- "Коричные цукаты", - прочла она. - "Лакричные пастилки". "Желудочные капли короля". Успокойтесь, душенька, у меня есть все, чтобы облегчить его страдания - пластырь от желчи в селезенке, примочки от боли в ноге, набрюшники от желудочной колики - нет такой части тела, которой не коснулись бы заботы доктора Екатерины!
У меня отлегло от сердца, я рассмеялась:
- Значит, он поправится? Все будет хорошо? С легким вздохом королева опустилась в кресло.
- Вы вскорости сможете составить собственное мнение - завтра король собирается лично заседать в присутствии, вам велено быть. Вы заметите, что он - уже не тот, что прежде; будьте готовы к перемене. - Она не сводила глаз с огня. - Однако мы не так скоро его лишимся. Я уверена, его время еще не пришло!
Не так скоро его лишимся... С главным страхом покончено.
- Но, мадам, меня вызвали ко двору.., так спешно.., я опасалась худшего... Королева покачала головой.
- Король с годами делается нетерпелив. Пожелав вас видеть, он распорядился, чтобы вас доставили спешно.
- Но посыльный.., он обошелся со мной, как с последней служанкой... Она печально кивнула.
- Это был мастер Паджет, не так ли? Увы, за ним стоит дядя - сэр Вильям Паджет, секретарь Тайного совета, один из самых влиятельных лордов.
У меня вырвался вопрос:
- Но зачем сэр Вильям или король распорядились, чтобы меня везли чуть ли не тайком, как преступницу, в закрытом портшезе, и запрещали людям ко мне подходить?
Королева опечалилась.
- Король смертей и в последнее время много думает о преемстве. Ваш брат в свои девять лет еще совсем дитя. Король желает, чтобы в случае его смерти никто не оспаривал права Эдуарда на престол. - Она помолчала, потом взглянула на меня в упор. - Вас очень любит народ, с самого вашего младенчества, когда отец торжественно пронес вас по улицам Лондона как законную принцессу...
Законную тогда, внебрачную теперь...
Как такое возможно?
Однако сейчас было не время это обсуждать.
- Но чем я могу повредить Эдуарду? Женщина не может править, и, значит, я не могу претендовать на его место.
Королева сказала почти весело:
- В английских законах такого нет. Мы не во Франции с ее Салическим законом <"Салическая правда" - древнейший свод законов у франков, некогда владевших Францией; одно из ее положений утверждало, что женщина не может наследовать престол.> против нашего пола.
- Однако в Англии никогда не правила женщина. Лорды этого не поддержат. Да и народ не потерпит.
- Они предпочтут власть женщины возврату к междуусобице, к войне Алой и Белой розы, которая столько лет истощала нашу страну.
- Но если женщина может править, то первый черед за старшей. Моя сестра Мария...
- ..становится в таком случае самостоятельной силой, - грустно закончила королева. - А так оно и есть. Пройдет по меньшей мере пять лет, прежде чем король женится и произведет на свет сына. Тюдоры рано вступают в брак, вы знаете - ваш отец венчался в восемнадцать, его брат Артур - тремя годами раньше. Но Эдуарду только девять. Мы можем надеяться на сына от его чресел не раньше, чем через шесть лет. За ним в очередности наследования идет Мария.
Теперь я поняла, почему за Марией увиваются Серрей и ему подобные, почему она задирает нос и рядится по-королевски - она уже не брошенная дочь брошенной жены, а женщина, обладающая большой силой! Как она эту силу использует, даже думать не хочется.
Я в ужасе пролепетала:
- Но если Мария взойдет на престол... Ответа не последовало. Королева смотрела на меня, и мы молча думали об одном. Если Мария получит власть, она вернет католическую веру. Она уничтожит созданное реформацией, выкорчует новое учение и новые мысли, все, что нам дорого.
В углу камина подогревался на углях глиняный кувшин. Королева налила горячего глинтвейна и протянула мне.
- Это чтобы у вас щечки немного порозовели, - сказала она с невеселой улыбкой.
Я вдохнула пряный сладкий запах корицы и гвоздики и постаралась перебороть страх.
- Но ведь у нас еще может быть принц, кроме Эдуарда, мадам.., если вы и король, мой отец...
Королева взглянула на меня спокойными карими глазами.
- На это нет ни малейшей надежды, Елизавета.., ни малейшей.
Она говорила без тени сомнения. Я упрямо продолжала:
- Но если Эдуард унаследует трон еще ребенком.., ребенок не может править...
- И потому слетаются коршуны, - печально промолвила королева, - и образуются партии. Я говорила, что секретарь Паджет забрал большую власть в совете. И не он один. В его партии сильны герцог Норфолк и его сын, молодой граф Серрей.
Серрей!
Мой лорд Серрей!
Похоже, вино разогрело мне кровь. Я прижала руку к пылающей щеке.
Королева продолжала:
- Это - старая знать, они ратуют за старое, и прежде всего, как бы ни скрывали, - за старую веру. Они мечтают свернуть короля с пути протестантизма и сжечь наших единоверцев как еретиков. С ними Мария и епископ Винчестерский, лорд Гардинер. - Лицо у королевы потемнело. - Запевалой у них другой великий лорд, сэр Томас Ризли, в прошлые годы доверенный посланник короля, а ныне лорд-канцлер.
Я помнила злобного, заносчивого Ризли со свадьбы самой мадам Екатерины, помнила и его вкрадчивого дружка, сэра Паджета. Сейчас я нарочно заговорила спокойным, ровным голосом:
- И что, им удалось переубедить короля? Королева глядела в очаг, где языки пламени жадно пожирали уголь.
- Да. Король в тех летах, когда человек начинает бояться за свою душу. Теперь он готов жечь еретиков, как некогда вешал папистов, лишь бы вымостить себе дорогу к спасению.
Коли так, немудрено, что Мария разодета в пух и прах, а я - в опале. Теперь она вторая в очереди на престол, ее сторонники набирают силу в совете, ее вера торжествующе восстает из пепла, чтобы повергнуть во прах новую, - что же удивляться, если подлому Паджету велели напомнить: я - незаконная дочь и вообще никто.
Значит, Мария и ее присные числят лорда Серрея в своих рядах?
- Господи, Елизавета, да вы совсем побледнели! - воскликнула королева. Мужайтесь, милое дитя!
- Кому же мне теперь доверять, мадам? - Я твердо решила, что не позволю своему голосу звучать жалобно. - До того, как я отбыла ко двору.., когда приехал Паджет.., мой наставник мастер Гриндал...
И я, запинаясь и путаясь, выложила последнюю из моих тревог.
- Ах, Гриндал! - Королева улыбнулась. - В смутные времена мудрый говорит притчами. Но Гриндал - один из нас, вот почему я выбрала его вам в наставники. Я велю ему в следующий раз открыто разъяснить, кто за нас, а кто против.