- Я что-то не видел той рыжеволосой официантки. Ты успел о ней разузнать?
- Ага. Бармен сказал, что она отправилась в Богалузу с каким-то парнем, который работает в электрической компании.
- Хреново.
Скит глянул в зеркало заднего обзора:
- Похоже, что у этого парня только одна рука.
- Серьезно? Тебе бармен не сказал, как это случилось?
- Несчастный случай на производстве или что-то в этом роде. Пару лет назад парень работал на инструментальном заводе под Шревенпортом, и рука попала под пресс. Так шлепнуло, что кулак раскатался в блин.
- Думаю, что это не помешает его любви с твоей официанткой. - Далли глотнул еще раз. - Женщины странно относятся к таким вещам. Вот, например, леди, которую мы встретили в прошлом году в Сан-Диего после "Турнира Энди Вильямса"...
- Прекратите! - закричала Франческа, не владея собой. - Неужели вы такие бессердечные, что просто ради приличия не можете спросить, все ли у меня в порядке? Ведь там была страшная свара! Вы что, не понимаете, что меня запросто могли убить?
- Не думаю, - ответил Далли, - кто-нибудь скорее всего не допустил бы этого.
Она размахнулась и изо всей силы ударила его по руке.
- Ox! - Он потер место, куда пришелся удар.
- Она что, ударила тебя? - спросил с возмущением Скит.
- Ага.
- А ты собираешься дать ей сдачи?
- Я думаю.
- Я на твоем месте дал бы!
- Знаю, что ты дал бы. - Он взглянул на Франческу потемневшим взглядом. - И я бы дал, если бы полагал, что она собирается оставаться в моей жизни примерно две с половиной минуты.
Франческа уставилась на него не веря своим ушам; она жалела о своей импульсивной вспышке.
- Вы это серьезно? - спросила она.
Скит проскочил на желтый свет.
- Как далеко отсюда до аэропорта?
- Через весь город. - Далли наклонился вперед и обхватил спинку сиденья. - Если ты раньше не обратил внимания, мол-ель - за следующим светофором и вниз, через квартал.
Скит нажал на акселератор, и "Ривьера" рванулась вперед;
Франческу вдавило в сиденье. Она пристально смотрела на Далли, стараясь пристыдить его, чтобы он извинился и его можно было бы великодушно простить. Она прождала остаток дороги до отеля.
Они свернули на хорошо освещенную стоянку, и Скит проехал ее, остановившись перед рядом ярко окрашенных металлических дверей с черными номерами. Он выключил зажигание, и они с Далли выбрались из машины. Она не верила своим глазам, видя, как захлопнулась одна дверца машины, а потом другая.
- До утра, Далли!
- Пока, Скит!
Франческа выскочила за ними, сжимая в руке сумочку и безуспешно пытаясь закрыть ею блузку.
- Далли!
Сорванный шелк выскользнул из пальцев Франчески, когда она закрывала дверцу машины. Неужели он не видит, как она беспомощна, как ей нужна его помощь?
- Ты должен мне помочь! - сказала она, глядя на него такими огромными жалобными глазами, что казалось, кроме них на небольшом лице ничего нет. Я рисковала жизнью, придя в тот бар только для того, чтобы встретиться с тобой.
Далли взглянул на ее грудь в бежевом бюстгальтере, Стянул через голову выцветшую майку и бросил ей:
- Вот тебе майка с моего плеча, детка. Больше ничего у меня не проси!
Не веря своим глазам, она смотрела, как он входит в свою комнату и закрывает дверь - закрывает дверь перед ее носом!
Страх, живший в ней весь день, вырвался наружу, затопив каждую частицу ее тела. Франческа никогда не испытывала такого страха, не умела с ним справляться и поэтому превратила его во что-то понятное ей - лаву раскаленного гнева. Никто с ней так не обращался! Никто! Она ему покажет! Он ей заплатит за все!
Франческа бросилась к двери и стукнула по ней сумочкой один раз, потом другой, представляя, что это его наглая, противная физиономия. Она с проклятиями лупила в дверь ногами, отводя душу. Взрыв гнева высветил ее яркий характер, сделавший Франческу легендой.
Дверь распахнулась. По другую сторону, с голой грудью, стоял Далли и сердито глядел на нее. Он у нее посердится! Она ему покажет! Он и представить не может, как можно сердиться!
- Ты, ублюдок! - Она промчалась мимо него и запустила сумочкой через всю комнату. Сумочка пробила телевизионный экран с великолепным звуком взрывающегося стекла.
- Ты развратный, слабоумный ублюдок! - Франческа пнула стул. Бессердечный сукин сын! - Она перевернула его сумку.
А потом Франческа дала себе волю.
Выкрикивая оскорбления и обвинения, она бросала пепельницы и подушки, кидала лампы, выкидывала ящики из стола. Всплыли на поверхность все унижения и оскорбления, перенесенные ею за последние двадцать четыре часа: розовое платье, "Блю Чокто", тени персикового тона... Она наказывала Клоуи за то, что та умерла;
Ники - за то, что бросил ее; она била Лью Штайнера; нападала на лорда Байрона; разрывала на клочки Миранду Гвинвик и, конечно, сметала с лица земли Далли Бодина. Далли - самый красивый мужчина в ее жизни, единственный мужчина, на которого она не произвела впечатления, единственный, посмевший захлопнуть дверь У нее перед носом!
Далли с минуту смотрел на разгром, положив руки на бедра. Банка крема для бритья пролетела мимо него и врезалась в зеркало.
- Невероятно! - пробормотал он. Далли высунул голову из двери. - Скит! Иди сюда. Ты должен это увидеть!
Скит уже спешил к ним:
- Что происходит? Похоже... - Он застыл в дверях, глядя на разгромленную комнату. - Зачем она это сделала?
- Будь я проклят, если знаю! - Далли нагнулся, уклоняясь от летящего телефонного справочника Нового Орлеана. - Проклятие! В жизни не видел ничего подобного!
- Может быть, ей кажется, что она - рок-звезда? Эй, Далли! Из нее получится хороший деревянный клэб номер три!