Он пришел, когда в садах собирали плоды, и принес полновесный плод своих изысканий. Я была у себя в королевиных покоях - мы как раз вернулись в Уайт-холл, - и он, едва разложив свои свитки, бумаги и записи, приступил к сути.
- Леди Елизавета, вы поручили мне вникнуть в обстоятельства смерти вашей покойной матушки. И вашего рождения - почему вас объявили незаконной, коль скоро ваши родители состояли в браке. - Он смолк и взглянул на меня без всякого выражения. - Быть может, многого вам лучше не знать...
Длинный золотой луч августовского солнца плясал на стене; мне вдруг захотелось, чтобы он замер.
- Говорите.
- Короля, вашего отца, сочетал с вашей матушкой архиепископ Кентерберийский Томас Кранмер, сиречь высшее духовное лицо страны.
Я глубоко вздохнула.
- Однако позже отец постановил, что не был женат на моей матери, а значит, рождение мое не может считаться законным.
- Да. - Умные глаза Сесила глядели осторожно. - Что возвращает нас ко второму параграфу моих инструкций, миледи, а именно - вашему желанию знать про смерть королевы, вашей матушки.
Я желала бы больше знать про ее жизнь, сударь, но тут вы мне не помощник.
- Эти обстоятельства взаимосвязаны, - продолжал Сесил бесстрастным судейским тоном. - Королеве Анне Болейн были предъявлены различные обвинения: она-де хулила свой брак и желала зла королю - однако нашему законодательству такой вид преступления неизвестен.
Он смолк и странно поглядел на меня.
Я подробно изучала римское право, когда проходила древнюю историю.
- Обвинения против нее были сомнительны.., с самого начала?
Он посмотрел мне прямо в глаза, как смотрят судьи, и продолжал:
- Главное обвинение против нее - преступная связь с пятью мужчинами после бракосочетания с королем - было предъявлено после того, как всех пятерых предполагаемых сообщников признали виновными. - Сесил глянул в свои записки. По римскому праву раздельно обвинять лиц, подозреваемых в совершении одного преступления, - недопустимо. Это вопрос естественного права.
Железные оковы сковали мои внутренности.
- Мужчины, которые согрешили с ней... - начала я.
- Нет. Которых признали виновными в этом грехе, - поправил Сесил. - Все они утверждали, что невиновны, кроме лютниста Смитона. Однако он как простолюдин был подвергнут пытке на дыбе.., и другим истязаниям. Здесь записано, что даже на эшафоте каждый клялся спасением души, что королева невинна. Юному Генри Норрису, другу короля, было обещано помилование, если он признает свою вину и обличит королеву.
- И?..
- Он отказался. Последние его слова были о ее невиновности.
- Но если они были невиновны.., как же их осудили на казнь?
Сесил развел руками.
- По слухам, по наговору, по злобе. - Он кашлянул. - По большинству обвинений в прелюбодеянии, поименованных в обвинительном заключении, создается впечатление, что ни королевы Анны, ни предполагаемых сообщников не было в указанное время и в указанном месте.
- И значит...
- Не были представлены свидетели. Не были предъявлены улики. Обвинения.., необоснованы.
- Обвинения - подложны! - Кровь бросилась мне в лицо. - Но зачем?.. И кто?.. Сесил смотрел мне прямо в лицо.
- Миледи, мы, англичане, заботимся о королевском покое и служим королевскому правосудию. Все его слуги поступают соответственно его воле и желанию.
Значит, король соизволил пожелать, чтобы она умерла?..
Мой голос прозвучал как бы со стороны:
- Раз она умерла, сударь, зачем королю было еще и разводиться с ней?
- Король присмотрел себе новую жену - мадам Джейн Сеймур. Он хотел устранить все препятствия - для нее и для ее будущего сына. Этой цели он достиг, объявив вас незаконной и лишив права на престол. Тогда же по воле короля вашу сестру Марию лишили права наследовать трон...
По воле короля.
Значит, мы с Марией пострадали заодно - хотя наши матери по гроб жизни оставались соперницами.
Значит, моя мать умерла из-за невзрачной Джейн Сеймур - чтобы расчистить ей путь. Из-за лорда Гертфорда и его брата, гордого Тома... Но прежде всего из-за Эдуарда.., из-за мальчика, которого я так люблю...
Я подняла глаза. С начала нашей беседы солнечный луч далеко продвинулся по стене.
- Еще одно, мадам. - Сесил потянулся к своей сумке с книгами. - Роясь в бумагах капитула, я наткнулся на это...
Он вложил мне в руки ветхий пакет из промасленной материи, перевязанный побуревшей засаленной лентой. Его спокойные пальцы уже прежде развязали узлы, и от моего прикосновения пакет раскрылся. Из него выпал блестящий, несмотря на долгие годы, пергамент, на котором было ровным почерком выведено:
"Моей дочери, принцессе Елизавете, принцессе Уэльсской".
Я не шелохнулась.
- Это духовная вашей матушки, мадам, - мягко сказал Сесил. - Она завещала вам свое имущество. И титулы: в девичестве она была пожалована маркизой Пембрук.
Я взглянула на пергамент.
"Сия последняя воля и духовное завещание составлены мною, Анной Болейн..." Распоряжения были ясны, документ краток, внизу красовался витиеватый росчерк ,"Anna Regina" - королева Анна, "Semper Eadem".
В горле у меня стоял ком.
- Semper Eadem, сударь?
- Девиз вашей матушки, мадам. "Всегда та же".
Постоянна во всем.
Да.
Мне следует быть такой же.
- А ее имущество? Мои титулы? Мое наследство? Что сталось с ними?