- Уже остыл, - ответила Хелен. - Я позвоню, чтобы принесли свежий.
- Значит, твоя добродетель не пострадала? - невинно заметила Матти. Нов глазах у нее плясали искорки коварства.
- И это единственная награда за все мои страдания, - серьезным тоном пошутил Дэв.
Ни по его голосу, ни по поведению ничего нельзя было сказать. Когда надо, он умеет сохранять поразительное спокойствие, злобно думала Касс. Но она следила за временем. Пятьдесят две минуты. За это время могло произойти Бог знает что. Ладно, теперь надо выяснить, что именно.
- Я больше кофе пить не буду, - заявила она, поднимаясь и делая вид, что безудержно зевает. - Еле держусь на ногах. Так смешно было... - Она направилась к двери, сдерживая шаг. Не бежать. Взявшись за ручку, она задержалась и обернулась.
- Во сколько завтра?
- Я хочу выйти в семь, - ответил Дэв. - Путь неблизкий.
- Я буду готова к семи, - пообещала Касс и добавила, сказав чистую правду:
- Ни за что на свете этого не пропущу.
Ванная комната была заперта изнутри. Касс постучала.
- Элизабет? Как ты?
- Все в порядке. - Но Касс не узнавала ее голоса.
- Я просто хотела тебе сказать... Дэв собирается выйти в семь.
Молчание.
- Элизабет!
- Да, я слышала. В семь.
Касс прижала ухо к двери.
- Ты еще не раздумала?
Снова молчание.
Касс подергала ручку.
- Элизабет! С тобой действительно все в порядке?
На этот раз молчание было таким продолжительным, что она снова стала судорожно дергать ручку, охваченная приступом страха, от которого хотелось завопить.
Дверь открылась так неожиданно, что Касс ввалилась внутрь, налетев на Элизабет, завернутую в большое купальное полотенце, закрывавшее тело до самой шеи. Касс инстинктивно вцепилась в него, полотенце распахнулось, и в глазах Касс навек запечатлелись синяк на белоснежной коже левой груди Элизабет, темно-красные, набухшие соски и воспаленные распухшие губы.
В следующее мгновение полотенце было на месте, а Элизабет выталкивала ее из комнаты и говорила срывающимся от бешенства голосом:
- Я не глухая. Ты сказала "в семь часов", и я это слышала. Я не опоздаю. Что тебе еще нужно? Дай мне поспать в конце концов!
Касс пришлось прислониться к дверному косяку.
- Да, конечно... Извини... Я просто хотела...
Потом она выбежала из комнаты.
У себя в спальне Касс бросилась на постель, зарывшись лицом в подушки, чтобы заглушить рвущиеся из груди рыдания.
- Сука! Обманщица! Шлюха! Они там трахались до одурения!
Она изливала боль и ярость в этих криках, пока у нее не заболело горло, во рту не стало горько и не пришло ясное осознание того, чего нельзя было больше отрицать, о чем она старалась не думать все эти дни. Случилось самое худшее. Она влюбилась в Элизабет Шеридан.