! Что вы, мой папа совсем на них не похож!
Впрочем, если вдуматься, пахло от него неважно, потому что, кажется, он никогда не принимал ванну, хоть и наливал ее ежедневно, забывая выключить воду... Но не рассказывать же об этом доктору Торнтону!
- Люси, - услышала я, - алкоголики бывают разные: мужчины и женщины, старые и молодые, вонючие и благоуханные.
- Правда? - недоверчиво спросила я. - Даже женщины?
- Да. Женщины, у которых есть дом, муж, работа, дети, хорошая одежда, дорогая обувь, духи и красивые прически... - печально ответил он, очевидно, имея в виду конкретного человека.
- Ну, приходят они на собрание к АА, и что дальше?
- Не пьют.
- Совсем не пьют?
- Никогда.
- Даже на Рождество, или на свадьбе, или в выходные, например?
- Нет.
- Не знаю, пойдет ли он на это, - с сомнением протянула я.
- Все или ничего, - сказал доктор. - В случае с твоим отцом скорее ничего.
- Ладно, - вздохнула я. - Если выбора у нас нет, давайте расскажем ему про этих Анонимных Алкоголиков.
- Люси, - почему-то опять рассердился доктор Торнтон, - он знает. И знает уже много лет.
***
В тот же вечер я решилась поговорить с папой на больную тему. Решилась далеко не сразу: откладывала и откладывала разговор, пока папа не напился в дым.
- Папа, - нервно начала я, ибо ждать дальше было бессмысленно, - ты когда-нибудь задумывался, что пьешь слишком много?
Он сузил глаза. Таким я его еще ни разу не видела: он показался мне совсем чужим. Противным, злобным, пьяным старикашкой, как те, что, шатаясь, бродят по улице, сквернословят, пристают к прохожим, нарываясь на скандал, лезут в драку, но не могут и этого, потому что слишком пьяны.
Папа смотрел на меня исподлобья, как на врага.
- Меня только что бросила жена, - воинственно заявил он. - И ты хочешь лишить меня последнего глотка?
- Нет, - сказала я. - Конечно, нет.
Быть твердой я не очень умею.
- Понимаешь, папа, - осторожно продолжала я, ненавидя каждое свое слово. Я ему не родитель, я дочь, и это он должен читать мне нотации, а не наоборот. - Дело в деньгах.
- Как же, как же, - почти сорвался на крик папа. - Деньги, деньги, деньги! Вечное нытье из-за денег. Ты просто вылитая мать. Ну что ж, может, и ты меня бросишь? Давай, выметайся. Вон дверь.
На этом разговор окончился.
- Что ты, я тебя не брошу, - прошептала я. - Никогда не брошу!
Будь я проклята, если признаю, что мама была права!
Но вскоре после того папе стало еще хуже. Или, быть может, теперь я просто больше понимала? Мне стало ясно, что он пьет по утрам. И устраивает драки в местном пабе. И раза два среди ночи его приводил домой полицейский.
Но я пока держалась. Я не могла позволить себе сломаться и рассыпаться на кусочки, потому что собирать меня некому.
Я опять пошла к доктору Торнтону. Увидев меня, он покачал головой.
- К сожалению, никаких чудодейственных средств еще не изобрели. Разве что только сегодня, после десяти утра.
- Нет, погодите, - затараторила я. - Вот я читала о гипнозе; нельзя ли загипнотизировать папу, чтобы он перестал пить? Ну, как гипнотизируют тех, кто хочет бросить курить или есть шоколад?
- Нет, Люси, - начиная терять терпение, возразил доктор. - Никем не доказано, что гипноз действует, а если бы и действовал, тот, кого гипнотизируют, должен хотеть бросить курить или что там еще. Твой отец не желает даже признать, что злоупотребляет спиртным, поэтому нет никакой надежды, что он примет решение отказаться от выпивки. А если скажет, что хочет бросить, значит, он созрел для АА, - ехидно добавил он.
Я вздохнула. Дались ему эти чертовы АА!
- Ладно, - не сдавалась я. - Бог с ним, с гипнозом. А как насчет иглоукалывания?
- А что иглоукалывание? - устало спросил он.
- Может, ему попробовать это? Разве трудно - маленькая иголочка в ухе? Или еще где-нибудь.
- Вот именно, где-нибудь еще, - пробормотал он довольно злобно. - Нет, Люси.
Итак, поскольку ничего другого не оставалось, я нашла в справочнике телефон Анонимных Алкоголиков и позвонила туда, чтобы спросить, как мне быть с папой. И, хотя они были очень милы и посочувствовали мне, но сказали, что сделать я ничего не могу, пока он сам не признает, что у него не все в порядке. Это я уже где-то слышала или читала в какой-то из книжек по практической психологии. И еще: если человек признает, что у него есть проблема, он уже на полпути к победе. Но в это я не верила.
- Да ладно вам, - рассердилась я. - Ваше дело отучать людей от пьянства, вот и отучайте.
- Извините, - возразила моя собеседница, - этого за него никто не сделает.
- Но он алкоголик! - взорвалась я. - Насколько я понимаю, алкоголики не могут бросить пить сами.
- Не могут, - согласилась она. - Но должны сами хотеть остановиться.
- Послушайте, вы, наверно, не поняли, - сказала я. - У него была очень трудная жизнь, от него только что ушла жена, и в каком-то смысле ему приходится пить. Можно поговорить с вашим начальником? Мне нужно побеседовать со специалистом. Мой папа - совершенно особый случай.
Женщина рассмеялась, чем еще больше разозлила меня.
- Все мы думаем, что у нас особый случай, - сказала она. - Если б за каждого алкоголика, который мне это говорил, я получала по фунту стерлингов, то уже была бы богатой женщиной.
- О чем вы? - холодно спросила я и услышала в ответ: