– Так-то так, но вот остальные части модели… Посмотрите! Все наперекос!
– Вам бы следовало посоветоваться со мной, перед тем как начать. А вот мы сейчас здесь быстренько кое-что распустим – Даниэла, мотай клубок! – а потом я покажу вам, как это делать. Нитки на тыльной стороне не следует натягивать слишком туго, иначе вязка стягивается к середине. Лучше пусть эти нити лежат посвободнее. А когда вы переходите от одного цвета к другому, следует нитки всегда перекручивать, иначе получаются дырочки. – Она моментально распустила перепутавшиеся петли, распутала узлы и вывязала заново первый ряд. – Теперь видите, как это делается? – Она повернулась так, что клиентка могла видеть движения ее пальцев.
– Ну, теперь я поняла, – воскликнула молодая женщина с облегчением.
– Вот что я предлагаю, – сказала Катрин, указывая на изображение на открытой странице журнала «Либерта». – Сначала вы свяжете вот до этого места, то есть очередные десять рядов, а затем снова зайдете к нам – независимо от того, получится это хорошо или плохо. Мне бы хотелось по ходу дела периодически контролировать, как идет работа. Согласны?
– Просто прелестно!
– Ну что вы, это – мое ремесло. Если будут трудности, можете прийти в любой момент, но мне кажется, вы справитесь.
Клиентка уложила свое вязанье и эскиз в сумку, еще раз поблагодарила, распрощалась и вышла на улицу.
– Ну, мама, разве не чувствуется, как я торопилась? – спросила Катрин, ожидая похвалы. – Ты, Даниэла, можешь теперь идти наверх, смена подоспела.
– А ты мне что-нибудь привезла?
– Как и обещала: книжку комиксов «Астерикс и Обеликс».
– Уррра! – Даниэла подпрыгнула от радости.
– Ну вот и беги! Ты ведь, конечно, школьное домашнее задание еще не сделала?
– Сначала расскажи, чего хотел от тебя этот тип?
– Расскажу чуть позже, на досуге.
– А сейчас разве не досуг?
– В любой момент может появиться посетитель.
– Это не причина, чтобы так скрытничать.
Катрин бросила взгляд в сторону матери. Хельга Гросманн, кажется, была полностью поглощена укладыванием мотков шерсти в картонные коробки. Но Катрин чувствовала, что и мать ждет отчета.
– Он хочет, чтобы я переехала в Гамбург и взяла на себя отдел рукоделия в журнале «Либерта».
– Чтобы ты переехала в Гамбург? – возмущенно вскрикнула Даниэла. – Он что, с ума сошел?
– Ты, конечно, можешь поступать, как тебе угодно, дорогая, – заметила Хельга, – я перед тобой никаких преград ставить не буду. Да у меня и прав нет на это. Но тебе следовало бы тщательно обдумать, каковы будут для тебя последствия такого шага. Если уж он хочет, чтобы ты переехала в Гамбург, то никак не из-за твоих деловых качеств.
– Какие у тебя основания для такого вывода?
– А разве ты можешь себе представить, что руководишь даже самым небольшим коллективом сотрудников? Я, во всяком случае, не могу.
– А Клаазен может.
– Чепуха, дорогая моя. Ты никогда не сможешь быть руководителем, и ты сама прекрасно это знаешь. Если ему хочется, чтобы ты была поблизости, то по совершенно другой причине. Впрочем, это особого значения не имеет, если только тебе самой ситуация ясна. Он, кстати, женат?
– Понятия не имею, да это к делу и не относится.
– Думаю, что относится. Ну да ладно, в этих вопросах мы никогда не сходились во мнениях. И не буду пытаться навязывать тебе свои представления о морали.
– Мама, прошу тебя! Что ты себе вообразила? У нас с Клаазеном был только исключительно деловой разговор. Госпожа Пёль уходит, потому что ждет ребенка, и Клаазен считает, что я могла бы ее заменить. Это не имеет никакого отношения ни к его, ни к моей личной жизни.
Хельга Гросманн подняла глаза на дочь и покачала головой.
– Иногда я не могу понять, действительно ли ты так наивна или только прикидываешься. А ведь тебе уже давно не тринадцать и даже не девятнадцать.
Раздался звонок, и в лавку вошел молодой блондин со стрижкой под ежика.
– Ну, я пойду, – объявила Даниэла.
– Но только сначала школьное задание и лишь потом «Астерикс», – крикнула Катрин ей вслед и сразу же поняла, сколь бесполезно это наставление, поскольку она все равно не могла проконтролировать его выполнение.
Между тем Хельга Гросманн повернулась к молодому человеку.
– Моя подруга хочет купить вот это, – произнес он, кивая головой в сторону пуловера, прикрепленного к щиту.
– Это – вещь дорогая. Чистый шелк. Ручная работа.
– Сколько?
Хельга Гросманн назвала цену.
– Да за такие деньги можно купить целый мотороллер!
– Подержанный – да. Но не у нас.
– Ну, ладно, давайте сюда. – Молодой человек вытащил бумажник.
– Вы уверены, что размер подойдет? Это – тридцать восьмой.
– Подойдет. – Он отсчитал купюры и положил на прилавок.
– Положить вам покупку в красивую упаковку?
– Разве что в изготовленную из экологически чистых материалов…
– Ну, разумеется. Мы пользуемся только такими лентами и бумагой, которые не слишком ядовиты.
– И все же не надо. Спасибо.
Хельга Гросманн сняла пуловер со щита и аккуратно сложила. Катрин же наклонилась и вытащила из-под прилавка обычную бумажную сумку с ручками и с выполненной пестрыми буквами надписью «Малая вязальня».
– Ой, с такой надписью мне не очень-то удобно идти по улице, – запротестовал молодой человек.