- Кто хочет выпить? - спросил у компании Люк.
- Я не пью, - откликнулась Бриджит, все еще не в силах оторвать глаз от снимков. Она думала, удастся ли и ей когда-нибудь добиться такой же славы, какой пользовались эти девушки.
- А я хочу, - сказала Нона. - Бурбон с водой.
- Слишком взрослый напиток для ребенка, которого я знаю с тех пор, как ему было двенадцать, - пробурчал Люк, подходя к белому бару со стеклянными дверцами.
- А я уже вполне взрослый ребенок, - парировала Нона.
- Да уж, я вижу.
- Кстати, Люк, познакомься с Зандино. Он - мой жених.
Люк обернулся к чернокожему парню.
- Пьешь?
- Кока-колу, пожалуйста, - просиял тот широкой улыбкой.
Люк покосился на африканца.
- Симпатичное платьице, - заметил он.
- Национальная одежда, - пояснил Зандино, продолжая сиять. Нона хихикнула.
- Мы подумали, что мои старики свихнутся, если он придет в этом на сегодняшний прием.
- Чтобы Эффи и Юл свихнулись? Черта с два! - усмехнулся Люк. - Они - самая либеральная пара в Нью-Йорке. И самая интересная.
- Ага, это уж точно, - согласилась Нона. Фотограф вручил гостям напитки, а затем отступил назад и окинул Бриджит долгим критическим взглядом.
- Ладно, - наконец сказал он. - Для чего мы сюда приехали?
- Ты же фотограф, - напомнила ему Нона. Люк пропустил ее реплику мимо ушей.
- Хорошо, детка, - обратился он к Бриджит. - Скинь-ка свои туфельки и встань перед камерой - вон там.
Девушка сбросила с ног "лодочки" от Бланика и встала перед гладким экраном из синей ткани, служившим фоном для съемки.
С помощью пульта дистанционного управления Люк включил стереосистему, и студию наполнил глубокий голос Анни Леннокс.
Теперь, оказавшись наконец, перед объективом камеры, Бриджит вдруг почувствовала, что ее уверенность в своих силах тает, словно сосулька на солнце. Она внезапно ощутила себя неуклюжей и не знала, куда девать руки.
- Главное - расслабься, - велел Люк, заряжая пленку в два фотоаппарата. Сначала отщелкаем парочку черно-белых катушек, потом - несколько цветных и поглядим, что из этого выйдет. Ничего страшного. Не нервничай, смотри на меня.
Бриджит попыталась мысленно нарисовать картину: вот она, в наряде от лучшего модельера, небрежной легкой походкой идет по парижским тротуарам вдоль набережной и окидывает презрительным взглядом прохожих - жалкие червяки! При виде нее они должны падать замертво!.. Нет, не помогает. Ей все равно было очень страшно перед камерой.
- Представь себе, что фотоаппарат - это твой любовник, - приказал Люк, прильнув к видоискателю. - У тебя есть любовник?
- А как же! - с возмущением в голосе солгала девушка.
- Отлично. Так вот, постарайся увидеть его в объективе. Заставь поработать свои очаровательные глазки, позволь волосам упасть на лицо.., вот так.., опусти голову вниз. Поглядим, можно ли здесь сотворить какое-нибудь чудо.
Бриджит принялась позировать, и по мере того, как музыка обволакивала ее существо, она почувствовала, что постепенно втягивается в это занятие.
Через некоторое время Люк начал покрикивать:
- Будь естественной! Естественной! - орал фотограф. Он уже отснял несколько катушек, но снова ухватился за "полароид" и опять принялся щелкать затвором.
Нона и Зандино стояли рядом, стараясь приободрить Бриджит.
Примерно через час кипучей деятельности Люк решил, что пора закругляться.
- Думаю, хватит, - объявил он, зевнув и потянувшись. - Что бы там ни получилось, мы это сделали.
- Когда будут готовы снимки? - спросила Нона.
- Позвоните утром моему помощнику. Бриджит все еще была возбуждена. Она вновь принялась расхаживать по студии, в восхищении разглядывая развешанные по стенам фотографии. Помимо прославленных манекенщиц, то тут, то там встречались и другие знаменитости: Сильвестер Стал лоне в ковбойской шляпе, Уинона Райдер в красном топике, Джон Бон Джови с обнаженным торсом...
- Вы знакомы со всеми этими людьми? - восхищенно обратилась она к Люку.
- Конечно, знаком, - ответила за фотографа Нона, беря в руки увеличенный снимок Робертсон и Нейчер - еще двух знаменитых манекенщиц, - на которых не было ничего, кроме туго обтягивающих джинсов. Обе девушки прикрывали ладонями обнаженные груди.
- Вот это картинка! - восхищенно воскликнула Нона.
- Да, - согласился Люк. - Я делаю рекламную кампанию для "Джинсов Рок-н-ролл". Слыхали о таких?
- Не-а...
- Еще услышите. Они еще обскачут и Гесса, и Келвина Кляйна, вместе взятых.
- Вполне возможно, - охотно согласилась Нона. - Вот только одна вещь, Люк, - добавила она, внимательно изучая снимок. - В этой рекламе нет ничего необычного. Две девушки, о которых мечтает любой парень, - все это было уже миллион раз. Тут нет никаких открытий. Робертсон и Нейчер уже обошли все обложки - от "Вог" до "Аллюр". Использовать их для чьей-либо рекламной кампании - все равно, как.., удивлять кого-то старыми новостями. - Девушка помолчала, глядя на фотографа невинными глазами. - Ты ведь не обижаешься на мои слова, правда?
- Не правда, - ответил Люк, недовольный критическим замечанием в свой адрес.
- Но ведь я права.
Он сердито ткнул пальцем в дужку очков, водрузив их обратно на переносицу.
- Сделай мне большое одолжение, Нона, будь права где угодно, только не здесь.
- Ты слишком упертый. Люк. Я знаю, что говорю, потому что смотрю на все это с точки зрения покупателя.
На лице маэстро появилось озабоченное выражение. Он подозрительно глянул на Нону.
- Ты хочешь сказать, что не купила бы такие джинсы только потому, что уже видела этих манекенщиц в других рекламах и другой одежде?